– А что, – спросил Юра, – ключи от города ты сделать можешь?
– От Пестова? Запросто.
– От Москвы. А то едем и никак добраться не получается. А был бы ключ, небось духом бы домчали.
– Не, от Москвы не могу. Сам посуди, я же не москвич, так, проездом бывал, а чтобы настоящий ключ сделать, нужно в городе жить, да не просто туда переехать, а от дедов-прадедов, чтобы не только ты в городе, но и город в тебе жил. А который приезжий, он, может, и успеха добьётся, и всё такое заведёт – прям, вся Москва у его ног. А приглядись – нет у него от города ключа, в лучшем случае – отмычка.
– Слышь, Гришка, о тебе говорят!
– А я и не москвич, – отвечал Гриша. – Я гражданин мира.
– Безродный космополит? – весело спросил Коля.
– Не-е, не безродный. Мама у меня в деревне живёт. А в Москве я тоже… проездом. Профессия у меня такая, чтобы ездить.
– Ну давай, сейчас починим твой агрегат – и поедешь.
К этому времени подвижная штанга и шестерня с асигментным зубом уже были установлены, так что валец вздрагивал и порывался уехать сам по себе. Пришлось подтащить с обочины пару булыжников покрупнее и подложить вместо тормозных башмаков. На оси Коля установил родное велосипедное колесо, слегка поправленное, так что теперь всякий мог видеть, что оно закручено спиралью Мёбиуса.
– Это-то зачем? – поинтересовался Юра.
– Для скорости, – загадочно ответил мастер.
Велосипедная вилка и впрямь оказалась узка для чудесного колеса, но, несмотря на сопротивление упругого материала, Коля сумел развести её до потребной ширины. Велосипед с асфальтовым вальцом вместо переднего колеса смотрелся странно и угрожающе.
– Не позволят мне на таком в гонке участвовать, – покачав головой, сказал Гриша. – Спортивная общественность меня не поймёт.
– Ничего, – успокоил Ключник, – главное до Франции в срок добраться, а там сменишь машину и поедешь, как привык.
– В срок не получится. Я уже на два дня от гонки отстал. Боюсь, что меня с соревнований сняли.
– А ты не бойся. Машину я тебе строю быстроходную, постараешься, так поспеешь.
– Так ведь
– Была б машина уже, было бы уже, а у тебя она вон какая широкая. Поспеешь.
– Как?
– А вот так, смотри, – Николай вновь вытащил замызганный клочок бумаги и карандаш, принялся писать, припоминая что-то по ходу дела и страдальчески морща лоб.
Юра заглянул через плечо, но при виде формулы со знаком квадратного корня в знаменателе отвернулся. С алгеброй у него всегда были нелады.
– Вот это – главная формула теории относительности, – сказал Коля, кажется, удовлетворившись видом написанного. – Называется – преобразование Лоренца.
– Теорию относительности придумал Эйнштейн, – твёрдо сказал Юра. – Я это точно знаю.
– Верно, – согласился Коля, – теория Эйнштейна, а преобразование – Лоренца. Так оно всегда бывает – один теоретизирует, а другой преобразует.
– И что дальше?
– А дальше следует парадокс близнецов. Если взять двух близнецов, то тот, который быстрее ездит, медленнее старится, – Коля перевёл изучающий взгляд с одного брата на другого.
– Мы не близнецы! – хором сказали братья.
– А это и необязательно близнецами быть. Главное, ездить с разной скоростью.
– Врёшь ты всё, – грубо сказал Юра.
– Вот она, людская благодарность! – лицемерно вздохнул Коля. – Ну да уж ладно, судьба моя такая – за людей страдать. Слушай главное. Вот видишь, буква «эс»? Это скорость света. А вот это «вэ» – твоя скорость. И как только ты начнёшь ездить быстрее скорости света, то время у тебя пойдёт назад.
– Как это назад? – переспросил Гриша.
