уродливых женщин, которых он когда-либо видел. Я едва этому поверил, но теперь я думаю, что, возможно, я счастливчик, что так ее больше и не увидел. Что она сейчас поделывает? Еще жива?
- Нет. Умерла две или три недели назад.
- Что вы говорите! В самом деле? Да, я полагаю, ей было бы... - ну-ка, ну-ка... 75 или 76? Может, чуть больше.
- Ей было 80, - сказал Томми.
- Только представить. Темноволосая оживленная Ада. Где она умерла? В лечебнице или жила с компаньонкой - она ведь так и не вышла замуж, правда?
- Нет, так и не вышла, - ответил Томми. - Она жила в доме для престарелых женщин. Между прочим, в довольно неплохом. 'Солнечный кряж' называется.
- Да, я о нем слышал. 'Солнечный кряж'. Сестра, по-моему, упоминала, что там жил кто-то из ее знакомых. Некая миссис как же ее... миссис Картстойрс, что ли? Вы с ней не встречались?
- Нет. Я там особенно ни с кем не встречался. Все обычно проведывали каждый своего родственника.
- Причем, по-моему, это довольно трудное дело. Я имею в виду, толком ведь и не знаешь, о чем с ними говорить.
- С тетей Адой бывало особенно трудно, - признался Томми. - Можете представить, какой у нее был вздорный нрав.
- Да уж наверное. - Генерал усмехнулся. - В молодости, когда ей этого хотелось, она бывала настоящей чертовкой. - Он вздохнул. - Ужасное это дело, стареть. У одной из подруг моей сестры бывали галлюцинации, у бедняжки. Ей, бывало, чудилось, что она кого-то убила.
- Боже милостивый, - удивился Томми. - Неужели правда?
- Да нет, не думаю. Никто на самом деле не верил, что она действительно кого-то убила. А вы знаете, - генерал задумался над этой мыслью, - а ведь, возможно, и убила. Когда вы ходите и бодренько всем рассказываете об этом, никто ведь вам не поверит, правда? Забавная мыслишка, а?
- И кого же, как она считала, она убила?
- Честное слово, не знаю. Мужа, что ли? Даже не знаю, что он был и как выглядел. Мы с ней познакомились, когда она была уже вдовой... Да, - со вздохом добавил он, - с сожалением услышал об Аде. Не видел сообщения в газете. Кабы увидел, непременно бы послал цветы или что-нибудь такое. Букетик розовых бутончиков. Именно их носила девушка на вечерних платьях. Букетик розовых бутончиков на плече вечернего платья. Очень было красиво. Помню, на Аде было вечернее платье - цвета гортензии, розовато- лиловое. Розовато-лиловое, а на нем розовые бутончики роз. Как-то раз она дала мне один бутончик. Они, разумеется, были не настоящие. Искусственные. Я долго его хранил - несколько лет. Знаю, знаю, - добавил он, перехватив взгляд Томми, - вам все это кажется смешным, правда? Поверьте, мой мальчик, когда становишься по-настоящему старым и чокнутым, как я, снова становишься сентиментальным. Ну я, пожалуй, поковыляю на последний акт этого смехотворного представления. Большущий привет миссис Томми, когда вернетесь домой.
На следующий день в поезде Томми вспоминал этот разговор, улыбаясь про себя и снова пытаясь представить себе свою грозную тетю и свирепого генерал-майора в их молодые дни.
- Надо рассказать Таппенс, то-то посмеется, - сказал Томми. Интересно, чем она занималась, пока меня не было?
II
Верный Альберт, улыбаясь ослепительной улыбкой, открыл дверь.
- Добро пожаловать домой, сэр.
- И я рад, что вернулся... - Томми протянул Альберту чемодан. - А где миссис Бересфорд?
- Еще не возвратилась, сэр.
- Вы хотите сказать - она уезжала?
- Ее нет уже три или четыре дня. Но к обеду она вернется. Она вчера звонила.
- Что это она задумала, Альберт?
