Он и сам был до смерти напуган, но привычка к дисциплине уже настолько прочно въелась в него, что он чисто автоматически пресек панику.
- Какой же я болван, что не подумал об этом раньше, - сокрушенно покачал головой Тэплинг. - Сначала крыса, потом пьяница... Я должен был догадаться!
Сержант отряда солдат, сопровождавших казначея, о чем-то ожесточенно препирался со старшим надсмотрщиком. Оба то и дело бросали косые взгляды на неподвижное тело Дюраса. Казначей стоял поодаль, плотно запахнув халат и не сводя с тела завороженного взгляда.
- Что будем делать? - спросил у Тэплинга Хорнблоуэр, чья натура требовала немедленных действий перед лицом кризиса.
- Делать? - криво усмехнулся Тэплинг. - Ничего мы не будем делать, а будем гнить тут заживо, пока не подохнем.
- Тут?!
- Нас никто не осмелится взять на борт в сложившейся ситуации. Мы с вами теперь неприкасаемые. С нами будут иметь дело только после трехнедельного карантина. Три недели после последнего зафиксированного случая заболевания, если мы останемся в Оране.
- Глупости, - не слишком уверенно возразил Хорнблоуэр, - никто не посмеет отдать такой приказ.
- Вы так думаете? А вы представляете себе, что такое эпидемия на флоте?
Хорнблоуэр только понаслышке знал о подобных случаях, когда на кораблях оставалась в живых десятая часть экипажа. Парусные суда с тесными каютами, кубриками и большой скученностью команды служили идеальными рассадниками заразы. Он вдруг отчетливо понял, что ни один капитан или адмирал не позволит ему подняться на палубу, пока будет сохраняться хоть один шанс, что он является носителем инфекции. То же самое относилось к Тэплингу и всем двадцати матросам, составлявшим экипаж катера.
На обеих шебеках начали ставить паруса и поднимать якоря. Через несколько минут они пустились к выходу из гавани.
- Судя по всему, эпидемия началась только сегодня, - заметил Хорнблоуэр.
Погонщики скота прекратили погрузку, не желая приближаться к своему упавшему товарищу, лежащему как раз на дороге к сходням. Стража у городских ворот поспешно загоняла жителей обратно в город - слухи о чуме, похоже, успели распространиться. Судя по всему, стражники получили приказ не выпускать население за городскую черту, чтобы эпидемия не поразила всю страну. Очень скоро в городе начнут твориться ужасные вещи. Казначей никак не мог от страха забраться на своего мула. Надсмотрщики разбежались, вслед за ними начала таять и толпа носильщиков.
- Я должен доложить капитану, - сказал Хорнблоуэр. В этом вопросе он не подчинялся Тэплингу, тот, имея более высокий чин, оставался все же лицом гражданским. Вся ответственность за военный катер и его экипаж лежала исключительно на Хорнблоуэре, который, в свою очередь, был подотчетен лишь капитану Пеллью.
Паника распространялась с удивительной быстротой. Казначей смылся. Негр Дюраса ускакал на муле мертвого хозяина. Солдаты тоже покинули пирс. Сейчас возле причальных сооружений не было ни души, если не считать мертвых и умирающих. Никого не было и на дороге, проходящей вдоль городской стены. Эта дорога вела в глубь страны и была недостижимым пределом мечтаний для большинства населения Орана. Англичане остались в одиночестве, вместе с позабытыми мешками золота.
- Чума передается по воздуху, - сообщил Тэплинг. - От нее даже крысы мрут. Мы здесь уже несколько часов и довольно близко общались с Дюрасом говорили с ним, вдыхали его дыхание. Интересно, кто из нас подхватит эту заразу первым?
- Чему быть, того не миновать, - ответил Хорнблоуэр пословицей, в минуты опасности он всегда становился собранней, и к тому же не хотел зря будоражить матросов.
- Какой удар для флота! - с горечью проговорил Тэплинг, кивая на почти полностью загруженные лихтеры со скотом и зерном. - -Это же просто подарок судьбы, особенно если учесть, что люди вторую неделю сидят на половинном пайке.
