становится Корея еще в 1882 г. - пока политической и финансовой. На этой почве между Японией и Китаем (Корея находилась под протекторатом Китая.) происходят длительные столкновения, {130} окончившиеся с 1894 г. войною, в которой Китай терпит полное поражение. Между прочим, и тогда уже японцы без объявления войны затопили караван китайских судов... По Симоносекскому мирному договору Китай должен был отдать Японии Формозу и Ляодунский полуостров с Порт-Артуром и обязался выплатить большую контрибуцию. Но, благодаря вмешательству России, Германии и Франции, Япония принуждена была отказаться от Ляодуна. Корея была признана самостоятельным государством.
Россия при содействии Франции устроила Китаю крупный заем для уплаты первого взноса контрибуции и дала гарантию в отношении последующих взносов. За эти весьма серьезные услуги, в 1896 г., по договору министра финансов Витте с Ли-Хун-чаном, Китай предоставил России право сооружения ветви транссибирской железной дороги, соединяющей прямым путем Забайкалье с Владивостоком, по маньчжурской территории через Харбин. Через 36 лет Китай имел право выкупить дорогу, а через 80 лет она переходила к нему бесплатно. Это соглашение было обоюдно-выгодным, оживляя малонаселенные и дикие просторы Северной Манчжурии, являясь, по существу, оборонительным союзом России и Китая, и не предрешало оккупации края: военная охрана ж. д. пути и русская юрисдикция, не касаясь местного населения, распространялись только на узкую полосу отчуждения вдоль ж. д. линии. Этот порядок соблюдался в течение четырех лет, до боксерского восстания.
После 1895 года японская экспансия в Корее усиливается. Япония вводит в Корею отряды, десятки тысяч колонистов, берет в свои руки торговлю, почту, телеграф, ж. д. строительство и устраивает дворцовые перевороты... Презрительное отношение японцев к корейскому народу и вводимый ими жестокий {131} режим вызывают восстания и обращение корейского короля за помощью к России. В Корею посылаются русские финансовые советники и военные инструктора. И хотя в 1896 году между Японией и Россией состоялось соглашение о разделе влияния в Корее, но преобладающее влияние там на некоторое время остается за Россией.
В конце 1897 года происходит событие, находившееся в связи с систематической провокацией Германии, в частности императора Вильгельма, старавшегося всеми силами втянуть Россию в дальневосточный конфликт, чтобы, ослабив нас, иметь свободные руки на Западе. Под несерьезным предлогом немцы захватывают Киа-чоу, по свидетельству Витте, с ведома российского министра иностранных дел Муравьева. И, вопреки протесту Витте и других министров, Россия, недавно только вступавшаяся за неприкосновенность 'дружественного' Китая, вместо протеста, сама завладела Квантунским полуостровом, обратив Порт-Артур в крепость и Далиенван (Дальний) - в порт коммерческий, открытый для иностранной торговли.
Акт этот не имеет оправдания. Несомненно, свободный выход к незамерзающим портам Великого океана представлял жизненный интерес для империи с ее громадной азиатской территорией и морской границей, запертой большую часть года льдами и полузапертой стратегически японскими островами. Но тот насильственный путь, которым осуществлялась эта задача, не соответствовал ни интересам, ни достоинству России.
В конце концов, 15 марта 1898 года китайское правительство согласилось сдать в аренду России Квантунские порты сроком на 25 лет и разрешило провести южно-манчжурскую ветвь ж. д. через Мукден к Порт-Артуру.
{132} Это выдвижение России создало враждебное отношение к нам Китая, целую бурю в Японии, в планах которой Манчжурия составляла второй, после Кореи, этап экспансии, и вызвало неудовольствие Англии и Америки, боявшихся потерять маньчжурский рынок. Сложная политическая ситуация, новые задачи по обеспечению выхода к южным портам, наконец, нежелание войны с Японией побудили русское правительство поступиться своим влиянием в Корее. Оттуда отозваны были русские советники и военные инструктора, и Япония прочно обосновалась в Корее, по существу оккупировала ее. Это положение создавало серьезную угрозу нашему Приамурскому краю, Сибирской магистрали и свободе морских сообщений Дальнего Востока через Корейский пролив.
