канистрах.
- Нельзя. - Русов чувствовал, как волосы Джанет уютно щекочут шею. - Машину заносит. Мы можем задохнуться от выхлопных газов.
Джанет вздохнула:
- Да, попали в переплет. Мы выберемся, любимый?
Русов улыбнулся. Он слушал знакомый с детства свист ветра и ощущал теплое дыхание Джанет на шее. Он чувствовал себя дома.
- Ты забыла, что я вырос на севере, - сказал он. - Ветер и снег мне друзья. Это всего лишь пурга, хорошее время для отдыха. Под снегом нам будет тепло. К тому же есть спальный мешок, Грегори позаботился и об этом.
На дисплее загорелась надпись: 'НАРУЖНАЯ ТЕМПЕРАТУРА ОПУСТИЛАСЬ НИЖЕ КРИТИЧЕСКОЙ. ВКЛЮЧИТЬ СИСТЕМУ ВВЕДЕНИЯ АНТИФРИЗА?'
Русов снова улыбнулся, иногда от компьютеров бывает прок. Он коснулся квадратика 'ДА'. Послышалось жужжание - 'Черный ровер' готовился к холодной ночевке.
Снаружи быстро темнело. При свете лампочки разложили сиденья и расстелили спальный мешок - упругая прокладка должна была сохранить тепло даже в свирепый мороз. Русов посоветовал Джанет раздеться перед тем, как залезть внутрь. Потом сам снял ботинки и куртку, стащил джинсы. Оставшись в одной рубашке, выключил свет и забрался в мешок к Джанет. На головы набросил откидной клапан.
Сразу стало темно. Стон ветра слышался теперь в отдалении - не угроза, а унылая жалоба слышалась в нем.
В темноте они обняли друг друга. Русов почувствовал, как уютно стало, словно его телу давно не хватало нежной кожи, тепла и гладких округлостей тела Джанет. Скоро стало совсем тепло. А потом из тепла словно разгорелись угли костра - Русов ощутил, как зарождается и все острее становится желание.
Вот и Джанет задышала чаще, прижалась теснее, а рука забралась под рубашку и прошлась ноготками по спине Русова. Не размыкая объятий, они задвигались, освобождаясь от мешавшей одежды. Наконец Русов проник внутрь - в ласковую теплоту и податливую мягкость Джанет, испытав в миг вхождения восторг, чувство освобождения и блаженства.
На какое-то время они застыли - в центре наступившей пронзительной тишины. Потом снаружи снова запел ветер и тело Русова откликнулось на призыв, начало двигаться осторожно и мудро. Казалось, оно знает то, что позабыл Русов - как медлителен поначалу ритм пробуждающейся стихии.
И тело Джанет откликнулось: легкая зыбь прошла по нему, руки плотнее обхватили Русова, а ноги сомкнулись вокруг его ног.
Полная темнота была в засыпанной снегом машине. Хотя Джанет откинула клапан судорожным движением руки, Русов не видел даже ее лица. И в эту непроглядную темноту - он как-то чувствовал это - уходило напряжение из тела Джанет, а на смену приходило нечто иное, родственное поющему снаружи ветру и вольно летящему снегу.
Ее тело стало изгибаться, по нему пошли плавные волны, вздымая и опуская Русова. И это сломало последние барьеры неловкости и стеснения, оставшиеся в его сознании. Ощущение свободы и силы росло - уже не мерная зыбь, но яростный шторм уносил его. Джанет застонала, выгнулась, ее ногти вонзились в спину Русова. Последние судорожные движения их тела проделали в унисон... И вот палящий огонь прошел сквозь тело Русова, исторгнув у него неконтролируемый крик. Словно эхом откликнулся крик Джанет.
И оба замерли, ошеломленные и тяжело дыша.
Некоторое время спустя Русов попытался заговорить, как-то выразить то неописуемое чувство, которое испытал. Но уже понимал, что это невозможно, да и голос еще не слушался его.
Первой дар речи обрела Джанет.
- Это было прекрасно, любимый, - прошептала она. - Я и не думала, что можно такое испытать. Я люблю тебя.
- И я люблю тебя, - только и смог сказать Русов. - Я тебя очень люблю.
