- Побереги энергию, Князь, - заметил Алик. - Завтра тебе копать траншею.
- Почему 'Князь'? - поинтересовался я.
- Из почтения к древнему роду, - пояснил Гена. - Когда ереванский архивариус узнал, что перед ним стоит представитель редчайшей фамилии Арнаутовых, он разволновался и созвал всех сотрудников. Выяснилось, что меня можно за деньги показывать - такой я древний! Есть версия, что, когда Ной пришвартовал свой ковчег к горе Арарат, первым взял у капитана интервью знатный горец по фамилии Арнаутов. Бедняга умер в преклонном возрасте от свинки, и я до сих пор чту его память. А по другой версии...
В этой компании я отдыхал душой. Гена извлекал драгоценные крупицы юмора из самых, казалось бы, бросовых рудных пород, и отныне за столом у нас частенько гремело 'гип-гип-ура!' и звучали неподражаемо оригинальные кавказские тосты. К превеликому общему сожалению. Арнаутов - сезонник, его и Терехова задача - оборудовать лабораторию и помочь остающемуся на год Алику приступить к выполнению геохимической исследовательской программы.
На Востоке, где сходятся магнитные силовые линии Земли, образуется своеобразная 'магнитная ловушка'. Предполагается, что здесь особенно успешно будут улавливаться 'космические пришельцы' - ничтожно малые частицы, выпадающие в виде метеоритного дождя. Восток потому и привлек геохимиков, что снег вокруг станции чище, чем где бы то ни было на планете, он практически лишен всякого рода примесей. Значит, извлеченные из снега частицы, эти визитные карточки далеких миров, попадут на стол ученого в девственнопервозданном виде. Представляете? Тайны мироздания на ладони!
- Гм, гм... - вымолвит ученый, рассматривая в лупу частицу. Кажись, эта с туманности Андромеды. А может, и нет. На Сириусе такие тоже валяются, и с Персея одна намедни свалилась с отпечатком лапы. Але! Есть там кто-нибудь на складе? Будь добр, притащи частицу с Персея, которая с лапой.
Не знаю, как вам, а мне завидно. Очень хотелось бы приобщиться, да образование не позволяет.
Пожелав геохимикам 'больше частиц, хороших и разных', я отправился с визитом к 'отшельнику из Колорадо' - американские ученые на Востоке волею случая оказывались жителями этого штата, и их прозвище унаследовал Валерий Ульев.
Даже среди восточников, которых трудно было удивить преданностью работе, Ульев выделялся своим фанатизмом. Жил он в американском павильоне, отдельно от всех, и сколько часов продолжался его рабочий день - одному богу было известно. В кают-компании Валерий появлялся только во время завтрака, обеда и ужина. Откушав, тут же исчезал. Сначала ребята недоумевали и даже чуточку обижались, а потом привыкли и махнули рукой.
- Да ты одержимый какой-то! Неужели тебе не хочется передохнуть, посмотреть кино?
- Некогда, - виновато отвечал Ульев. - Времени не хватает.
- Что, снова нет Ульева? - сердился Василий Семенович. - Придется приказать ему ночевать здесь, пусть хотя бы ночью живет среди коллектива!
Валерию тридцать лет, но он еще не женат.
- И не будет! - весело уверяли ребята. И пародировали 'отшельника': - Извини, дорогая, времени не хватает. Вот закончу исследование, выйду на пенсию - и мы поженимся.
Смеялись и невольно уважали 'отшельника' за целеустремленность и страстную влюбленность и работу.
Когда я к нему пришел, Валерий тяжело вздохнул и с такой тоской взглянул на свои приборы, что другой человек на моем месте легко бы догадался, что ему от всей души желают провалиться сквозь землю.
- Сказать, что вас мучает? - развались на стуле, тоном ясновидца спросил я. - Неопределенность. Ибо вы не знаете, сколько времени я намерен здесь проторчать. Так вот, ровно через час я должен накрывать к обеду стол и честно вас предупреждаю, что не уйду ни одной минутой раньше. Признайтесь, теперь вам легче?
