Практически уже в процессе падения зазвучал мощный, низкочастотный храп.
- Крепкий мужик, - оценил Гордеев.
И начал убирать посуду.
Собрал все грязные тарелки, вилки, рюмки, сложил их в мойку. Принес из комнаты телефонную трубку - тоже положил в мойку. Открыл горячую воду и ужаснулся:
- Как же я Борькиной жене звонить теперь буду? Надо одеваться. И идти на улицу искать автомат.
Когда он с трудом все-таки нашел пиджак, в кармане заверещал мобильный телефон.
- Чудо двадцатого века! - обрадовался Юрий. - Алло! Я слушаю вас! С огромным удовольствием!
- Юрий Гордеев? - спросил женский голос.
- Весь во внимании!
- Это жена Бориса Антоненко вас беспокоит. Мне позвонили с его службы, все рассказали. Вот я хотела бы удостовериться. А то волнуюсь. Вы уж извините. Боря у вас?
- У меня. Мы тут немножко поговорили. И он велел передать, что утонул. А мы его откачаем к утру. Туман... Река...
И вдруг осознав всю чушь произнесенного, Гордеев горько устыдился и скорбно сознался:
- Простите меня. Мы выпили. И он спит.
- Слава богу, - жена заплакала. - Спасибо вам! Я утром заеду за ним. Вы мне дадите свой адрес?
- Не стоит. Он в порядке. Сам к вам приедет. Честное слово!
Антоненко вдруг вскинулся на кровати и сказал убежденно:
- Завтра поедем к Попову!
И снова захрапел.
Глава 36.
Машина мчалась по Кутузовскому к Можайке. Там находился автосервис, которым командовал бывший зам по тылу подполковник Попов. Они ни о чем не предупреждали его, так как делать такие предупреждения по телефону все равно что, кидая камешки в пруд, надеяться, что попадешь в карася.
С утра после бурных событий ночи Антоненко проснулся с теми же словами, с какими заснул:
- Будем брать Попова.
И разразился логической тирадой, из которой выходило, что в Бутырке парится портной, сумасшедший, мазохист, придурок, интеллигент, кто угодно, только не убийца. А убийца на свободе, и следующей его жертвой должен стать как раз Попов - по этой странной логике убивать начальников сидящего в Бутырке Игнатьева. Еще, правда, оставался генерал-майор медслужбы. Но до генерала убийце надо еще дотянуться, и, хотя оба не сомневались, что у бизнесмена на горюче-смазочных материалах не может не быть собственной охраны или хотя бы одного телохранителя, подозревали, что квалификации последнего не хватит, дабы остановить мстителя. То, что убийства носят не ритуальный характер и убийцу не интересует мотив наживы, они поняли давно. И то, что убийца не сексуальный маньяк, тоже. Для сексуального маньяка не обязательно, чтобы жертва была другого пола. Испытать наслаждение кровью и мучениями жетвы - вот основной позыв к преступлению. Не интересовало убийцу и самоутверждение. Он не искал славы и в своем волчьем одиночестве больше походил на фанатика, зараженного одной идеей. Подозревая за убитыми темное прошлое, оба, и адвокат и следователь, пришли к одному выводу: убийца, произвольно трактуя принципы справедливости, возложил на себя функции государства. Это мог сделать только глубоко обиженный этим государством человек или воспринявший произошедшее с ним как вопиющую несправедливость.
- Долго еще нам придется расхлебывать последствия этих локальных конфликтов, - сказал сидевший с Антоненко оперативник.
На Можайке повстречали три указателя.
- Богатенький буратино. На рекламу не поскупился, - буркнул Антоненко.
Они свернули, куда указывал последний знак, и въехали на территорию автосервиса.
- А ты говорил, автозаправка... Тут целый комбинат. Заправка, мойка, шиномонтаж, мелкий ремонт, кузовные работы. Хорошо нынче живут комиссованные вояки. Давай сначала посмотрим, - попросил оперативника следователь.
Они сидели, не выходя из машин. Подбежавший мальчишка с сомнением посмотрел на потрепанный отечественный транспорт и пассажиров.
