Бобби.
— Может, и мне рискнуть, — пробормотал тот, смахивая пепел на бетонный пол. — Где он сейчас, ваш Инчмейл?
— В Аргентине.
— Играет?
— Гигует[49] понемногу.
— Записывается?
— Не слышала.
— А ты теперь занялась журналистикой?
— Я всегда немного пописывала, — ответила она. — Где здесь туалет?
— Вон там, в углу. — Чомбо махнул рукой в сторону противоположную той, где Холлис видела Арчи и ещё что-то непонятное.
Шагая в указанном направлении, журналистка внимательно следила за тем, чтобы не задеть частые, безупречно ровные линии сетки, нарисованные чем-то вроде белой муки.
Туалет явно был новее самог
Пришло письмо от Инчмейла. Холлис вывела послание на экран.
«Анжелина вся извелась, когда узнала, что ты, пусть даже не напрямую и в перспективе, работаешь на Бигенда. Кстати, по-настоящему имя произносится «Бэй-дженд» или вроде того, но, по словам жены, он и сам так почти не говорит. Да, кое-что посерьёзнее: она списалась со своей подружкой, Мэри из «Dazed», и та обратилась к весьма достоверным источникам. В общем, с этим твоим «Нодом» дело нечисто. Никто о нём и слыхом не слышал. Если печатное издание с грехом пополам напускает на себя таинственность до первой публикации, это уже странно. А твой «Нод» не светится даже там, где засветился бы любой, хоть и самый рассекретный журнал. XOX“male».
«Всё глубже погружаюсь в глубины когнитивного диссонанса», — отметила про себя журналистка, споласкивая руки. Зеркало уверяло её, что сделанная в «Мондриане» укладка ещё неплохо держится.
Пауэрбук отключился, и Холлис убрала его с раковины в сумку.
Шагать обратно через мучнистую решётку пришлось с прежней осторожностью. Альберто с Бобби сидели за столом в креслах «Аэрон» весьма обветшалого вида. Похоже, несчастные предметы мебели были когда-то куплены для новенькой фирмы, которая вскорости вылетела в трубу, после чего они пережили конфискацию, аукцион и перепродажу. В просвечивающей тёмно-серой сетке темнели дыры — следы от окурков.
К ярким огням на потолке медленно уплывали слоистые облака сизого дыма, чем-то напоминая концерты «Кёфью» на стадионах.
Чомбо сидел, подтянув колени к подбородку и вонзив несуществующие каблуки остроносых туфель, похожих на клонированные кеды, в сетку, которая обтягивала сидение. На столе за его спиной лежала всякая всячина; Холлис разглядела банки с «Ред Буллом», огромные водостойкие маркеры и то, что притворялось кучкой сладостей, а на деле оказалось белыми кирпичиками «Лего».
— Почему только этот цвет? — спросила журналистка, опустившись в «Аэрон» и развернувшись лицом к Бобби. — Что-нибудь вроде коричневых «M&M’s» для локативных художников?
— Какие ты имеешь в виду, — прозвучал за её спиной голос Корралеса, — те, за которыми все гонялись, или которых, наоборот, не хотели[52]?
Чомбо пропустил его реплику мимо ушей.
— Скорее, они выполняют роль изоленты: соединяют электронные схемы и защищают платы от повреждений. Однотонный дизайн помогает избежать визуальной неразберихи, а белый цвет — лучший фон для фотографий, детали легче всего различаются.
Холлис покатала кирпичики на ладони.
— И что, их запросто вот так продают, целыми мешками?
— Спецзаказ.
— По словам Альберто, твоя работа похожа на роль продюсера. Это правда?
Бобби пристально посмотрел на собеседницу из-под чёлки.
— Ну, если в с
— А как получилось, что ты стал ей заниматься?
— Раньше я работал с коммерческой технологией GPS, потому что когда-то мечтал быть астрономом и грезил спутниками. Любопытно же разобраться с глобальной сеткой: что она такое, как с ней работать, выявить скрытые возможности, а кому ещё это интересно, кроме художников? Либо они, либо военные. Обычно так и происходит с новыми технологиями: самое увлекательное применение — на поле брани или в галерее.
— Да, только этот проект был военным с самого начала.
— Конечно, — не возражал Чомбо, — как, наверно, и первые карты мира. Координатная сетка — простая вещь. Слишком простая, чтобы допускать к ней кого попало.
— Одна моя знакомая говорила, что киберпространство выкручивается навыворот. Так она выразилась.
— Разумеется. И стоит процессу окончиться, киберпространства больше не будет, верно? Да и оно и не существовало никогда, если хотите. Разве что как способ увидеть, куда мы направляемся. Теперь, при сетке, мы оказались по другую сторону экрана. Теперь это здесь. — Он откинул волосы и воззрился на неё сразу двумя глазами.
— А этот ваш Арчи, — журналистка махнула рукой в пустоту, — его повесят над улицей в Токио?
Бобби кивнул.
— Но ведь можно отвезти его туда и в то же время оставить здесь, правда? Это реально — сделать привязку сразу к двум местам? Или ко скольким угодно?
Собеседник улыбнулся.
— Ну и кто будет знать о его присутствии? Вот сейчас, если бы мы не показали, ты бы его и не обнаружила; разве что выяснила бы заранее адрес страницы в интернете и координаты GPS, тогда конечно. А впрочем, всё меняется. Новые сайты, где размещаются представления такого рода, множатся, словно грибы. Войди на любой из них, заведи себе интерфейс, — он указал на шлем, — плюс лэптоп и Wi-Fi, и любуйся, сколько захочешь.
Холлис подумала над его словами.
— Но ведь каждый из этих сайтов… серверов, или как их? Порталов?..
Чомбо кивнул.
— Каждый показывает свою действительность? У Альберто я вижу мёртвого Ривера Феникса на тротуаре, а у кого-нибудь ещё, ну не знаю, только хорошее. Одних котят, например. То есть, мир, где мы обитаем, будет сплошь состоять из каналов… — Она склонила голову набок. — Правильно?
— Да. Не самый приятный исход, если вспомнить, чем обернулось широковещательное телевидение. Зато подумай о блогах: там тоже каждый автор пытается отразить реальность.
— Правда?
— Теоретически.
— А-а.
— Но давай посмотрим на блоги: где мы ожидаем найти наиболее авторитетную информацию? На ссылках. Тут вопрос контекста, и дело даже не в том, на кого ссылается блог, а в том, кто ссылается на