- Действительно, сразу стало легче, - согласился Валерий. - Только интервью буду брать я. Давайте поговорим о литературе. Вы, как я слышал, пишете в юмористическом жанре. Скажу прямо, что предпочитаю серьезные книги. Юмор, мне кажется, уводит от действительности, упрощает и примиряет, а жизнь - сложная штука, от ее проблем шутками не отделаешься.
Мы поспорили на эту отвлеченную тему и в конце концов пришли к выводу, что юмор иногда все-таки бывает полезен - если он не самоцель. Конечно, 'Война и мир' - это гениально, но и 'Янки при дворе короля Артура' тоже не пылятся на библиотечных полках.
- Юмор хорош как зарядка, - подвел итог Валерий. - Не как спорт, которому человек отдает все свое время и силы, создавая никому не нужные рекорды, а именно как зарядка.
Его кредо: главное в жизни - это работа и непрерывное самоусовершенствование. Наука слишком быстро развивается, и поспеть за ней можно лишь ценой отказа от многих привычных удовольствий. Например, от кино - тем более что в прокат идет очень много плохих фильмов, которые дают лишь информацию, а не анализ жизни. Хорошие фильмы, конечно, полезно смотреть, но их мало. Что же касается других удовольствий, то пусть ребята на него не обижаются: он не собирается отрываться от коллектива, но в домино играть не будет, это пустая трата времени.
- А мне нужно очень многое сделать. Я по специальности радиоинженер, но увлекся геофизикой и хочу совершенствоваться в этой области. Здесь продолжу советско-американскую программу по изучению ионосферы и магнитного поля Земли. Смонтированная в павильоне высокочувствительная аппаратура записывает космические шумы определенной частоты на определенном участке неба. За год у меня накопится огромное количество материала; после его обработки можно будет составить представление о состоянии ионосферы, сравнить полученные данные с предыдущими периодами и сделать выводы. Майкл Мейш молодец, он оставил аппаратуру в отличном состоянии. Но для того чтобы ее как следует освоить, не хватает суток: ведь, помимо текущей работы, непрерывных наблюдений, нужно еще переводить с английского языка на русский множество инструкций. Прибавьте к этому еще и тома научных трудов по геофизике, которые я должен проштудировать для новышения квалификации, да еще разгрузку самолетов, строительные работы - и вы не станете осуждать меня за то, что я так берегу свое время...
И Валерий виновато улыбнулся. У него волевое лицо, крепкие скулы и твердо сжатые губы. Лицо сильного, уверенного в себе человека. Улыбается он редко, а жаль - улыбка смягчает и красит его.
На этот раз я принял намек к сведению и великодушно урезал свой визит на двадцать минут.
- А вечером все-таки приходите, будут 'Девушки с площади Испании'. Италия, неореализм и не только информация, но и анализ жизни.
- Полтора часа времени... Действительно стоящая вещь?
Я подтвердил, и Валерий тяжело вздохнул - как вздыхал, наверное, святой Антоний, когда сатана вводил его во искушение сладостными видениями смертного греха.
В сфере материального производства
На Востоке - чрезвычайное происшествие: постоянный дежурный взбунтовался и вручил начальнику заявление об отставке. Тщетно Василий Семенович взывал: 'Разве найдем мы вам равноценную замену? Разве будет кто-нибудь мыть посуду с такой любовью?' Бунтовщик был непреклонен.
- Хочу на стройку, - упрямо твердил я, - разгружать самолеты желаю!
- Но разве мы найдем...
- Найдете. Воспитаете достойную смену в своем коллективе.
- Но разве будет кто-нибудь...
- Будет.
- Кто, кто?
- По алфавиту: Арнаутов, Барков, Баранов, Бобин...
- Но ведь они...
- Великолепно справятся. Что это за научный работник, который не умеет держать в руках швабру?
Сидоров созвал экстренное совещание. Выяснилось, что Фищев, Флоридов и Ульев, фамилии которых находились в конце списка, не возражают против моей отставки, зато решительно против нее те, кому назавтра дежурить. Но случилось неожиданное. Наиболее, казалось бы, заинтересованный человек Арнаутов, находясь под бременем приятельских отношений, склоннл чашу весов в мою сторону.
- Справимся! - храбро заявил он. - Кандидаты наук, за мной!
Так я, отдежурив пятнадцать раз (между прочим, годовая норма на Востоке - сам поражаюсь!), перешел
