на бессмертных похожий,В платье оделся, отточенный меч чрез плечо перебросил,К белым ногам привязал красивого вида подошвы,Крепкое в руку копье захватил, заостренное медью,Остановился, ступив на порог, и сказал Евриклее:'Милая нянюшка, как же вы странника в доме почтили?Дали ль поесть, уложили ль? Иль так он лежит, без уходамиЭтого можно от матери ждать, хоть она и разумна.То необдуманно вдруг человека окружит почетомХудшего, то отошлет и лучшего с полным презреньем'.Тут ему Евриклея разумная так возразила:'Нет, не вини ее нынче, невинную, сын дорогой мой!Пил он вино, с Пенелопою сидя, сколько хотелось.Есть же, ответил, не хочет. Ему она предлагала.Только что время пришло, как о сне и постели он вспомнил,Тотчас рабыням она постель постелить приказала.Но, как очень несчастный, судьбой обойденный жестоко,Под одеялом на мягкой постели он спать отказался.На недубленую шкуру воловью с овчинами сверхуЛег он в сенях. Одеялом же мы его сами покрыли'.Так сказала она. С копьем Телемах из чертогаВышел. Следом за ним две резвых собаки бежали.Путь он направил на площадь к красивопоножным ахейцам.Стала служанок скликать Евриклея, богиня средь женщин,Дочь домовитая Опа, рожденного от Пенсенора:'Живо, за дело! Одни – обрызгайте пол поскорееИ подметите его, а потом на кресла накиньтеПурпурнокрасные ткани. Другие – столы оботритеГубками, дочиста все пировые кратеры помойте,Вымойте также и кубки двуручные. Третьи идитеВоду сюда принести из ключа, да скорей возвращайтесь:Нынче здесь женихи отсутствовать будут недолго,Очень рано придут, потому что для всех нынче праздник'.Так сказала. Охотно приказу они подчинились.Двадцать женщин пошли за водою на ключ черноводный,Все остальные умело взялись за работу по дому.Вскоре и бодрые слуги пришли, хорошо и искусноСтали поленья колоть. От ключа воротились с водоюЖенщины. Следом за ними Евмей свинопас появился.Трех он пригнал кабанов, отобравши средь всех наилучших.Их он оставил пастись на дворе за прекрасной оградой.Сам к Одиссею потом подошел и приветливо молвил:'Странник, учтивее ль стали с тобою сегодня ахейцыИли тебя по-вчерашнему здесь продолжают бесчестить?'Так на это ему отвечал Одиссей многоумный:'О, если б боги, Евмей, за дела отомстили, какиеЛюди нахальные эти творят нечестиво и дерзкоВ доме чужом! В них стыда не имеется даже частицы!'Так Одиссей с свинопасом вели меж собой разговоры.Близко козий пастух между тем подошел к ним, Меланфий.Коз он гнал женихам на обед, между козами всемиСамых отборных. И два пастуха ему гнать помогали.Под колоннадою гулкой они своих коз привязали,Сам же Меланфий сказал Одиссею, над ним насмехаясь:'Надоедать и теперь еще в доме ты всем тут желаешь,Клянча подачек себе? Еще не ушел ты отсюда?Думаю я, что с тобою нам так разойтись не придется.Раньше моих кулаков ты отведаешь! Слишком нахальноКлянчишь ты тут! Ведь не в этом лишь доме пируют ахейцы!'Так говорил он. Ему Одиссей ничего не ответил,Молча только повел головой, замышляя худое.Третьим к ним подошел Филойтий, мужей повелитель.Жирных козлов он пригнал с коровой неплодною в город.Перевезли их туда перевозчики, так же, как прочихВсех на остров они перевозят людей, кто придет к ним.Под колоннадою гулкой старательно скот привязал он,Близко совсем подошел к свинопасу и спрашивать начал:'Кто, скажи мне, прошу я тебя, свинопас, этот странник,В дом наш недавно пришедший? Каким похвалиться он можетПроисхожденьем? Какого он племени? Где он родился?Он хоть несчастлив, но видом с царем-повелителем сходен.Боги людей, кто скитается много, в беду повергают,Раз они даже царям – и тем выпрядают несчастье'.Так он сказал, подошел и, приветствуя правой рукою,Голос повысив, слова окрыленные страннику молвил:'Радуйся много, отец чужеземец! Будь счастлив хотя быВ будущем! Множество бед в настоящее время ты терпишь!Зевс, наш родитель! Меж всеми богами ты самый жестокий!Ты не жалеешь людей, тобою же на свет рожденных,Ты предаешь их несчастьям и самым тяжелым страданьям!Потом прошибло меня и ударило в слезы, когда яВспомнил, взглянув на тебя, Одиссея. И он ведь, наверно,Бродит в таких же лохмотьях в каких-нибудь странах далеких,Если он еще жив и видит сияние солнца.