все исследования будут закончены…
После этих слов второй маг смешался и промолчал. Действительно не стоило обсуждать столь важные вещи в такой обстановке.
– Жаль, что так и не удалось захватить ни одного,- сказал его спутник.
– Ну почему же, уважаемый Лунар, один все-таки есть,- ответил Барус, глядя за спину Джая, туда, где стоял мальчишка – мнимый баронет, и младшему сыну герцога очень не понравился этот взгляд.
Не смотрят так на людей, даже на врагов, только на лабораторных крыс или лягушек, у которых можно оторвать лапку или хвостик, или заставить бегать в колесе, и все с чистой совестью, только из благих побуждений. И тогда младший сын герцога сделал далеко не первую глупость в своей жизни, причем вполне осознанно.
– Это мой пленник,- сказал Джай, загораживая мальчишку.
Наверное, с ним все-таки что-то произошло в этот злополучный день. Потому что еще вчера Джай просто отошел бы в сторону и бесстрастно наблюдал за происходящим, ну может, стиснул бы зубы, а потом все-таки отошел. Он бы вспомнил наставления мастера Риама, о том, что нужно знать, какого противника можно победить, а с каким вообще не стоит связываться. И о том, что не ему тягаться с высшим магом и советником императора, который к тому же отличался мстительным характером. Тем более из-за чего? Из-за пленника?
Сегодня Джаю на все это было наплевать. Потому что всесильный Барус ничем не смог им помочь, когда они нуждались в помощи, а сам дрожал как осиновый лист, пока враги не убрались прочь. Потому что он чуть не потерял отца. Потому что сегодня умер Терех, умер, защищая их дом и его самого. Потому что, в конце концов, это были его земля, его замок, его люди, и даже тот мальчишка, который стоял за его спиной принадлежал ему и только ему. Да просто потому, что он терпеть не мог этого Баруса.
Герцог никак не отреагировал на заявление своего сына, но Джай чувствовал, что отец удивлен. Вообще все присутствующие с недоумением смотрели на него. Все, кроме советника Баруса, рассматривающего стоящего перед ним молодого лорда с каким-то болезненным интересом. Казалось, еще чуть-чуть, и он начнет вертеть Джая, как куклу-марионетку, разглядывая со всех сторон. Такое внимание еще больше разозлило младшего сына герцога, так разозлило, что он уже не мог удержать в себе свою ярость. На одно короткое мгновение он встретился глазами с советником, и позволил ей выплеснуться наружу. Но это только еще больше раззадорило мага. Мальчишка-пленник теперь не интересовал его, или, по крайней мере, уже не так сильно, как раньше. Зато сам Джай явно привлек его внимание.
– Не волнуйтесь, милорд,- сказал Барус с самой доброжелательной улыбкой на лице,- никто не претендует на вашу собственность.
Лицо мага при этом просто сияло восторгом, казалось, что он нашел сокровище, бесценный клад. Наверно, если бы Барус просто рассмеялся ему в лицо, Джай удивился бы гораздо меньше. Странное поведение волшебника подействовало на него отрезвляюще, и теперь уже Джай с недоумением смотрел на Баруса. Но тот продолжал с любопытством рассматривать его, похоже, видя что-то, доступное только ему одному, а потом спросил:
– Надеюсь, вы не возражаете против простого допроса, конечно же, в вашем присутствии? Уверяю вас, вашему пленнику не будет причинен никакой ущерб.
Джай медленно кивнул в ответ.
– А теперь вы разрешите мне посмотреть на него поближе?- очень вежливо и на этот раз без тени насмешки попросил маг. Джаю ничего не оставалось, кроме как пропустить его к мальчишке.
Тот стоял, спокойно глядя на приближающегося к нему мага (такому спокойствию позавидовал бы сам герцог), он никак не отреагировал, даже когда Барус бесцеремонно ухватил его за подбородок и запрокинул голову, чтобы лучше рассмотреть лицо. А Джай подумал, что баронет зря отрастил такую челку, да за такие глаза как у него, огромные, еще больше оттененные длинными черными ресницами, причем, просто таки небесно голубого цвета, любая придворная дама не только продала бы свою душу, но даже согласилась бы собственноручно мыть пол и чистить кастрюли. Хотя, если бы у Джая были такие глаза, он бы, наверное, тоже их прятал.