- Не скажу, сэр. Она поехала на машине, но прихватила с собой уйму железнодорожных справочников. Она может оказаться, где угодно.
- Право слово, - с чувством сказал Томми. - В Джон-о'Гротсе или в Лендс-Энде... <крайняя северная и крайняя южная точки Англии> и, возможно, на обратном пути опоздала на пересадку где-нибудь посреди страны. Боже, благослови британские железные дороги! Вы говорите, она вчера звонила? Она не сказала, откуда звонит?
- Нет, не сказала.
- В какое именно время вчера?
- Вчера утром. Перед ланчем. Сказала только, что все в порядке. В какое именно время попадет домой, она не знала, но полагала, что к обеду уж точно, и попросила приготовить цыпленка. Вас это устроит, сэр?
- Да, - сказал Томми, бросив взгляд на часы. - Но теперь она вот-вот должна появиться.
- Я придержу цыпленка, - сказал Альберт. Томми усмехнулся.
- Совершенно верно. Ухватите его за хвост. А как у вас дела? Дома все здоровы?
- Мы боялись, что корь... но оказалось, все в порядке. Доктор говорит, это всего лишь сыпь.
- Хорошо, - сказал Томми.
Он поднялся наверх, что-то насвистывая себе под нос. Прошел в ванную, побрился, умылся, оттуда прошагал в спальню и огляделся. У комнаты был тот странный потерянный вид, какой напускают на себя некоторые спальни, когда нет хозяина. Сама атмосфера казалась холодной и недружелюбной. Все было до скрупулезности вычищено. Томми испытал чувство тоски, которое, вероятно, испытывает преданный пес. Глядя вокруг себя, он подумал, что у спальни такой вид, как будто Таппенс там сроду не бывала. Ни просыпанной пудры, ни брошенной на пол книги с развернутой обложкой...
- Сэр.
В дверях стоял Альберт. - Да?
- Я переживаю за цыпленка.
- Да черт с ним, с цыпленком, - ответил Томми. - Вы, похоже, только и думаете, что о цыпленке.
- Но я рассчитывал, что вы с госпожой будете не позже восьми. Я имею в виду - садиться за стол не позже восьми.
- Да уж наверное, - сказал Томми, бросая взгляд на наручные часы. Боже милостивый, уже почти без двадцати пяти девять?
- Да, сэр. А цыпленок...
- А, ладно, вытаскивайте цыпленка из духовки, и мы его с вами съедим. Так Таппенс и надо. Вернется к обеду, право!
- Некоторые люди действительно поздно обедают, - заметил Альберт. Однажды я ездил в Испанию, и, верите ли, раньше десяти часов невозможно было поесть. Десять часов вечера! Нет, что вы на это скажете? Варвары!
- Ну что ж, - рассеянно отозвался Томми. - Кстати, а вы не догадываетесь, где она была все это время?
- Вы спрашиваете о госпоже? Понятия не имею, сэр. Насколько я понимаю, сперва она собиралась поехать поездом. Заглядывала в железнодорожные справочники, в расписания и все такое прочее.
- Ну, каждый, вероятно, развлекается по-своему. Путешествие поездом для нее вроде бы всегда было развлечением. И все же мне интересно, где же она. Скорее всего, сидит в зале ожидания на какой-нибудь станции.
- Она ведь знала, что вы возвращаетесь сегодня, так же, сэр? - сказал Альберт. - Она наверняка сюда доберется.
Томми обратил внимание, что ему предлагают верный союз. Их с Альбертом объединяет то, что они выражают неодобрение какой-то там Таппенс, которая, зафлиртовав с британскими железными дорогами, не вернулась вовремя домой и не оказала соответствующего приема вернувшемуся мужу.
Альберт ушел, чтобы избавить цыпленка от возможной кремации в духовке.
Томми, собравшийся было последовать за ним, остановился и посмотрел на каминную доску. Потом неторопливо подошел к ней и посмотрел на висевшую там картину. Странно, что Таппенс была так уверена, будто именно этот дом видела где-то раньше. Томми был абсолютно уверен, что сам он его сроду не видел.