– Как рак ползает, взадпятки. Выедешь сегодня, а приедешь в нужное место вчера утром. Главное, за временем следить, чтобы к троглодитам ненароком не укатить. Часы у тебя есть?
– Вот часы, – тихо сказал Богородица, извлекая из-за пазухи командирские часы в хромированном корпусе. Он помолчал немного и признался: – Я их выцыганил у одного, ещё когда не знал, кто я такой. А теперь они у меня на совести, как камень тикают. Выбросить жалко, носить стыдно. А тут – для дела нужны.
– Ага, с календарём, – похвалил Коля, – как раз такие, что надо. Будешь ехать, на часы не ленись поглядывать, к месту тебе нужно прибыть вчера утром. А теперь кто скажет, с какой стороны у нас Франция?
– Вроде бы – там, – Юра махнул рукой в сторону бывшего аэродрома.
– Ну, народ, географы хреновы! Франция отсюда налево, понял? Уж такие-то вещи знать надо. Давай велосипед разворачивать, чтобы брату твоему лишнего поворота не делать. Машина, сам понимаешь, инерционная, на поворотах её заносить будет, особенно на скорости.
– Когда он со скоростью света поедет, – встревожился Юра, – его на повороте, случаем, за орбиту Юпитера не занесёт?
– Гонщик у нас кто? – строго спросил Коля. – Вот пусть на дорогу смотрит внимательней.
– Ты только что говорил на часы смотреть.
– Вот именно, одним глазом на дорогу, другим на часы.
– И всё-таки это не велосипед, – сказал Гриша. – Велокаток с подвеской. Неспортивно на таком ездить.
– Меньше разговаривай, больше педали крути и смотри в два глаза, – посоветовал старший брат. – Видали, на катке ему ездить неспортивно! Садись да поезжай, скатертью дорога!
– Дорога скатертью у него позади появится, – подсказал Богородица. – Он международную трассу проложит: Пестово – Париж. Гонки на ней будут проводить ежегодные: «Формула 2П»… на велокатках. Правда, без подвески. С подвеской действительно неспортивно выходит.
– Вот видишь? – сказал Юра. – Человек знает, что говорит. Так что – до скорого!
Велокаток развернули носом в сторону Парижа, Гриша привычно скорчился в седле, нажал на педали.
– Туго идёт…
– Ничего, – успокоил Коля, – это на первых порах, пока не разогнался. Смазка там загустела. Верти веселей – разработается.
Юра прощально хлопнул брата рабочей рукой по спортивной спине, и от толчка механизм сдвинулся с места и сперва неуверенно, со скрипом отправился в путь.
– Эх, не подумал! – вскричал вдруг Коля. – Переезд-то через железную дорогу действительно там, куда ты показывал… А… теперь его уже не остановишь!
Велокаток подъехал к пешеходному переходу через железнодорожную линию, с громким треском раздробил бетонные плиты, преграждающие проезд, вдавил в землю вкопанные рельсы и, постепенно набирая скорость, двинулся по Советской улице. У магазина «Волхов», издав аварийный визг, свернул на Ленина; там его и впрямь чуть было не занесло чёрт знает куда, но опытный гонщик справился с управлением, вырулив на Пионеров. Этого, впрочем, провожающие уже не видели.
– Как-то он доедет? – вздохнул Юра.
– Нормально доедет, – пообещал Коля. – Я знаю.
– Ещё один всеведущий? – поинтересовался скептик-моторист.
– Нет. Просто радио надо слушать. Брат твой нашёлся ещё вчера, и тогда же стартовал на очередном этапе велогонки. Так что не боись – доедет.
– Погоди! Это что же получается: эти два дня Гришка тут со мной был и там во Франции?
– Ну дык, – вызывающе деревенски ответил Ключник. В глазах его прыгали довольные чёртики. – Я потому и согласился велосипед переделывать, что знал – сегодня получится.
