Идолов не кантовать

скучные малые и совместные предприятия, разнокалиберные торговые фирмы и даже один концерн, то теперь в стане коммерческих структур свое достойное место — заняло общество с ограниченной ответственностью (000). Контора 'Боже упаси' канула в Лету. К неудовольствию Куксова, новое руководство уволило прежнюю машинистку, фигура которой показалась Потапу чересчур вызывающей, и наняло новую. Каждая женщина, как известно, красива по-своему, но новая секретарша оказалась неприятным исключением из этого правила. Она не была красива ни по-своему, ни как-нибудь по-другому. Свой выбор председатель объяснил так: 'Некрасивая секретарша — залог продуктивной работы коллектива'. Хотя ей не было и тридцати, подпольщики стали называть ее Петровной. Таким образом, в кабинете № 6 воцарилась здоровая атмосфера, расширился штат и сменилась вывеска, которая дребезжала при малейшем колебании двери.

Чаще всех дверьми хлопал Христофор Ильич. Получив задание саботировать производство, Харчиков особенно себя не утруждал — дело ладилось само собой. Подводили поставщики, отмежевывались смежники, воротили нос потребители. Завод металлоизделий скрипел на последнем издыхании. Тем не менее! Начальник сбыта валился с ног, особенно при встрече, с председателем. Каждый раз, когда Мамай навещал штаб-квартиру, Христофор Ильич вбегал вслeд за ним, устало падал на ближайший стул, говорил 'уф-ф' и слабым голосом просил пить. Казалось, он только что сражался в сабельном бою.

Поначалу ему сочувственно подавали стакан комнатной воды, но Харчиков брезгливо отворачивался, говорил, что рассиживаться ему тут некогда, и куда-то, ненадолго убегал. При виде такого усердия соратники конфузились, стыдясь своего безделья. В производственной запарке Христофор Ильич пребывал ровно до того дня, когда Мамай вытащил его за ухо из очереди в кинотеатр. После такой оказии производственник стал заглядывать в офис значительно реже, и если случайно натыкался на Потапа, то бормотал 'Уф-ф' очень тихо. Просить воды он остерегался.

С момента регистрации за обществом потянулась таинственная слава. 'Реставратор' не просто ничего не реставрировал, но даже ничего не покупал и не продавал. Пронюхав, что деньги на счету лежат мертвым капиталом, не убывая и не пополняясь, налоговая служба пришла в замешательство. Сам собой нaпрашивался вывод: 000 занято теневыми махинациями.

Первыми почувствовали неладное секретарши кооператива 'Посредственник', арендующего соседний кабинет. Любознательные Галя и Валя стали замечать, что вечерами к 'Реставратору' сходятся пассмурные личности. Сборища носили явно тайный характер, ибо чуткие ушки все тех же Гали и Вали не могли расслышать ни единого звука. Лишь изредка из недр кабинета № 6 доносилось глухое бормотание, похожее на проповедь попа. По всему было видно, что там проходят молебны. Вскоре выяснилось, что пасмурные личности — не кто иные, как свергнутые отцы города и с ними один негр. Всем стало ясно, что готовится что-то страшное. Чем тише было в 'Реставраторе', тем больший переполох поднимался под крышей Дома творчества и за его пределами. Боясь быть замешанными в чем-то страшном, сорокалетние девицы ушли в декретный отпуск.

Конкуренты проникались к новому монстру завистью и уважением. Представители коммерческих кругов обивали порог могучей фирмы, пытаясь заручиться поддержкой и завязать партнерство.

Нe замедлил явиться и пожарный инспектор. Он вошел без стука, поставил на пол пустой портфель и строго посмотрел на сидящего за столом Куксова. Потомственный дворянин в свою очередь напряженно уставился на вошедшего.

— Сидите? — удивился пожарный.

— Сижу, — не меньше его удивился Владимир Карпович.

Инспектор постучал по деревянному шкафу и сказал:

— А зря. Здесь сидеть нельзя.

— Как это — нельзя? — не поверил Куксов, сидящий в этом кабинете вот уж восемь лет. — Как — нельзя?

— Так это. Пол у вас — деревянный, стол, стулья, подоконник — деревянные, шкаф и тот деревянный. Я уж про бумагу на вашем столе молчу. Обои небось тоже бумажные?

— Бумажные.

— Ну вот видите.

— Вижу. Ну и что?

— А то. Все это может сгореть за сорок секунд.

— Правда? — придушенным голосом спросил Куксов, обведя стены боязливым взглядом.

— Да. А если облить керосином, то и еще быстрее.

— Что же теперь делать?

Младший лейтенант посмотрел на него наивным коровьим взглядом.

— Придется опечатывать помещение, — заключил он.

— Как это — опечатывать? — продолжал недоумевать Владимир Карпович. — Из-за чего?

— Бумага у вас — бумажная? Бумажная. Значит, горит.

— А какой же ей еще быть?! Где вы видели небумажную бумагу?

— Ничего не знаю, — выразил сожаление инспектор. — Я только знаю, что пожароопасность у вас тут. Выходите, будем опечатывать.

— У вас нет никакого предлога! Я в этом помещении уже несколько лет! У меня все документы есть!

Младший лейтенант был неумолим. Он скучал. Открыв настежь двери, он жестом приглашал Куксова выйти.

Но в кабинет на полном ходу вошел Мамай.

— Приветствую вас, коллега, — дружелюбно протянул он руку инспектору. — Давно вас жду.

— Времени не было, — ответил пожарный, озадаченный столь теплым приемом.

— А вы чего здесь потеете? — обратился председатель к агитатору.

Владимир Карпович преданно схватил Потапа за рукав и зашептал:

— Вы как раз вовремя! Полюбуйтесь! Нас выгоняют!

— Сейчас все уладим, — сказал Мамай, освобождаясь. — Так в чем заминка, коллега?

— Так… пожароопасность у вас тут, — нерешительно заявил офицер, — третьей степени.

— Какой еще 'третьей'? — вскричал Куксов. Вот вам все документы. Вот вам разрешения, вот вам заключения. Видите?

Пожарный внимательно просмотрел бумаги и затем сказал:

— Это не то. У вас какая фирма? 'Реставратор'? А это документы на 'Боже упаси'.

— Какая разница? Здание ведь то же самое!

В полемику вступил Потап:

— Вы нас удивляете, Владимир Карпович. Разве вы не знаете, что пожарное, равно как и санитарное состояние здания ухудшается не по степени износа, а по мере заселения в него коммерческих организаций. Верно, коллега?

— Верно.

— Это ваш пустой портфель?

— Мой.

— Ну тогда присмотритесь к помещению повнимательнее. Возможно, вы изыщете какие-нибудь… э- э… скрытые резервы пожаротушения.

Инспектор, в сопровождении Куксова, приступил к более тщательному осмотру кабинета № 6.

Мамай тем временем осторожно достал из сейфа две бутылки самогона и как бы незаметно положил их на дно портфеля. Младший лейтенант, глядя в потолок, как бы невзначай оказался возле своего портфеля и взял его одной рукой.

— Ну как? — осведомился председатель. Изыскали?