Пути должны быть неисповедимы...
41
Больше всего Джойс не любил психов. Не душевнобольных вообще - тех чокнутых, что считают своим долгом дергать полицию из-за того, что им почудился зомби, монстр, инопланетянин, супермен или некто (нечто) другое в таком роде.
Но звонивший ему Дейкер не был психом, а даже наоборот - психиатром. Мало того, он успел зарекомендовать себя в качестве неплохого эксперта. Все это заставляло прислушиваться к его словам, а не отмахиваться от них с ходу, как от десятков звонков разных кретинов, уверенных, что они видели ожившее и сбежавшее тело Буна. По счастью, большую часть этого бреда выслушивал дежурный - до инспектора дорывались только самые осведомленные о полицейском житье-бытье психи.
...В Шир-Нек Джойс выехал без энтузиазма. Разве что возможность на некоторое время вырваться из города и подышать свежим деревенским воздухом несколько утешала его.
Дейкера Джойс нашел в здании полицейского участка; доктор успел уже известись от скуки в ожидании его приезда.
- А, Дейкер! - поприветствовал его инспектор еще с порога. - Ну что?
Дейкер выглядел усталым и невыспавшимся; Джойс отметил, что доктор за это короткое время успел осунуться.
- Я нашел Буна.
- Кто-то украл его труп и притащил сюда?
Дейкер встал, подошел поближе к инспектору и отрицательно покачал головой.
- Нет, трупа нет, - только сейчас он подумал о том, как глупо может звучать со стороны подобное заявление. - Он не мертв.
'Так, - отметил Джойс. - Вот уже и доктор спятил... Хотя... Ладно, посмотрим'.
Честно говоря, ему было гораздо приятнее поверить, что мертвец сбежал из морга сам, чем признаться, что кто-то мог проникнуть в полицейское управление извне, не потревожив никого из охранников, и нахально вынести тело у них из-под носа. И все же признаться в подобном желании Джойс не мог даже себе.
- Его убили, - твердо выговорил полицейский, - в нем была куча пуль. Я видел.
И он обвел взглядом кабинет, прикидывая, куда бы присесть.
- Я тоже видел, - согласно кивнул Дейкер. - Но он жив. И он снова убил.
На некоторое время в комнате зависла тишина. Оба человека разглядывали друг друга, стараясь каждый для себя определить, насколько заслуживает доверия его собеседник.
Наконец профессиональный интерес, подогретый последним утверждением доктора, победил.
- Где произошло убийство? В Шир-Неке? - быстро спросил Джойс.
- Нет, в Мидиане, - возразил доктор и, по-видимому, собрался добавить что-то еще, но ему помешала резко распахнувшаяся дверь.
В нее ворвался человек с небольшими рыжеватыми усиками и в очках, едва-едва облагораживающих грубоватое энергичное лицо с мелкими чертами и тяжелым подбородком. По уверенному виду незнакомца несложно было заключить, что перед Дейкером и Джойсом предстал сам здешний хозяин.
- Господа, я - капитан Эйкерман, - представился он, бодрым шагом пересекая комнату, чтобы тут же плюхнуться в свое начальственное обитое кожей кресло.
- Инспектор Джойс.
- Доктор Дейкер.
Пока они представлялись, Эйкерман закинул ногу за ногу и недовольно поморщился: даже такая короткая презентация незваных гостей казалась ему совершенно излишней и затянувшейся формальностью.
- Господа, - заговорил он, прежде чем Дейкер успел закрыть рот, - вы должны знать, что убийство произошло в Шир-Неке, а это в моей юрисдикции.
Он обращался в первую очередь к Джойсу - Эйкерману и в голову бы не пришло видеть конкурента в психиатре. А вот инспектор - это другое дело...
У Эйкермана были свои представления о порядке, и он верил в них, как веруют порой во все святое, и был готов разделаться с любым, посягнувшим на его святыню.
