Руперт подал ей руку. Сила затянутых в перчатку мужских пальцев привела девушку в такой трепет, что она даже пошатнулась, точно у нее подкосились ноги.
Но тотчас взяла себя в руки и, кляня себя за слабость и расходившиеся нервы, пошла к коляске. Можно подумать, что она слабонервная девица, которой, чтобы не упасть в обморок, нужны обожженное перышко и нюхательная соль!
Не дожидаясь, пока лорд Руперт предложит ей руку, забралась в экипаж, удобно устроилась на сиденье и, плотно запахнув плащ, принялась с интересом разглядывать катающихся.
Сев рядом, Руперт, не говоря ни слова, искоса посмотрел на нее. Октавия знала, что он прекрасно понимает, что с ней происходит. Ей казалось, что он удивляется ее чувствам, но от этого ее неловкость усиливалась. Странные желания переполняли ее. А он? Он был совершенно спокоен, во всяком случае, внешне. Экипаж тронулся.
Октавия плотно закуталась в плащ и отодвинулась к самому краю сиденья. Было бы не так стыдно, если бы ее спутник испытывал нечто подобное. Однако Руперт Уорвик слишком сдержан и холоден, слишком искушен в любовных делах, чтобы его захлестнуло непрошеное, бесконтрольное чувство. Октавия была в этом убеждена.
- Если отодвинетесь еще на дюйм, то вывалитесь из коляски, - раздался спокойный голос. - Разве я занимаю так много места?
- Нет.., конечно, нет, - поспешно ответила Октавия. - Просто не хочу мешать.., чтобы вам было легче управлять лошадьми.., и вообще. - Она замялась, лицо горело огнем.
- Очень разумно с вашей стороны! - Он перехватил вожжи правой рукой, а левой обнял девушку и подвинул ее к себе так близко, что ее щека коснулась его плеча. - Вот так гораздо лучше.
- Но не очень прилично. - Октавия старалась держаться прямо.
Лорд Руперт усмехнулся:
- Может быть, и так...
Октавия промолчала, решив, что пора переменить тему разговора.
- Когда вы снимете для нашей инсценировки дом?
- Я уже снял удобный меблированный дом на Довер-стрит.
Ответ Руперта настолько поразил Октавию, что все мысли о предстоящих знойных часах сразу исчезли. Она дернулась в сторону, высвобождаясь из его объятий, и чуть не упала с сиденья.
- Уже? Но откуда.., как вы могли узнать, что я соглашусь?
Руперт сосредоточился на управлении лошадьми.
- Я оптимист.
- Вы слишком много на себя берете, сэр!
- Разве? - Он посмотрел на нее с откровенным удивлением. - Будет вам, Октавия. Я ведь говорил, мы люди одного сорта. Мне было нетрудно догадаться, как вы ответите на мое предложение, словно его сделали мне самому.
- Из всех зазнаек, из всех наглецов вы самый... - Она замолчала, пытаясь сдержать гнев.
- Слов не хватает?
- Безумие! - Взрыв все-таки произошел. - Я вас ненавижу! Что же я здесь делаю?
- Я думаю, ответ вы знаете сами. - Он хлестнул лошадей, экипаж свернул с Лондонского моста и оказался в тихом районе к югу от реки. - Вы хотите меня, и я, дорогая, вас не разочарую. Вы стремитесь к мести - я тоже. Так что давайте покончим с притворством. По крайней мере между собой.
- Вы представляетесь аристократом, а откровенны, как извозчик.
- Мне ближе простая речь, - ответил Руперт, - и если моя прямота вас оскорбляет, мне остается только извиниться, но боюсь, что я уже не в состоянии изменить привычки всей моей жизни.
- Какой жизни?
- Может быть, когда-нибудь я вам о ней расскажу.
- Вам известна моя история, отчего же мне нельзя знать вашу?
- Потому что я предпочитаю вам о ней не рассказывать.
- Мы будем жить под одной крышей, делать одно дело, и вы ждете, что я вам подчинюсь, не зная о вас ничего.., даже почему вы оказались на большой дороге? - От негодования ее голос сорвался. - Мне неизвестно даже ваше имя. Лорд Ник, лорд Руперт... Эти имена не настоящие? - Нет.
