– Не бойса! – говорили. – Не упадошь!
– Он убьет ее! Убьет!..
Но самолет уже пересек зону облачности и летел к солнцу, но навстречу ночи.
«А может быть, мне показалось? – думал Ягердышка. – Уж очень высоко было!»
Чукча залез в пакет и обнаружил между пачками со жвачкой новенькие доллары. Их было пять купюр по сто долларов каждая.
«Я больше не буду плакать! – сказал про себя твердо Ягердышка. – Я – мужчина!..»
Через три часа, когда в самолете наступили сумерки, северный парень увидел в небе звезду, сияющую столь ярко, что он глаза зажмурил.
– Что это? – спросил Ягердышка у стюардессы.
– Это? – девушка снисходительно улыбнулась. – А это Полярная звезда!
Он больше ни о чем не спрашивал, испытывая огромное счастье. Он пролетал мимо своего Рая, в который стремился когда-нибудь попасть. И, наверное, этот парень рано или поздно попадет на свою звезду!..
Ягердышка заснул, и приснилась ему жена Укля. Во сне он заскулил, словно щенок, и вытянулся в своем кресле в полный рост…
– Министр вас ждет! – отдал честь адъютант и открыл двери перед генералом.
Генерал-полковник сидел в своем кресле в штатском, низко опустив голову над орехового дерева столом, и что-то черкал «паркером» по бумажке. Иван Семенович, войдя, вздрогнул. На миг ему представился вместо министра Арококо Арококович! Такие же уши и черные завитки над ними… Но министр был лысоват, а вышеуказанный имел череп мохнатый.
Прошло десять минут…
Министр продолжал черкать по бумажке. Все это время Иван Семенович стоял почти по стойке «смирно», предчувствуя недоброе.
– Где? – раздался шепот.
Вывалился из пальцев «паркер», и черные глаза дуплетом выстрелили в физиономию стоящего солдатом Бойко.
– Где?
– Что «где»? – не понял Иван Семенович.
– Колеса палладиевые где? – прошипел министр, и опять генерал вздрогнул, припомнив беглого изувера.
– Не могу знать, товарищ министр! Колеса в вашем ведении уже три месяца!
– Сука, – тихо произнес генерал-полковник.
– Не понял?
Здесь главный эмвэдэшник взял себя в руки, поднялся из-за стола, прошел в левую часть кабинета и принялся разглядывать картину Айвазовского в богатой золотом раме.
– Дело в том, что исчезло достояние государства! – встревоженно пояснил министр. – Пропало ценного металла на сумму в семьдесят миллионов долларов! Ракеты не полетят в космос, не построятся новые телескопы…
«И фирма „Дюпон“ не выпустит запонки», – добавил Бойко про себя.
– Зачем вы встречались с Оскаром? – неожиданно спросил министр.
– С каким Оскаром? – сделал удивленные глаза генерал.
Кровь поднималась от кадыка министра к бесцветным губам.
– Где колеса?
– Вы меня допрашиваете? Если так, извольте сделать это на законных основаниях.
Иван Семенович развернулся, скрипнув каблуками, брался уже выйти вон, как услышал приказ:
– Кругом, генерал Бойко!
Иван Семенович развернулся на сто восемьдесят градусов.
– Ты же не дегенерат, Бойко! – Министр поковырял ногтем мизинца неудачный мазок Айвазовского. – Ты же понимаешь все!
– Надеюсь, товарищ министр.
После того как хозяин кабинета отковырнул кусочек краски, душа его немного успокоилась, и он сел на антикварный павловский диванчик.
– Что по делу?
– Ахметзянова нашли, но отпустили, как не имеющего к делу отношения!
– Хм…
– На студента Михайлова, оказавшегося живым и ушедшим из морга города Бологое собственными ногами, здесь, в Москве, совершено покушение неким Арококо Арококовичем! Студент выжил благодаря