- А вот в этой беде мы вполне можем помочь, - сказал Хорнблоуэр и начал отдавать приказы: - Максуэлл, погрузить золото на борт и приготовиться отдать швартовы.
Спустя полчаса вахтенный офицер 'Неутомимого' заметил возвращающийся катер. Легкий береговой бриз развернул фрегат и соседний транспорт 'Кэролайн' кормой к берегу, поэтому катер остановился не у носового трапа, а у кормового с подветренной стороны.
- М-р Кристи! - позвал Хорнблоуэр, встав на планшире катера.
Вахтенный офицер появился на корме и перегнулся через борт.
- В чем дело, м-р Хорнблоуэр?
- Мне нужно срочно поговорить с капитаном.
- Так поднимайтесь на борт и поговорите. Какого черта...
- Будьте любезны, м-р Кристи, - оборвал его Хорнблоуэр, - немедленно отправиться к капитану и передать ему мою настоятельную просьбу.
Но Пеллью уже сам появился рядом с вахтенным. Он был на шканцах и не мог не слышать этого, довольно громкого, диалога.
- Я слушаю вас, м-р Хорнблоуэр.
Хорнблоуэр поведал ему последние новости.
- Понятно. Продолжайте держаться с подветренной стороны.
- Так точно, сэр. А как насчет провизии?
- А что с провизией?
Хорнблоуэр обрисовал ситуацию с погрузкой и вырказал свои предложения.
- Это не совсем по правилам, - задумчиво проговорил Пеллью, теребя нижнюю губу, - но, с другой стороны...
Он не хотел вслух высказывать своих сомнений, но в его голове, совершенно определенно, мелькала мысль, что через несколько часов на катере может не остаться ни одного живого человека.
- - Ничего с нами не случится, сэр. Вы только подумайте, - этих запасов хватит на неделю для всей эскадры!
Хорнблоуэр нащупал самое болезненное место. Пеллью пришлось взвешивать риск от возможной потери транспортного брига с возможностью заполучить жизненно необходимое для эскадры и всего флота продовольствие. Последнее было куда важней, так как позволяло продолжать блокаду не ослабляя своих сил. Предложение Хорнблоуэра заслуживало самого пристального внимания.
- Хорошо, м-р Хорнблоуэр, - отправляйтесь за лихтерами, а я распоряжусь об эвакуации команды транспорта. Назначаю вас временно исполняющим обязанности командира 'Кэролайн'.
- Благодарю вас, сэр.
- М-р Тэплинг останется у вас на борту в качестве пассажира.
- Так точно, сэр.
Когда порядком вспотевшие матросы привели оба лихтера на рейд, на 'Кэролайн' уже не было ни души. Покинутый своим экипажем транспортный бриг одиноко покачивался на волнах, а весь экипаж 'Неутомимого' с интересом наблюдал за разворачивающимися событиями. Хорнблоуэр с полутора дюжиной матросов поднялся на борт брига.
- Он похож на Ноев ковчег, сэр, - заметил, осмотревшись, Максуэлл.
Хорнблоуэру сравнение показалось резонным. Вся палуба брига была переоборудована под стойла для скота и разделена деревянными перегородками. Поверх перегородок были положены деревянные щиты и планки, образующие нeкое подобие второй палубы. Это было сделано, чтобы матросы не испытывали трудностей в доступе к парусам.
- Вот только у Ноя было каждой твари по паре, а н'ам повезло значительно меньше, - согласился Хорнблоуэр со старшиной. - Кроме того, нам в первую очередь следует погрузить зерно, а уж животных оставим напоследок. Открыть люки!
В нормальных условиях две с лишним сотни матросов 'Неутомимого' перекидали бы мешки с ячменем в трюм брига за считанные минуты. В распоряжении Хорнблоуэра было всего восемнадцать человек. По счастью, капитан Пеллью проявил редкую заботу и предусмотрительность, приказав выбросить балласт из