Порядок - это все, и ради порядка можно и нужно приносить любые жертвы, считал он.
Многие из-за этого принимали Эйкермана за простого карьериста и ошибались. Лишь служение своим принципам имело для него жизненную ценность, и лишь этому делу он был готов в случае надобности отдать жизнь. Кроме того, Эйкерман немало поработал, составляя команду из таких же помешанных на порядке 'единоверцев', во имя цели одинаково готовых пойти и на подвиг, и на преступление. Но если отбросить громкие слова, большинство работающих в Шир-Неке полицейских были славными ребятами, позволявшими себе лишнее только в отношении преступников, а потому карьера капитана развивалась автоматически.
Кое-что о характере Эйкермана Джойс слышал, и все же он мог оценить размер той силы, с которой ему пришлось столкнуться, иначе вряд ли он стал бы возражать, рискуя нажить себе серьезного врага. Уж что касается истинных недостатков Эйкермана, то к ним куда справедливее было бы отнести его душевную неповоротливость, если не дубоватость, чем приписываемые ему честолюбие и карьеризм.
- Но зато Бун - в моей, - заявил Джойс. - Он был моим заключенным.
- Вот как? - не без затаенной угрозы поинтересовался Эйкерман.
Джойс посмотрел на него пристальнее. Во всяком случае, в его компетенцию не входило ссориться с представителями местного отделения полиции. Оспаривать права Эйкермана на участие в расследовании дела тоже было бессмысленно. Правда, с другой стороны, Джойс не терпел карьеристов как и все мало- мальски склонные к тому же греху, а потому способные увидеть в подобных себе людях потенциальных конкурентов.
'Ладно, личное - это всего лишь личное', - решил наконец инспектор.
- Мы арестуем его вместе.
- Нет, я сам арестую его.
- Но Бун уже не один! - воскликнул Дейкер.
- Да ну? - пожал плечами Джойс.
- Думаешь, это меня напугает? - покривился Эйкерман, подаваясь вперед.
- Я слышал, - Дейкер заметил, что волнуется сейчас несколько больше, чем следовало бы, - что в Мидиане... Это там, под кладбищем... ('Черт побери! - ужаснулся он. - Как же мне им объяснить, чтобы они поняли правильно?') там что-то происходит.
Он замолчал.
- Вранье!
- Ты уверен в этом?
Две пары глаз, как четыре пистолетных дула, строго уставились на доктора. И в каждой паре вера и неверие смешались воедино.
'Это невероятно, но если заняться этим делом всерьез и, тем более если удастся что-то раскопать, о большем успехе мне нечего и мечтать', думал Джойс.
'Этого не может быть, потому что этого не может быть никогда. Но мне всегда не нравились эти слухи про Мидиан, - нахмурился Эйкерман. - Давно пора сравнять с землей эту свалку... Хотя на сегодня у меня есть дела и поважней'.
- Да, я уверен в этом, - пожалуй, даже излишне горячо заметил Дейкер. - И если их не остановить, то будет такое кровопролитие...
42
Дороге не было конца. Вскоре Глории уже начало казаться, что она попросту заблудилась в ненормально гигантском лабиринте. Постепенно девушка почти привыкла к здешним чудесам; во всяком случае, удивить ее становилось все сложней. Глория начала уставать - опять началась одышка, от долгой ходьбы гудели ноги.
- Какие красивые ножки... - неожиданно услышала она, - какие ножки!
В соседней целлофановой комнате обнималась парочка.
'И здесь любовь', - отметила Глория, почувствовав легкую грустинку, и посмотрела на ноги, высовывающиеся из-под белой кисеи едва ли не подвенечного, хотя и обветшалого платья, и увидела кости. Кости высохшие, кое-как обтянутые давно мумифицированной кожей. Они безвольно тряслись от движений рук мужчины, обнимающего разряженный скелет. Его ноги, хотя и не заслуживающие эпитета 'красивые',