От того, как он это сказал - просто и спокойно, - Октавия не нашлась что ответить. Казалось, ничто не может пробить невозмутимое спокойствие ее спутника. Маска уставшего от мира циника и превосходство, которое он источал, приводили девушку в бешенство. Он сделал ее частью каких-то своих планов, даже не заручившись ее согласием! Она для него лишь инструмент, которому еще предстоит придать необходимую форму.
Между тем зимний день начал меркнуть, и в домах по обе стороны дороги стали зажигаться огни. Спутник Октавии упорно молчал, а сама Октавия никак не могла решить главного - что ей делать. Сказать ли, что она передумала и на таких условиях не собирается принимать участия в его затеях? Может быть, потребовать, чтобы он повернул коляску и отвез ее в город?
Но ничего такого Октавия не сказала. Наконец в сгущающихся сумерках приветливо замаячили огни 'Королевского дуба'. Когда коляска подъехала к крыльцу, навстречу путникам, как и в прошлый раз, вышли Бен с долговязым парнем.
- Не ждали тебя так рано, Ник, - вместо приветствия проворчал Бен. - Снова привез ту же мисс?
- Да, старина, - весело согласился грабитель, соскакивая на землю. - Нам нужно обсудить кое-какие важные дела, а здесь, кажется, для этого самое спокойное место.
- Уж конечно. - Бен зашелся от хохота. - Знаем мы, какие важные дела бывают в 'Королевском дубе'. Октавия одарила хозяина таверны ледяным взглядом:
- Сомневаюсь, Бен, чтобы вы вообще что-либо знали. Зачем я здесь, вовсе не ваше дело, и я буду вам весьма благодарна, если свои замечания вы оставите при себе. - Она круто повернулась и вошла в таверну. Если нельзя одолеть самого грабителя с большой дороги, то она поставит на место по крайней мере его людей.
- Ничего не скажешь, остра на язычок. - Судя по всему, Бена нисколько не тронул выговор Октавии. Руперт просто пожал плечами, как бы соглашаясь с хозяином таверны, и последовал за девушкой.
Из кухни показалась Бесси. Ее лицо горело - она только что переворачивала на очаге оленью ногу. Октавию она словно не заметила, а Нику приветливо кивнула:
- Идите сразу в столовую, Ник. Ваша гостиная еще не согрелась. Таб только-только разожгла там камин. Мы не ждали вас так рано.
- Ничего. Принеси мне пива, а мисс Морган выпьет мадеры. - И он провел Октавию в столовую.
'Господи, неужели там так же много народу, как в прошлый раз', лихорадочно думала Октавия.
Стоило Октавии и Руперту войти в зал, как поднялся радостный шум. Радушно отвечая на приветствия, Руперт подвел девушку к камину. Словно почувствовав мучительный стыд, охвативший Октавию, он стал обращаться к ней с подчеркнутой почтительностью, что так не походило на его обычную манеру.
- Позвольте принять у вас плащ, мисс. - Он расстегнул застежку, не дожидаясь, пока она сделает это сама, и помог снять плащ. - Прошу вас, садитесь и грейтесь. Таб сейчас принесет вам бокал мадеры.
В столовой повисло любопытное молчание, но уже через минуту разговоры вспыхнули вновь, и девушка облегченно вздохнула: она больше не чувствовала на себе насмешливых взглядов.
Руперт подал ей бокал мадеры и, встав спиной к огню, таким образом прикрыл ее от сидящих в столовой. Она немного успокоилась, расслабилась и, откинувшись на дубовую спинку скамьи, пригубила вино.
- Ник здесь? - Грубый голос властно нарушил монотонный гомон разговоров.
Октавия заметила, как внезапно напрягся Руперт.
- Да, Моррис, я здесь. Что-нибудь есть для меня?
- Вроде бы нет.
Октавия посмотрела в сторону двери. Там в черном потрепанном плаще поверх рабочей одежды стоял крестьянского вида человек. На голове у него была соломенная шляпа, в руке он держал трубку из кукурузного стебля.
- Пинту самого лучшего, Бесси, - заревел вновь пришедший, переступая порог столовой. - И запиши на