- Ребята, вы что, читать не умеете? Только иномарки, а заправка за углом.
- Костя, займись делом, - раздался голос за спиной паренька. - Чем могу служить? Резина? Кузовные работы? Меняем масло? У нас настоящий 'Мобил', не Польша и не Ингушетия.
Антоненко внутренне восхитился наметанному глазу хозяина сервиса. Тот сразу определил в пассажирах потрепанных 'Жигулей' государственных людей, силовиков. Определил, даже не заглядывая в салон микроавтобуса с группой захвата.
- Попов? - спросил Антоненко.
- Налоговая? - вопросом на вопрос ответил Попов.
Оба сразу почувствовали неприязнь друг к другу, хотя бывший вояка, а ныне бизнесмен улыбался голливудской улыбкой, Антоненко же не скрывал своей неприязни.
- Чего это вы улыбаетесь все время? - cпросил следователь.
- А с чего бы мне плакать? Я все задекларировал - до детской коляски внучки.
- Мы не из налоговой, - сказал Антоненко и представился.
Опер пошел в помещение конторы, оставив следователя объясняться с потенциальной жертвой.
- По имеющимся у нас сведениям в ближайшее время на вас должно быть совершено покушение. Преступник хорошо знает вас, возможно, уже определил пути подхода и рассчитал время. Может быть, это произойдет сегодня.
Попов побелел, но справился с чувствами.
- Кто?
- Этого, к сожалению, мы пока не знаем, но мы должны все осмотреть.
- Конечно, конечно... Рашид, собака... Пойдемте в мой кабинет...
Когда рассчитывают подобные операции, стараются учесть все. Преступник - не смертник. Прежде чем придумать, как проникнуть на объект, он подумает о способах отхода. Если ни один не покажется ему достаточно надежным, лучше сменит место выполнения заказа. Жизнь дороже. Но это в условиях обычного заказного убийства. Антоненко и оперативники имели дело с фанатиком. Какие такие особые пути отхода были у него в здании суда? Да никаких. Маленький зал. Две двери. Даже если бы Бирюков не сразу направился к выходу, а зашел сначала в комнату совещаний, все равно его можно было застукать и там. Дела-то слушались простенькие. Охрана благодушествовала. А Лотяну Михай, ларечник? У метро вечно толпа народа. Попробуй среди бела дня отвали голову... Депутатский охранник... Подъезд с консьержем. Физрук полная школа детей. Любой мог заметить - от нянечки до бойца вневедомственной охраны.
Нет, нашему профессионалу на это плевать. Хоть тремя рядами колючей проволоки обнеси этого Попова.
Антоненко поймал себя на маленькой мыслишке. Малюсенькой. Хрен с ним, с Поповым. Будь что будет. Лично он не дал бы за его жизнь и арбузной корки.
Он вошел следом за Поповым в кабинет хозяина. Ничего не скажешь, европейский размах. Итальянские светильники в стиле техно, белая офисная мебель, классная оргтехника. В кресле, развалившись, сидел могучий детина и смотрел видик. На экране Чак Норрис расправлялся с очередным негодяем.
- Сидишь? - зловещим, свистящим шепотом спросил хозяин.
Охранник мгновенно уловил интонацию, но не мог понять причин. Все было так тихо и спокойно. Покосился на Антоненко. Ничего особенного. Два удара восемь дырок.
- Так... Это... Повышаю профессиональный уровень, - кивнул он на каратиста.
- Зажрались! Дожили. Менты уже предупреждают о нападении, - кинул взгляд на Антоненко и вспомнил, что следователь тоже мент, и, уже извинясь, добавил: - Учись у них.
Попов взялся за телефон:
- Рашида... Я сказал, Рашида, а не его зама... Вы присаживайтесь. Выпьете?.. Рашид, по-моему, мы на прошлой неделе обо всем договорились... Тогда почему у меня люди из МВД? Говорят, мне угрожает опасность... А кто? Ты с этим делом разберись. Так бизнес не делается. Они уже здесь, дорогой, так что, если твой человек в пути, постарайся его убрать... Сволочь. Я его из говна вытащил, а он тут пуп дерет, -
