— Для этого необходимо какое-то время. Хотелось бы периодически связываться с вами и информировать, как продвигается дело.
— Не создавайте себе лишних хлопот.
— Но я же нахожусь здесь для того, чтобы помогать делу.
— Хорошо. Тогда можете начинать прямо сейчас — пришлите мне ключи.
— Какие ключи? — Шрёдер посмотрел на епископа Доунса, и тот молча кивнул.
— Все ключи от собора — не от города же. Передайте мне их прямо сейчас через лейтенанта Бурка, — сказал Флинн.
— Я не уверен, что смогу найти какие-нибудь ключи… — начал Шрёдер.
— Перестаньте вилять, капитан. Если через десять минут ключи не будут у меня, я уничтожу алтарь. Передайте это Доунсу, и он достанет все ключи, да еще и на сотню больше, чем существует на самом деле.
Епископ Доунс с озабоченным видом направился к столу. Увидев реакцию епископа, Шрёдер быстро проговорил в микрофон:
— Ладно, тут просто недоразумение. Монсеньер говорит, что у него есть комплект ключей.
— Думаю, он найдет их. Кстати, пришлите нам на ужин для сорока пяти человек тушеной говядины с капустой. И чтобы ее приготовили… подождите, не вешайте трубку, я посоветуюсь со своими американскими друзьями. — Прошло несколько секунд, затем снова раздался голос Флинна: — Возьмите все в кафе Джона Барлейкорна на Восточной Сорок пятой улице. А заодно пришлите пресный хлеб, кофе, чай и… сладкое, если вы, конечно, не против. Я за все заплачу.
— Мы позаботимся обо всем… и о счете тоже.
— Капитан, еще вечер не кончится, а в городской казне могут иссякнуть все деньги, и не на что будет купить даже кружку пива. Я заплачу за все.
— Хорошо, сэр. Еще один вопрос. О сроках… Вы поставили перед нами довольно сложные проблемы, и нам понадобится больше времени…
Голос Флинна резко изменился от подчеркнуто вежливого до угрожающего:
— Никаких затягиваний времени. Все перечисленные в списке заключенные должны быть освобождены и доставлены в Дублин до того, как первый луч солнца проникнет сквозь окна часовни пресвятой Богоматери. Рассвет или смерть, Шёффер.
— Шрёдер. Но послушайте…
— Как бы вас ни звали, с днем святого Пэдди. Живи, Ирландия!
В трубке раздался щелчок и последовали короткие гудки. Капитан Шрёдер положил трубку, выключил динамики и закурил сигару. Пальцами руки он принялся выбивать дробь о крышку стола. Начало переговоров его не радовало. Он чувствовал, что имеет дело с человеком более твердым и жестоким, чем ему представлялось ранее. Может, и не совсем таким, как его описали, но уж точно, что гораздо более одержимым.
Продолжая размышлять, он вспомнил, что никогда не знал провалов и всегда добивался продления сроков, если переговоры заходили в тупик. Первое во многом зависело от результатов второго. Шрёдер посмотрел на притихших людей и сказал:
— Орешек не так-то просто расколоть. Но я люблю иметь дело с неподатливыми.
Капитан Джо Беллини встал с места, расстегнул мундир и подошел к окну. По привычке большие пальцы его рук легли на ремень с кобурой, взгляд же был направлен на прекрасный вид собора святого Патрика. Мысленно он представил себе неприятную картину: его спецназовцы штурмуют гигантские серые стены храма. Ему не нравились неподатливые. Он вообще никого не любил.
Брайен Флинн сидел у алтарного органа около ризницы и смотрел на книгу, лежащую на клавишах, прикрытых чехлом. «Шёффер», — вспомнил Флинн и рассмеялся.
К органу подошел Джон Хики и поднял книгу, которая называлась «Мои переговоры об освобождении заложников», автор Берт Шрёдер.
— Шёффер. Ну, что же, неплохо, Брайен. Но теперь ему придется иметь дело с тобой, — сказал Хики.
— Видимо, так, — кивнул Флинн. Он сдернул чехол с клавиатуры и нажал на клавишу, но из труб в галерее никакого звука не вырвалось. — Забыл повернуть ключ, — заметил он рассеянно и поднял глаза на Хики. — Мы не хотим слишком больно задевать его профессиональное самолюбие. Нужно держать его на коротком поводке. А в самом конце, если понадобится, мы выложим нашу козырную карту против него — Терри О'Нил. — Флинн улыбнулся. — Да разве этот жалкий придурок догадывается, сколько у нас припасено козырных карт?
Глава 26
— Привет, Бурк, — сказал Флинн.
Бурк остановился внизу у ступенек ризницы.
— Я попросил, чтобы пришел ты, тебя за это должно отметить начальство.
— Благодарю. — В руках Бурк держал большую связку ключей. — Ты их хотел получить?
— Поднимайся сюда!
Бурк поднялся по ступенькам и передал Флинну связку ключей через прутья в дверном проеме. Флинн снова вынул детектор обнаружения микропередатчика и провел им по телу Бурка.
— Говорят, что такая техника негуманна, но зато с ее помощью можно и не обыскивать, ибо обыск — всегда напряженность. Такая техника — путь к взаимному доверию.
Он убрал прибор.
— А если бы у меня и было подслушивающее устройство? Мы же не собираемся обсуждать что-то такое, о чем я не должен докладывать начальству.
— Все равно стоит проверить. — Флинн резко повернулся и приказал Пэду Фитцджеральду идти назад на площадку. — Погуляй там немного.
Пэд ушел, повесив автомат на шею. Флинн и Бурк молча смотрели друг на друга, затем Флинн резко спросил:
— Как ты прознал про нас, лейтенант?
— Это не твоя забота.
— Нет, моя. Майор Мартин заложил?
В этот момент Бурк почувствовал огромное облегчение, что при нем нет подслушивающего устройства и их разговор не слышат в доме настоятеля. Он кивнул головой и, увидев странное выражение, на мгновение промелькнувшее на лице Флинна, спросил:
— Он что, твой старинный друг?
— Деловое знакомство, — ответил Флинн. — А добренький майор назвал мое настоящее имя?
Бурк ничего не ответил. Флинн подошел ближе к дверному проему.
— В разведслужбе бытует старинное присловье: «Неважно знать, кто стрелял в тебя, а важно — кто нанял стрелка». — Флинн пристально вглядывался в лицо Бурка. — И кто же в данном случае нанял?
— Это я должен у тебя спросить.
— Ну, что ж, скажу: материально-техническое снабжение фениев осуществляет английская военная разведка.
— Вряд ли правительство Великобритании пойдет на такой риск, учитывая, что вы ведете слишком ограниченную войну…
— Речь идет о людях, преследующих собственные цели, которые могут совпадать с целями британского правительства, а могут и не совпадать. Эти люди говорят, что весь исторический опыт оправдывает…
— Это не люди, а лично вы так считаете.
Флинн не обратил внимания на реплику Бурка.
