– Сколько ждать?! – Милош оказался в холле. – Кто такой?
– Майор Шацкий, – не доложил, а скорее напомнил Ачоев. – Тот, который к Даниловой приехал…
– А зачем? – Мэр развернулся и первым вошел в просторную комнату, направился к столу. – В кресло его.
Майора посадили. От стола, за которым устроился мэр, его отделяло несколько метров. Опять щелкнули захваты на подлокотниках, после этого Ачоев со своими людьми сразу вышел, и дверь закрылась.
– Ну, зачем приехал к Даниловой?
– Искал Живца, – честно признался Шацкий. – Зачем же еще?!
– А почему ты там искал?
– Данилова попала в нашу разработку, ее вела параллельная структура. Во время допроса Гладышев назвал ее имя.
– Понятно, понятно… – Милош достал из стола бутылку виски, высокий стакан, и Шацкий только теперь осознал, как сильно разит спиртным от мэра. – А Данилова, значит, у нас отправилась к этим… – Он покрутил пальцами. – Ну, короче говоря, к праотцам.
Шацкий промолчал, мысленно стараясь разобраться с волнами боли, упорядочить их движение. С левой коленной чашечкой явно было что-то не так.
– А кто тебя, Шацкий, вообще просил в это дело лезть?
– С Живцом случился припадок в двух шагах от нашего объекта, а мы уже имели данные об охоте на него.
– Но приказа на перехват у тебя не было? – уточнил Милош, плеснув виски в стакан. – Я знаю, что не было. Ты не думай, что я ничего не знаю… Я про НБ знаю еще побольше, чем ты. Так что и не мечтай.
– Не мечтать – о чем? – осторожно спросил майор.
– Не мечтай меня свалить. – Мэр отхлебнул, поморщился. – И Бурджули передай, что подавится. Я все знаю. А не упусти ты Живца, он был бы у меня уже в тот же день. Но ты, конечно, не смог его удержать… А здорово он вас! – Милош засмеялся. – Как заговоренный, да? Интересный парень. Дурак, конечно, но забавно следить, как он залезает в бутылку, а потом уходит сквозь донышко. Что там у него за припадки были?
Шацкий помедлил с ответом всего секунду, но от улыбки на лице Милоша не осталось и следа. Пришлось поторопиться.
– Медики сказали, у него в голове какие-то… Ну, процессы. Нестандартные. Они боялись, что он впадет в кататонию, перестанет реагировать на внешние раздражители.
– Это я все знаю! Что он тебе говорил?
– Ну, про какого-то зеленого человечка…
– Ну, про зеленого человечка… – передразнил Милош и плюнул прямо на столешницу. – Слышал я! Все, о чем говорилось в квартире Даниловой, знаю. И все, что вам мог Отиль наплести, – тоже знаю. А ты вот знаешь, что свидетелей Крысолов может взять только из… из тех, кто в курсе… – Мэр нахмурился, захлопал ящиками стола. – Черт, где же он… Вот! – Он положил перед собой скрученный в трубочку лист бумаги, аккуратно распрямил. – «Свидетели должны на основе личного опыта знать об угрожающей городу беде и вполне осознавать величину опасности для человеческого рода. Свидетели, поставив свою подпись, подтвердят выполнение…» Дальше много всего. Вот так, Шацкий Аркадий Владимирович. Ты, например, в свидетели не годишься.
– А вы?
– Я? Если все черти из ада выстроятся тут во дворе, – Милош ткнул пальцем в распахнутое окно, – я и тогда ничего не подпишу. Ты хоть знаешь, что за плату требовал этот твой зеленый? Знаешь конечно, Отиль говорил… Так вот, условие невыполнимо, поэтому я просто не могу заплатить! А тогда…
Мэр замолчал, и Шацкий продолжил сам: – Тогда Крысолов заберет будущее города. Это что, правда?
– Хрена, – погрозил пальцем Милош. – Хрена он что получит. Мы сейчас объявляем эпидемиологическую тревогу и всех детей вывозим из Москвы. Благо, их не так уж много. На Кордон стягиваются силы, пусть попробует прорваться… Хотя глупо это все. – Мэр допил виски. – Короче, Шацкий: Отиль и сам не знал, с кем имел дело, а мы – и подавно. Есть возможность избежать риска – уничтожить всех возможных свидетелей. И вот этим я и занимаюсь… Все понимают, что я убираю свидетелей, но думают, что я стараюсь для себя! И не объяснить вразумительно никому, понимаешь, Шацкий? Что я покажу – эту бумажку?
– А Отиль тоже не знал, зачем вы убираете сотни людей, – быстро вставил майор, глядя, как Милош опять наливает виски.
– Сотни? Счет давно на тысячи. Твой Бурджули в шоке, пьет больше меня, ничего понять не может. Отиль – старый козел, жаль, что я его своими руками не прикончил. Думал, будет еще полезен… Он сам не понимал, что делает! И уговорил меня, я же не верил в такую… В общем, на договоре появились некоторые новые строчки. На уже подписанном мной, заметь! – Мэр воздел к потолку палец. – А кому жаловаться? В Конституционный суд? Именно свидетелей это и касалось. Крысолов, дрянь такая, сказал: «Новый пункт лишь создает для меня трудности!» Сволочь!
– Вы его видели? – Шацкий даже потряс головой. – Я все никак не могу понять…
– Вот потому ты в свидетели и не годишься! – Мэр грохнул кулаком по столу, и дверь тут же приоткрылась. – Скройся! А кто годится? Надеюсь, уже никто… Данилова, возможно. Где ее искать? И еще Живец.
– Он не сталкивался с мутантами.
– Он получил много информации, а до ночи еще достаточно времени, Шацкий… Но самое главное, что Живец виделся с Крысоловом. – Милош привстал, лег грудью на стол. – Помоги мне его найти. Честно говоря, я ошибся… Не надо было пытаться его убить. Я ведь лучше всех знал, что это невыполнимая задача! Он лучший, таких совсем мало… Убивать ни к чему. Надо просто поговорить с ним, все объяснить.
