выставляя напоказ собственную персону. Карли внимательно слушала и смотрела. Работа Эвана производила сильное впечатление, а истории и анекдоты Реймонда казались забавными, хотя многие из них не заходили дальше кукурузы.
– Расскажите, когда вы в последний раз видели Арлин или получали от нее какие-то известия.
Реймонд пошевелился, и качалка тут же пришла в движение. Чтобы остановить ее, Карли пришлось упереться ногой в землю.
– Она только что вернулась из Парижа. Мы отправились в один ресторанчик и хорошо пообедали: бифштекс, жареная картошка, кукуруза. Потом она пошла навестить Пита, Пита Силвера, который в то время жил в Огайо. Арлин собиралась остаться на все лето, но не протянула и месяца. Ничего удивительного. Эти двое постоянно ругались.
Поправляя оборудование, Эван время от времени что-то незаметно записывал.
– А что вы почувствовали, когда поняли, что она пропала?
Реймонд лишь пожал плечами.
– Когда Арлин что-то задумывала, то непременно поступала по-своему, так ведь? И никогда ни у кого не спрашивала разрешения.
– А как вы думаете, куда она могла деться? Реймонд усмехнулся:
– Скорее всего живет где-нибудь потихоньку.
Эван задал еще несколько вопросов, а потом заявил, что интервью закончено, и поблагодарил Реймонда за помощь.
– О, всегда рад повторить! Я-то никуда уезжать не собираюсь.
Эван снял микрофон и начал разбирать аппаратуру.
– Я обязательно сообщу вам, когда фильм выйдет.
– Было бы очень приятно. – Старый музыкант повернулся к девушке и взял ее за руку: – Ну, а теперь, Карли, вы споете что-нибудь специально для меня?
– О, Реймонд! Мне, честное слово, очень приятно, но я на самом деле далеко не певица. Уверена, что у вас это получится гораздо лучше.
– Ну хорошо. В таком случае как насчет того, чтобы выйти за меня замуж?
Карли рассмеялась:
– А что, это действительно возможно? Старик проказливо улыбнулся:
– Я был женат четыре раза.
– Ну, желаю счастья в пятом браке. – Карли поцеловала калифорнийского Казанову в щеку.
На обратном пути, когда «тойота» снова преодолевала канавы и ямы, выбираясь на шоссе, на переднем сиденье царила куда более легкая и дружелюбная атмосфера, чем утром, перед встречей с Реймондом Барлоу. Эван по-прежнему не стремился к общению, но и ледяным его тоже нельзя было назвать. Скорее, он казался просто тихим. А Карли настолько переполнилась рассказами старика, что и ей разговаривать не хотелось.
Они проехали уже половину спуска с Высокой Пустыни, когда Эван внезапно свернул на Индиан-авеню, в сторону Палм-Спрингса. Поскольку до объяснений он не снизошел, Карли пришлось самой спросить, в чем дело.
– Мне необходимо ненадолго остановиться.
– Хорошо. – В животе у Карли урчало от голода. Она принялась копаться в своей большой сумке. Однако там не нашлось ничего съедобного, кроме бутылки воды, коробки с мятными пастилками и жвачки без сахара в потрепанной упаковке. Рацион супермодели, но не нормального человека.
– Ты есть не хочешь? – с надеждой в голосе поинтересовалась Карли, пытаясь шелестом сумки заглушить очередную революцию в желудке.
– Когда остановимся, обязательно что-нибудь съедим, – коротко ответил Эван.
– Отлично. – Девушка с облегчением вздохнула. Коробочка мятных пастилок обещала десять калорий на три штуки. Карли засунула в рот сразу три, и от мятной атаки на глазах едва не выступили слезы.
Индиан-авеню сливалась со 111-м шоссе и превращалась в главную дорогу, пересекающую Палм- Спрингс. Карли с тоской смотрела на заманчивые вывески ресторанов и кафе. Над стоящими на улице столиками висели водяные охладители, окутывая обезвоженных посетителей прохладными влажными облаками.
Эван свернул с главной улицы и направился к окраине города, где мотели и отели уступили место солидным частным домам. Проехав еще немного, он остановился перед красивым садом, в глубине которого возвышался двухэтажный, в испанском стиле, особняк, а на дорожке стоял «мерседес». Эван запустил руку за сиденье и достал небольшой сверток.
– Это займет не больше минуты.
Карли сгорала от любопытства, но удержалась от расспросов. В конце концов, она ведь даже не надеялась вернуться из пустыни живой.
Словно не замечая ведущей к дому красиво вымощенной дорожки, Эван зашагал прямо по ярко- зеленому, тщательно ухоженному газону. Когда он подошел к крыльцу, парадная дверь уже открылась. На крыльце показалась пожилая дама, одетая по последнему слову местной моды, в полотняную тунику и сандалии. И глаза, и нос ее казались абсолютно такими же, как у Эвана. После короткого объятия и поцелуя Эван отдал пакет. Дама показала на дом, но Эван лишь покачал головой. Тогда она взглянула в сторону «тойоты» и улыбнулась. А меньше чем через минуту уже оказалась возле машины.
– Добрый день. Я – Сара Маклиш, мама Эвана, – представилась она через закрытое окно.