– Любопытно,- пробормотал советник, но было видно, что заинтересовала его вовсе не внешность пленника. Свободной рукой он провел по лицу мальчишки, словно снимая с него маску, и Джай понял, что Барус только что разрушил какую-то магию. Именно таким движением мастер Риам снимал иллюзию чужого облика.
Впрочем, внешность мальчишки практически не изменилась. На самом деле он выглядел теперь лет на шестнадцать, был немного выше и тоньше, изящнее что ли, чем раньше, и уже не казался таким болезненным. Но это были единственные перемены, которые заметил Джай. Черты лица, и цвет волос остались прежними. Даже челка оказалась самой настоящей.
– Очень любопытно,- чуть громче повторил советник.
Но ему не нужно было привлекать ничье внимание – все и так смотрели только на пленника.
Барус отбросил в сторону светлую прядь, открывая ухо мальчишки.
'Ухо как ухо, вполне обыкновенное',- подумал Джай, а потом оторопело уставился на своего пленника. Впрочем, сейчас даже невозмутимый герцог не сдержал удивленный вздох, не говоря уже обо всех остальных. И им было чему удивляться. Потому что ухо пленника вовсе не было обыкновенным. У него не было мочки, зато оно было вытянуто и заостренно кверху, явно не человеческое, тем не менее оно смотрелось вполне гармонично.
– Эльф,- констатировал Барус.
'Как будто диагноз поставил',- подумал Джай и уставился на пленника во второй раз. Потому что теперь он был уже убежден в том, что это была совсем не его мысль.
– Но ведь эльфы исчезли несколько тысяч лет назад,- удивленно пробормотал мастер Дриан.
– Поздравляю с прекрасным приобретением, милорд,- усмехнулся Барус, выпуская мальчишку, и поворачиваясь к Джаю,- вам достался очень редкий экземпляр.
Хотя пленный эльф никак не отреагировал на последние слова мага, Джай понял, насколько сильно они задели и унизили его уже по тому, как мгновенно напряглась его спина, а взгляд стал просто ледяным. Но пленник достаточно быстро справился с собой, чтобы этого больше никто не заметил.
Нет, все-таки не зря младший сын герцога всегда недолюбливал советника. Он даже эльфа сумел довести до бешенства всего за несколько минут.
Но, учитывая, что большинство придворных просто на дух не переносили его могущество Баруса, то можно сказать, что Джай относился к нему очень даже неплохо.
– Его императорское величество распорядился, чтобы вы, ваша светлость, и ваш сын прибыли во дворец,- сказал советник.
Хотя Джай понимал, что им с отцом нужно было бы задержаться в замке, хотя бы чтобы выяснить, что с людьми, но если император 'распорядился', то никто не осмелится противиться его воле.
Словно прочитав его мысли, Барус продолжил:
– Не беспокойтесь на счет замка и прислуги. Мастер Лунар и мастер Дриам останутся здесь и позаботятся о них. Они закончат свои исследования, а потом восстановят защитную сеть. Ее активируют, как только вы вернетесь.
Оба молчавших мага согласно кивнули, подтверждая его слова.
– Активируйте сеть, как только это будет возможно,- распорядился герцог.
И Джай мысленно согласился с ним. Главное было восстановить магическую защиту, чтобы неожиданный визит больше не повторился. Оба мага кивнули еще раз.
А потом к герцогу подошел мастер Аран, и Джай, наконец, понял, почему начальник личной охраны императора оказался здесь.
– Я позабочусь о Терехе, Нахор,- сказал мастер клинка, положив руку на плечо герцога, и тот благодарно кивнул ему в ответ.
Мастер Аран был одним из очень немногих людей, которым доверял Нахор ар-Сантар. Если бы они были равны по положению, то их отношения можно было бы считать дружескими. Но мастер клинка всегда очень тщательно соблюдал правила этикета, согласно которому сын захудалого виконта, пусть и занимающий такую высокую должность при дворе, стоял несоизмеримо ниже брата императора.
Сегодня он впервые позволил себе обратиться к герцогу просто по имени, пытаясь хотя бы так выразить