Если ж его уж не стало и в область Аида сошел он, —Горе мне, Одиссей безупречный! В стране кефалленцевМальчиком малым меня ведь сам он к коровам приставил.Сильно они у меня размножились. Стада такогоШироколобых коров у другого нигде не найдется.Люди чужие теперь пригонять мне велят на съеденьеНаших коров им, ни сына его не стесняясь, ни карыВечных богов не боясь. Они поделить уж готовыВсе богатства давно из отчизны отбывшего мужа.Мысль; однако, мне в грудь нередко приходит такая:Очень плохо, конечно, раз сын у него остается,В край другой удалиться, с коровами этими к людямЧуждым уйти. Но еще мне противнее, здесь оставаясь,Мучиться, глядя, как люди чужие коров истребляют.Невыносимо все это терпеть. И я бы давно ужСтадо с собою увел и к царю перебрался другому.Жду я, однако, все время, что, может быть, снова вернетсяЭтот несчастный и всех женихов по домам их разгонит'.Так, отвечая на это, сказал Одиссей многоумный:'Ты не походишь, пастух, на плохого иль глупого мужа,Я убеждаюсь и сам, что мудрость вошла в твое сердце.Вот что тебе сообщу я, поклявшись великою клятвой:Будь мне свидетелем Зевс, потом этот стол ваш радушный,Этот очаг Одиссеев, куда приведен я судьбою, —Ты не успеешь уйти, а домой Одиссей уж вернется.Сам своими глазами увидишь ты, если захочешь,Как избивать он начнет женихов, господами тут ставших'.Так на это в ответ коровий пастух ему молвил:'О, если б то, что сказал ты, привел в исполненье Кронион!Ты бы увидел, что есть у меня и сила и руки!'Всем бессмертным богам и Евмей свинопас помолился,Чтобы вернулся в свой дом наконец Одиссей многомудрый.Так все трое они вели меж собой разговоры.А женихи в это время готовили смерть Телемаху.Вдруг высокопарящий орел пролетел перед нимиС левой руки. В когтях его робкая билась голубка.С речью тогда к женихам Амфином обратился и молвил:'Нет, друзья, не удастся нам это решение наше, —Нам не убить Телемаха! Давайте-ка, вспомним о пире!'Так сказал Амфином. И одобрили все предложенье.В дом воротились они Одиссея, подобного богу,Сняли с плеч плащи и, сложив их на стулья и кресла,Жирных начали резать козлов и огромных баранов,Тучных начали резать свиней и корову из стада.Между собой потроха, поджарив, они поделилиИ замешали в кратерах вино. Евмей свинопас имЧаши раздал, по столам же коровник Филойтий расставилХлеб в прекрасных корзинах. Вино разливал им Меланфий.Руки немедленно к пище готовой они протянули.Хитрость замыслив свою, Телемах посадил ОдиссеяВозле порога, внутри построенной прочно столовой.Там Телемах поместил табурет неприглядный и столик,Порцию подал отцу потрохов, вина в золотуюЧашу налил и с такими к нему обратился словами:'Здесь теперь ты сиди, вино распивая с мужами.От оскорблений же всех женихов и от рук их тебя яСам берусь защитить, ибо этот наш дом – не харчевня.Это дом Одиссея, его для меня приобрел он.Вас же прошу, женихи, не браниться и сдерживать руки.Иначе как бы тут ссорой и битвой не кончилось дело!'Так он сказал. Женихи, закусивши с досадою губы,Смелым дивились словам, которые вдруг услыхали.К ним тогда Антиной обратился, рожденный Евпейтом:'Всем нам придется принять слова Телемаха, ахейцы,Как ни обидны они, – с большой говорит он угрозой!Зевс не позволил Кронион, а то бы давно уж ему здесьРот мы заткнули, хотя говорун он и громкоголосый!'Так сказал Антиной. Но тот равнодушен остался.Вестники жертвенный скот в это время вели через городДля гекатомбы священной богам. Собиралися толпыДлинноволосых ахейцев под тень Аполлоновой рощи.Мясо тем временем было готово и с вертелов снято.Все, свою часть получив, блистательный пир пировали.Те, кто прислуживал, долю такую ж совсем ОдиссеюПодали, как и самим женихам. Так велел Телемах им,Милый сын Одиссея владыки, подобного богу.У женихов не совсем подавила Афина желаньеОт издевательств обидных сдержаться. Хотела богиня,Чтобы сильней огорченье прошло в Одиссеево сердце.Был среди женихов один человек беззаконный.Он назывался Ктесипп. А жил на острове Заме.Гордый богатством отца своего, домогался он такжеБрака с женой Одиссея, давно уж не бывшего дома.С
