– Ну хочешь, пусть будет суд, – отмахнулся князь. – Согласен.
– Суд, суд будет! – оживились присутствующие. – Садитесь, считайтесь!
Вняв призыву, Андрей сел, тряхнул головой, разгоняя остатки хмельного сна. Илья Федотович уже громко читал молитву, при этом почему-то по очереди тыкая в каждого из присутствующих пальцем. При слове «Аминь» его пятерня уперлась Матяху в грудь.
– Судья! – бояре раздвинулись, приволокли пустой бочонок, перевернули, посадили бывшего сержанта сверху, накинули ему на плечи лосиную шкуру.
– Ты по жребию судьей вышел, – глядя прямо в глаза, сообщил ему Умильный. – Сейчас станешь спор боярина Косорыка супротив князя Гундорова о трех тысячах рублей за урожай прошлогодний решать.
– А почему я? – не понял Андрей.
– Дык мы с самого начала так порешили: для любых споров судья – по жребию[124]. На тебя и выпало.
– А о чем речь?
– Я о прошлом годе сто два воза на ссыпную привез, – в очередной раз выжав бороду, начал излагать боярин Косорыка. – И Илья привез.
– Я сто сорок привез, Лука! – поправил его Умильный.
– Дык, речь-то не о всех, – отмахнулся боярин, – а только об этих.
– А они все разные, – добавил от себя хозяин дома.
– Не-е… – замотал головой Андрей. – Тут без поллитры не разберешься.
– Это как? – заинтересовался ближе всех сидящий Ахмед.
– Очень просто, – пожал плечами Матях. – Водк… Хлебное вино есть?
– Сколько хочешь… – боярин, в жилах которого явно имелась изрядная примесь кавказской крови поднялся, отошел в сторону и вскоре вернулся с большим кувшином. – Вот. Как решать станешь?
– Просто… – Матях подтянул к себе три оловянных кубка, каким-то образом успевшие заменить в бане деревянные ковши, налил в каждый примерно по стакану. – Так, теперь все выпиваем. Ага. А теперь еще раз расскажите.
– Дык, сто возов… И еще два… – начал излагать свою мысль пострадавший.
– Сто сорок! – напомнил князь Гундоров.
– А платил за сколько?
– Я опять ничего не понял, – замотал головой Андрей и снова налил водочки и без того изрядно хмельным спорщикам. – Выпили… Повторите.
– Я привез… Он не заплатил.
– Я ш-ш-ше платил, – тщательно подбирая буквы, ответил хозяин.
– Мало!
– А нет больше, – развел руками князь.
– Т-так сказал бы, – поморщился Лука. – С-с-свои… Поймем.
Похоже, пока боярский сын дрых на полке, все прочие гости продолжали дегустировать пиво, и для «отключки» им потребовалось совсем ничего. Боярин Косорыка уронил голову на сложенные руки и начал посапывать.
– Так я снова не понял, – повысил голос Матях. – Вы помирились, или продолжать будем?
– Да ладно, – отмахнулся Лука, которого попытались растолкать соседи.
– Мировая, – сделал удивительный вывод Умильный. – Пива нашему судье!
Веселые бояре торжественно поднесли Андрею огромный серебряный бокал, похожий на кубок Стенли, но только до краев наполненный напитком, который сержант раньше любил. И было понятно, что выпить нужно все – иначе радостные по поводу удачно проведенного процесса товарищи могут обидеться…
Снова Андрей проснулся от того, что его активно расталкивали новые друзья:
– Скажи, а правда у тебя невольница ладная живет? Да такой красоты, что ты ее никому не показываешь?
– Да ерунда, – отмахнулся Матях, снова пристраиваясь спать на углу стола.
– А чего же ты ее тайно один в бане отмывал? Из светелки никуда не выпускаешь?
– Сидит и сидит, – пожал плечами Андрей. – Куда ее тут водить? На экскурсию?
– А коли так, вели позвать. Пусть с нами попарится. Мы и посмотрим.
– Да бросьте вы, – отмахнулся боярский сын, мечтая только о капельке сна. – Татарка как татарка…
Его слова почему-то вызвали оглушительный смех. Андрей промочил пересохшее горло кубком пива и перебрался дрыхнуть на полок.
В третий раз Матях проснулся от острого чувства голода. Он обнаружил, что снова находится в княжеских палатах, и лежит, вытянувшись на скамье во весь рост. Рядом спало еще несколько гостей, причем многие – просто уронив голову на стол. Однако же, некоторые продолжали угощаться,
