– Что ж, звучит вполне убедительно, – хмыкнул Кастон. – Крепкий орешек, такого не расколешь.
Теперь уже Эмблер склонился над клавиатурой. Аппаратура позволяла получать покадровый просмотр, и он вернул запись к тому моменту, когда Эштон Палмер произнес имя китайского лидера. Есть! В микропаузе между «Лю» и «Ань» лицо профессора приняло совершенно другое выражение. Напрягшиеся глаза, опущенные уголки рта, взметнувшиеся крылья носа – все указывало на ненависть и злость. Еще два кадра – и проявившиеся столь явно чувства исчезли под искусственной улыбкой, словно стертые невидимой рукой.
– Господи… – прошептал Кастон.
Эмблер молчал.
Аудитор покачал головой.
– Я бы никогда это не заметил.
– Есть многое на небе и земле, чего нет в ваших таблицах и графиках.
– Не надо меня недооценивать. Рано или поздно я бы до него добрался.
– И, может быть, даже успели бы собрать еще теплые гильзы. Знаю я таких. Вы работаете с бумажками, компьютерами, разбираетесь в цифрах, но не имеете дел с людьми. Вам ближе и биты, и байты.
Кастон усмехнулся.
– Вы мне еще про Джона Генри расскажите. Проснитесь, мир давно вступил в информационный век. Технологии раздвигают горизонты. Они наблюдают. Слушают. Регистрируют, сравнивают и обнаруживают скрытые от глаза закономерности. Так что если мы…
– Слушают, но не слышат. Наблюдают, но не видят. И уж точно не умеют общаться с людьми. Что бы вы там ни утверждали, а человеческому общению замены нет.
– Исходя из собственного опыта, могу определенно сказать, что изучение финансовой отчетности дает больше пользы, чем разговоры с большинством людей.
– Вам – да, – бросил Эмблер и, поднявшись, прошелся по комнате. В крохотном помещении было душно. – Ладно, хотите поговорить о логике и «вероятностных выводах»? Что происходит сейчас в Китае? Почему это так важно для Эштона Палмера? Отчего он ненавидит Лю Аня?
– Я разбираюсь в числах, а не в геополитике. – Кастон пожал плечами. – Но газеты читаю. Мы слышали, о чем он говорил на конференции. Поэтому на ваш вопрос я бы ответил так. Ли Ань прежде всего необычайно популярен в своей стране. К тому же он – главная сила происходящей там либерализации. Его стараниями открыты рынки, установлены справедливые торговые отношения, приняты меры против медиапиратства и производства контрафактной продукции.
– Но ведь это происходит в рамках градуализма, постепенно? По-китайски.
– Да, его стратегия – стратегия градуализма, но градуализма ускоренного.
– Противоречие в терминах.
– Во многих отношениях Лю Ань парадоксальная фигура. Помните, какое словечко употребил Палмер? Двойственность. Если следовать логике аргументации профессора, нас ждет Китайский век. И вспомните его прогноз на будущее, на опасности, связанные с пробуждением дремавшего столетиями царства, с его интеграцией в мировое сообщество. Для Палмера Лю Ань худший из кошмаров.
– На месте Палмера, – вставил Эмблер, – вы бы сложа руки не сидели.
– В газетах писали, что Лю Ань собирается нанести визит в Америку в следующем месяце. – Кастон надолго замолчал. – Думаю, мне необходимо сделать несколько звонков.
Эмблер перевел взгляд на экран с застывшей картинкой.
Он опустил голову.
И в этот момент Эштон Палмер исчез с экрана.
Исчез, потому что телевизор взорвался, разбрасывая в стороны кусочки стекла. Что-то громко хлопнуло.
Время замедлило бег.
Что случилось?
Пуля. Крупнокалиберная. Стреляли из автомата с глушителем.
Обернувшись, Эмблер увидел замершего в дальнем конце коридора человека в черном. В руках у стрелка был автомат. И не просто автомат, а «Хеклер-Кох Г-36» с магазином на тридцать патронов, оптическим прицелом и корпусом из особо прочной, сверхлегкой черной пластмассы. Удобное и точное оружие.
Стандартный образец из арсенала оперативников ОКО.
Глава 26
Эмблер бросился на пол за долю секунды до того, как стрелок успел выпустить в его сторону еще одну очередь. Краем глаза он увидел, что Кастон метнулся в угол комнаты.
Пронесло.
Но легче не стало. По глазам стрелка Эмблер понял – он не один. Если спецгруппа, то из скольких человек она может состоять? Обычно, когда речь шла о гражданском «объекте», в группу включали от четырех до шести спецназовцев, но в экстренных случаях собрать успевали только двоих или троих. В дом они проникли разными путями, кто-то через окно, кто-то через дверь. Определить позиции остальных сейчас было невозможно.
Удивительно, что он еще остался в живых.
В то время как первый боец застыл с прижатым к плечу автоматом, мимо него пробежал второй – стандартный фланговый маневр.
Резко выбросив ногу, Эмблер захлопнул дверь.
– Я знаю, что вы думаете, – прошептал бледный как снег Кастон. – Но поверьте, я здесь ни при чем.
– Знаю. Скорее всего, когда мы загружали файлы, сработала сигнализация. Идентификатор выдал адрес. Зная, что в квартире никого не должно быть, вывод сделать было нетрудно.
– И что теперь?
– Ситуация не из лучших. Мы имеем дело с профессионалами. Вооруженными автоматами «Хеклер-Кох Г-36». Представляете, что это такое?
– «Хеклер-Кох Г-36», – повторил Кастон. – При заказе на тысячу штук мы платим договорную цену – восемьсот сорок пять долларов. Однако учитывая стоимость патронов…
– Автоматы у них с глушителями, – оборвал его Эмблер. – Эти парни – чистильщики.
Короткая очередь разорвала верхнюю половину двери, разметав щепки и наполнив воздух запахом обугленного дерева.
Эмблер вскочил, хлопнул ладонью по выключателю и бросился на пол.
Объяснение могло быть только одно: их двое. Инфракрасные прицелы показали им двух человек. Эмблера не застрелили потому, что не были уверены, кто из двоих «объект». Им дали приказ: идентифицировать и ликвидировать. Инструкции не предусматривали присутствие второго лица.
– Нам нечего им противопоставить, – задумчиво произнес Кастон. – Придется сдаваться.
Еще одна очередь проделала в двери огромную дыру.
Эмблер знал, что будет дальше. Коммандос подберутся ближе и через дыру спокойно разберутся, кто из двоих им нужен.
В его распоряжении оставались считаные секунды.
Единственное оружие Эмблера, маленький «глок-25», было совершенно бесполезно против автоматов, детская прыскалка против водяной пушки: ни прицела, ни точности боя на расстоянии, ни реальной силы боя – его пуля вряд ли смогла бы пробить даже легкую защитную броню. То есть в данной ситуации пистолет вообще ничего не значил.
– Вообще-то у вас есть кое-что, чем можно воспользоваться, – прошептал Эмблер сжавшемуся от страха аудитору.
– Не думаю. Пульт ДУ против этих ребят не действует. Я уже нажимал кнопку «пауза».
Оперативник покачал головой.
