Поэзия Африки

босыми ступнями на теплой земле,
а вокруг, как живые, трепещут листья.
И тогда я слышу плач фортепьяпо
в концертном зале, где, поддаваясь
его мольбам, заклинаньям и лести,
плачут люди о дальних странах,
о неизведанных новых путях…
Но фортепьяно, нежданно сбившись,
речь обрывает на полуслове,
остром, как жало клинка.
И я, потерянный в предрассветном
тумане столетья, брожу и брожу
над рекой, околдован ритмами
лесных барабанов и фортепьяно.

Колдовской барабан Перевод Андрея Сергеева

В груди моей стучал барабан,
и рыбы плясали в реках,
и люди плясали на суше
под стук моего барабана, —

но, стоя за деревом,
опоясана листьями,
с улыбкой она головой покачала.

А мой барабан стучал и стучал,
все яростней сотрясая воздух,
властительно призывая юных
и мертвых петь и плясать
со своими тенями —

но, стоя за деревом,
опоясана листьями,
с улыбкой она головой покачала.

Тогда барабан застучал в одном ритме
с землей и камнями,
он к небу воззвал
и после к солнцу, луне и речным богам, —
и деревья вдруг заплясали,
рыбы стали людьми,
люди рыбами,
и трава перестала расти —

но, стоя за деревом,
опоясана листьями,
с улыбкой она головой покачала.

И тогда в моей груди
колдовской умолк барабан —
и люди стали людьми,
рыбы рыбами,
а деревья, луна и солнце
на свои места возвратились,
мертвые в землю ушли,
и трава растет, как всегда.

А она все стояла за деревом,
и пальцы ног ее в землю врастали,
и листья шуршали на голове,
и дым из носа ее курился,
и полураскрытый в улыбке рот
стал мрачной пещерой.
И я с умолкшим своим барабаном ушел.
Не творить мне больше чудес.

Ты смеялась, и смеялась, и смеялась… Перевод Андрея Сергеева

Ты сравнила мою песню
со сломавшимся автомобилем,
дескать, много треску, мало толку —
и смеялась, и смеялась, и смеялась.

Ты звериными повадками
назвала мои привычки,
дескать, человеку не понять их,