Вскоре они уснули, прижавшись друг к другу.
То ли тело Русова не могло прийти в себя после пережитого потрясения, то ли рухнула какая-то преграда в глубине сознания, но он испытал странное ощущение словно, кружась по спирали, поднимается куда-то очень высоко. Вдруг оказалось, что он совершенно обнаженный идет по снежной равнине. Снег под босыми ногами был пушистый и теплый, а на голубом небе сияло солнце. Русов остановился и с недоверием сказал солнцу:
- Это невозможно. Так не бывает.
- Еще как бывает! - откликнулась оказавшаяся рядом Джанет, тоже нагая и необыкновенно прекрасная, золотые волосы струились по плечам. Она сгребла целую охапку снега и вывалила на Русова.
И снова вместо холода он ощутил тепло, а потом пьянящий аромат - это белые цветы сыпались на него вместо снега.
- Жаль, что мы здесь ненадолго, - снова раздался нежный голос Джанет. Ее губы коснулись его губ, и она увлекла его на пушистое ложе.
...Так Русов снова увидел Сад, таинственный мир по ту сторону времени. И не только увидел, но теперь будет помнить. Он не понял значения этого и не скоро поймет. Но и в этом блаженном мире его слуха достигла печальная песнь ветра.
Он проснулся.
В машине было душно. Русов наполовину вылез из мешка и приоткрыл боковое стекло. Вместе с морозным воздухом внутрь не впорхнуло ни одной снежинки: снег перестал идти, хотя ветер еще не утих. Русов залез в мешок и прижался к Джанет. Ему хотелось снова оказаться в мире теплого снега и ароматных цветов, снова увидеть сказочно прекрасную Джанет в одеянии из золотых волос.
Он заснул, но больше в тот мир не попал.
Окончательно проснулся от яркого света. Солнце сияло над снежными полями, но здесь было холоднее, чем во сне. Пока Русов влезал в промерзшие брюки и ботинки, зубы застучали от холода. Даже куртка не согревала. Двигатель завести не решился, машину завалило чуть не по самую крышу. Отыскал складную лопату хорошо, что догадался держать в салоне! - опустил стекло и принялся отгребать снег от дверцы. Снег и здесь был пушистый - легко поддавался, но так же легко ссыпался обратно. Не скоро Русов смог выйти.
Теперь он стал расчищать капот, а потом выгребать руками снег из моторного отделения. Снежная пыль веяла в лицо, попадала за воротник, то и дело приходилось засовывать руки под мышки, чтобы согреть. Еще больше времени ушло, чтобы докопаться до выхлопной трубы. Скоро Русов забыл о холоде и даже вспотел.
Наконец вернулся в кабину и попытался завести двигатель. Его ожидал приятный сюрприз, мотор заработал как часы. Видимо, ''Черный ровер'' был рассчитан и не на такие передряги. Русов поскорее включил отопление.
Джанет выглянула из спального мешка.
- Холодно, - пожаловалась она. - Не хочется вылезать.
- Потерпи, дорогая, - ободряюще сказал Русов. - Скоро салон прогреется.
Он вылез и принялся откапывать машину дальше. Занесло их основательно, а вдобавок действительно съехали с шоссе, в круговерти метели Русов принял ответвление за главную дорогу. Она угадывалась метрах в двадцати по двойному ряду сугробов.
Русов уныло прикидывал, сколько времени понадобится, чтобы до нее докопаться, и что они будут делать дальше, когда увидел вдали искрящийся на солнце снежный фонтан.
Сначала он испугался и сквозь наполовину расчищенное заднее стекло поглядел в машину. Джанет вылезла из мешка и одевалась. Она улыбнулась Русову. Он снова посмотрел на равнину. Теперь стало видно, что фонтанов два и они приближаются вдоль засыпанного шоссе.
Русов перевел дыхание - это два снегоочистителя шли по дороге, отбрасывая снег на десятки метров в сторону. Когда первый из них - громадное оранжевое сооружение - поравнялся с занесенной машиной, высыпав водопад снега почти к ногам Русова, то остановился.
Из кабины выглянул негр в свитере и красной кепке. Наверное, заметил лицо Джанет за стеклом, потому