***
В 1900 году в Корее началось 'боксерское движение' против 'заморских чертей'... Движение, в котором перемешивались стимулы и разбойничьи, и национальные - как реакция против китайской политики иностранных держав. Выразилось оно в убийствах иностранных дипломатов, купцов и резидентов, в разгроме иностранных торговых и культурных учреждений. Так как китайское правительство не имело ни силы, ни желания бороться с этим движением, вернее ему сочувствовало, то, по соглашению заинтересованных держав, в Китай введены были международные войска, общее командование которыми, довольно, впрочем, фиктивное, поручено было немецкому фельдмаршалу Вальдерзее.
Восстание было подавлено. Заняв в ходе войны Манчжурию, Россия обязалась вывести оттуда свои войска в три срока, 'если этому не воспрепятствует образ действий других держав'. Эвакуация в первый {133} срок была выполнена, но дальнейшая в начале 1903 года была задержана: с одной стороны - благодаря усилиям петербургской 'тайной дипломатии', с другой - ввиду действительно агрессивных действий Японии, которая восстанавливала Китай против России, всемерно мешала русско-китайскому соглашению, дерзко требуя (!) от сторон объяснений и предлагая Китаю военную помощь против России...
В течение 1903 года, вместе с тем, шли между Петербургом и Токио длительные, нудные и неискренние переговоры. Я не буду останавливаться на деталях их, напомню только сущность позиции обеих сторон.
Япония требовала для себя полной свободы рук в Корее и добивалась участия в разрешении 'маньчжурской проблемы', как страна, 'имеющая там широкие и существенные права и интересы'. Между прочим, требовала права проведения железных дорог из Кореи на соединение с Южно-манчжурской и далее на Шанхай-Гуань-Нью-Чжунь. Такое внедрение японских железных дорог преследовало, прежде всего, стратегические цели, облегчая выступление, как против Китая, так и против России.
Русское правительство не допускало вмешательства Японии в свои договорные отношения с Китаем, но заверяло, что оно 'не будет препятствовать Японии, как и другим государствам (имелись в виду Англия и США), пользоваться правами, приобретенными ими в Манчжурии по действующим с Китаем договорам'. Предоставляя Корею всецело японской оккупации, Россия требовала только гарантии, что территория ее не будет использована в стратегических целях, и что не будет произведено военных работ, могущих угрожать плаванию по Корейскому проливу. И для обеспечения своего почти беззащитного Приамурского края, к которому {134} подходила граница Кореи, Россия предлагала установить нейтральную зону к северу от 39 параллели, в которую ни одна сторона не должна была вводить свои войска. Благодаря этой мере, теряла бы свою остроту и авантюра Абазы-Безобразова, с их лесной концессией на Ялу. Тем более, что, по настоянию министров Витте и Куропаткина, государь еще 5 апреля 1903 года приказал отозвать с территории концессии всех военных и придать ей чисто коммерческий характер, допустив участие иностранного капитала.
В разгаре этих переговоров, неожиданно для всех, не исключая и правительства, 30 июля 1903 года государь учредил наместничество на Дальнем Востоке, включив в него Приамурское генерал- губернаторство, Квантунский округ и российские учреждения и войска в Манчжурии. Наместником был назначен адмирал Алексеев, в руки которого, как непосредственного докладчика государю, перешли дальневосточные дела. Министерства военное и иностранных дел отошли на задний план. Решительный поборник мирного разрешения дальневосточной проблемы Витте был устранен с поста министра финансов; Куропаткин подал в отставку, но был задержан и получил продолжительный отпуск. Интересно, что Куропаткин, проявлявший в деле этом колебания, и в начале 1903 года не допускавший очищения нами Манчжурии, в конце года (26 ноября) в докладе государю предлагал вернуть Китаю Порт-Артур и Дальенван и продать Китаю Южно-манчжурскую ветвь железной дороги, взамен за особые права в Северной Манчжурии... Решение радикальное. Но нет сомнения, что, если бы мы оставили тогда южную Манчжурию, она попала бы, в конце концов, в руки Японии, усилив в невероятной степени ее стратегическое положение в отношении русского Дальнего Востока.
{135} Выдвинутый на свой пост дворцовой интригой, адмирал Алексеев не флотоводец, не полководец и не дипломат - находился под сильным влиянием закулисной политики Абазы-Безобразова, вносившей в ход переговоров характер раздражения и большей требовательности, чем то было со стороны министерств. Какую вредную роль играла эта двойственная политика, можно судить по заключительному эпизоду русско- японских дипломатических сношений. 28 января 1903 года по высочайшему повелению состоялось 'особое совещание', под председательством вел. кн. Алексея Александровича из трех министров (иностранных дел, военного, морского) и Абазы - для обсуждения последнего предложения Японии. Совещание постановило
