показал другую сторону своего «я». Если эту жуткую экспедицию, полную смертельных опасностей, рассматривает как отпуск, отдых, где можно расслабиться, то… гм… у мужчин есть странные резервы, о которых сами, вполне возможно, не подозревают, пока сидят за конторскими столами или горбят спины над рутинными лабораторными опытами!
А Семен пробормотал тихонько:
– Распускаюсь… Как забыл, что без прежней гравитации такого эффекта не случится? А случиться должно вот что…
Кася выкрикнула:
– Семен Тарасович!.. Если вы даже представите себе такое мысленно, я с вами никогда даже здороваться не стану!
Семен сказал торопливо:
– Все-все, пани Кася!.. Никаких мысленных экспериментов. Ну его, этого белого медведя…
Хищные муравьи остались сперва внизу, а потом и позади. Головастик наконец сбежал на землю, под когтистыми лапами замелькали оранжевые кристаллы кварца. Зеленые и серые стволы возникали впереди из стены Тумана, приближались и быстро исчезали за спиной.
Головастик несся с прежней невозмутимостью. Солнечные лучи иногда прорывались через зеленую крышу леса, и тогда всех охватывал приятный бодрящий жар. Семен поспешно доставал тюб с водой, Влад расправлял плечи, Хоша довольно пыжился и потягивался, а Головастик уже не бежал, а летел, как глиссер.
Кася едва не задремала, но дим внезапно свернул настолько резко, что ее глаза раскрылись широко сами собой. Тут же дим резко остановился, словно налетел на стену, а может, в самом деле наткнулся на толстый ствол. Сяжки медленно пробежали по зеленой коре, застыли. Варвар привстал, поглядывал в узкий просвет между листьями.
– Что-то стряслось? – спросила Кася тревожно.
– Джампы, – ответил Влад.
Она оглянулась на Семена. Тот задрал голову, щурился, кривил лицо. В глазах было недоумение. Явно видел не больше Каси.
– Джампы?
– Бродяжники, – пояснил Влад.
– Такое племя?
– Такое племя.
– Но где они? – спросила она сердито. – Скачут по верхушкам деревьев? Или даже летают?
– То и другое. Смотри лучше.
Она старательно таращила глаза, ее не портит, знала, какие у нее красивые глаза, особенно в широко распахнутом виде, а Семен неуверенно указал на блеснувшую точку в синем небе:
– Вон там… Это дракон, верно?
– Дракон, – подтвердил Влад. Голос его звучал странно, Семен бросил быстрый взгляд на варвара. – Если бы я так не любил своего дима… Но этот… именно дракон мне очень не нравится!
Когда россыпь искорок погасла, Головастик выждал, затем рванулся зигзагами, проскакивая под нависающими листьями. Варвар часто посматривал на небо, глаза были обеспокоенными.
– Чего-то опасаемся? – спросила Кася, не вытерпев.
Семен кивал ей украдкой, мол, продолжай, женщине простительны любые глупые вопросы, ее грех обижать, она уже и так богами обижена, что родилась женщиной…
– Опасаться надо всего, – сказал варвар угрюмо. – Кто не опасается – исчезает сразу. Кто опасается мало – исчезает следом. Кто опасается много, но все же недостаточно… Есть такое племя бродяжников, их называют джамперы – они сумели приручить джампов. Так гордятся этим, что считают себя выше всех и лучше всех.
– Это знакомо, – сказал Семен негромко. – Но от расистских взглядов до активных действий – как до Перми на карачках.
– Здесь слова с делом не расходятся, – отрезал Влад.
Кася сказала негромко, злясь на варвара:
– Семен, в Мегамире нервные связи очень коротки. Что думают, то и делают.
– Это плохо? – спросил Влад, не оборачиваясь.
Кася открыла рот для резкого ответа, но дим рванулся в сторону так резко, что она едва не откусила язык. Они были вдали от деревьев, вокруг камни да серые комья земли, смешанные с кристаллами кварца, те блестели так, что лучи кололи глаза.
– Не двигаться, – велел Влад жестко.
Кася, ощущая первый холодок страха, подняла глаза. Семен и варвар с застывшими лицами смотрели вверх. В синеве блеснули радужные искорки, исчезли, блеснули снова. Варвар сидел неподвижный, как камень, Головастик перестал шевелить антеннами, а Хоша спал, умело устроившись между сяжками могучего дима.
– Джампы? – сказал Семен. – Медом им намазано, что ли?
Варвар ответил после паузы:
