хладнокровно. Его меч мелькал в воздухе, словно лопасть включенного вентилятора и чтобы различить все его выпады, нужно было поставить сцену «сражение с демонами» на замедленный просмотр.
Мы вышли на улицу. Несмотря на то, что вчера целый день светило солнце, земля всё ещё оставалась сырой и вязкой. Ночью температура опустилась ещё ниже. И теперь я чувствовала себя папуасом, непонятно каким образом очутившимся на северном полюсе.
— Готова?
Я встала по стойке смирно и, подняв руку к голове, отсалютовала своим командирам-мучителям. Последние никак не отреагировали на мою боевую готовность.
И всё началось сначала. Первые полчаса я бегала от огненных шаров, быстро превращаясь в свинью, вывалявшуюся в корыте с грязью. Время от времени Вол выкрикивал мне или показывал (когда я совсем не соображала) как правильно просчитать полёт шара и куда лучше отпрыгнуть, чтобы не напороться на следующий, летящий за ним.
Иногда, когда в меня попадал очередной сгусток пламени, Леста хмурилась, иногда довольно кивала, наблюдая, как я ловко уворачиваюсь от огня. В этот день мой рекорд составили восемь шаров, не нашедших свою цель, правда девятый угодил мне прямо в грудную клетку. Было больно. Очень больно.
После пятнадцатиминутного перерыва колдунья принялась учить меня некоторым самым простейшим заклинаниям, которые обязаны были знать все ученики младших курсов, не зависимо от того, кем они потом должны были стать: воинами, магами, лекарями… Базовые заклинания были основой для дальнейшего обучения. Моей мишенью на некоторое время стал Воллэн. Но как мне показалось, он себя ею не чувствовал. Те несколько энергетических волн, которые мне удалось послать, советник отразил одним взмахом руки, при этом даже не глядя в мою сторону и что-то увлечённо читая.
Пробормотав что-то вроде «оставим это на потом», эмпатия перешла к блокировке заклятия. Теперь насылал их Вол, а мишенью была я. Бегала я от всякой сотворённой им гадости быстрее, чем от огненных шаров. Ведь знает же, что безумно боюсь крыс, пауков и тараканов. Так нет же! Стоило мне немного зазеваться или отвлечься на что-нибудь постороннее, как вокруг меня начинали копошиться крысы, черви и другая живность. Для того чтобы разрушить или блокировать заклинание, нужны были в первую очередь собранность и концентрация, а потом уже знания магических слов и формул. Слова то и формулы я выучила, но толку от них было не много. При виде очередного надвигающегося монстра или какой-нибудь мерзости, я, проговорив скороговоркой слова, начинала визжать и бежать в кусты. Разумеется, ни о какой собранности и концентрации не могло быть и речи.
Последним моим испытанием стала тренировка с Волом. Мечи мы сразу оставили до лучших времён (конечно, если эти самые времена когда-нибудь наступят). Я в руках его едва держала. Настолько эта железная палка была тяжёлой и неудобной.
К моей великой радости Воллэн оказался хорошим и терпеливым учителем. Те приёмы, что я выучила у нельвийских воинов, были неплохи, но ни в какое сравнение не вставали со способностями эмпата. Так что пришлось начинать учить всё с начала.
Около восьми утра я вернулась в комнату. Точнее только моё тело, потому как душа и дух, казалось, улетели далеко, решив, что возвращаться в это покалеченное тело не имеет смысла.
После завтрака Леста продолжила обучать свою бесталанную ученицу концентрироваться на опасности. Целый час я просидела не шевелясь, фокусируя мысли лишь на одном, но, как и вчера ничего не ощутила. Возможно, если мне будет угрожать реальная опасность, я что-нибудь и почувствую, но пока все мои попытки оказывались безрезультатными.
Так прошло ещё несколько дней, прежде чем наступило знаменательное событие, которое прервало моё обучение и поставило на уши весь Ирриэтон. Все эти дни до двенадцати я тренировалась, а затем, придя в себя, отправлялась с друзьями или в город, или гулять по замку и его окрестностям. Сидеть в четырёх стенах и не высовывать нос наружу, опасаясь быть убитой, было глупо. Если захотят лишить меня жизни, то достанут где угодно.
За эти дни мне удалось просмотреть почти всех приближённых Кенэта. Ничего подозрительного я не заметила. То, что маги говорили не всю правду, было ясно и без просмотра. Но я не чувствовала как тогда с Маром, что они скрывают что-то действительно важное. Сам Верховный маг в Драгонию не спешил возвращаться. А где его демоны носили, никто не знал.
Порой, когда становилось совсем уж скучно, мы начинали играть в прятки. Хоть это и детская забава, но время она помогала убить. Затеряться в Ирриэтоне не составляло особого труда, а вот отыскать «пропажу» было делом не из лёгких. К сожалению, и здесь не обошлось без эксцессов…
…Однажды Рэя угораздило спрятаться в гардеробной, как потом выяснилось, одной придворной дамы. Как раз в это время зашёл её муж проведать любимую супругу и услышал тихое шуршание в комнате. Посчитав, что это кто-то из семейства грызунов забежал в гардеробную к жёнушке, заботливый супруг взял первый попавшийся под руку предмет — щипцы для углей — и направился умертвлять несчастную «мышь». Не знаю, кто кричал громче, супруг, не ожидавший увидеть такого грызуна или Рэй, заметивший в руках эмпата раскалённые щипцы, но мне было отлично слышно оба голоса. А досталось как вы думаете кому? Разумеется ни в чём не повинной жене. Обвинённая в адюльтере, она с истерическими воплями носилась по комнате за супругом, клянясь в верности до гробовой доски. Эмпат сразу же пообещал снабдить её этой самой гробовой доской. Рэй в это время сидел на кровати (где ж ему ещё быть?), боясь пошевелиться, и с опаской поглядывал на щипцы, которые ревнивый супружник и не думал выпускать из рук. За всем этим наблюдали мы, толкаясь и переругиваясь у двери, стараясь занять самую выгодную позицию возле замочной скважины. В общем, кричали все: Рэй, муж, супруга и… Дорриэн, который прибежал на шум и застал нас столпившихся возле двери. Владыка почему-то орал громче всех и грозился, что в следующий раз лично меня подстрелит, чтобы отдохнуть несколько дней. Я обиделась и ещё долго потом не реагировала на него, чем похоже очень обрадовала. Больше в прятки мы не играли…
Так вот, как я уже сказала, мы вели спокойную, размеренную жизнь, пока ход её не был нарушен одним великим событием — приездом принцессы Солеи…
Глава 25
Ревность — сестра любви,
подобно тому как дьявол — брат ангелов.
Я стояла на небольшом балкончике, выходящем на ворота замка. Рядом со мной пристроились ребята и Кетар, непонятно зачем увязавшийся за нами. Феню я отправила к Теоре ещё несколько дней назад, когда окончился дождь, написав королеве о подслушанном мною разговоре Кенэта с незнакомцем.
На центральном балконе, расположенном параллельно нашему, стоял Владыка с Воллэном и несколькими старейшинами. Счастливой физиономию правителя назвать было трудно, хотя и опечаленным он тоже не выглядел. Воллэн, занявший место слева от друга, казался напряжённым и взволнованным. Ещё бы! Как я потом всё-таки выпытала у эмпата, Леста рассказала ему о приезде Эдель в свите принцессы. И теперь он не находил себе места.
Затрубили трубы, оповещая окрестности о приезде наследницы Долины Звёзд. Ворота Ирриэтона распахнулись, и перед нами предстал кортеж эльфийки во всей своей красе.
Шесть белых единорогов! ехали впереди. Какие же они красавцы! Я восторженно вздохнула.
— Единороги — священные животные эльфов, — пояснил Стэн, отреагировав на мой восторг. — Стоят они ужасно дорого. Все шесть животных — часть приданого Солеи.
Я присвистнула. Хорошо же король собрал в дорогу свою дочурку. Это чтоб у Дорриэна наверняка не возникло желания отправить невесту обратно. Близнецы рассказали мне несколько историй о своей принцессе. Честно говоря, портрет сложился не самый привлекательный.
За единорогами следовали четыре крепких эльфа, держащих в руках паланкин, украшенный узорами в восточном стиле и воздушными, развевающимися по ветру тканями. Там то и сидела долгожданная наша,
