сказание, — потомки Рюрика и Рагнеды успешно владели всем краем, — из поколения в поколение, — более семи с половиной веков, пока эта династия не оборвалась, уступив место династии Романовых.
— Клад пробовали искать?
— Приданое Рагнеды искали во все времена, исходя из того, что Трувор заявил: «Ни одному жениху тут не придет в голову искать: женихов тут не было, нет и быть не может». Предполагалось, что Трувор спрятал сокровище где-то недалеко от того места, где обитал сам. Беда в том, что никто точно не знает, а где же он, собственно, обитал… Выбирали место более-менее перспективное, ну, где хоть какая зацепка есть, намек малый на то, что именно тут Трувор-то жил. Найдут такое место, ну и копают вокруг…
— Странно, — если всем именно это в голову приходило в первую очередь, то почему же женихам не могло в голову прийти искать там же? — удивился Аверьянов-младший. — Логический прокол. Людям свойственно прятать денежки у себя под боком. Сюда же и жадные женихи в первую же очередь заглянули бы!
— В те времена не только дом, подворье, но и охотничьи угодья считались жизненно важным ареалом; вторжение на эти территории непрошеных, незваных гостей каралось смертью, — объяснила Дороня Вячеславна. — Найти приданое хорошо, но получить стрелу в грудь просто за нахождение на чужой территории — это плохо… То есть женихи могли подозревать, что клад где-то в угодьях зарыт, но искать его там, копать — никому бы и в голову не пришло.
— Да тоже нелепо! — пожал плечами Алексей. — Получается, что абсолютно все угодья Трувора были под такой могучей защитой, что и бояться нечего!
— Выходит, так!
— А если так, то клад найти невозможно, — вынес вердикт Алеша. — В этом случае все территории, занятые хозяйством и охотничьими угодьями Трувора, можно считать «подозрительными» на предмет нахождения клада. А это сотни и сотни гектар. Стоимость поисков многократно превысит цену находки. И пробовать даже не стоит!
— Проще всего ему было у себя дома спрятать, — в стене, например, в тайнике, — предположила Катя.
— Этот клад сразу бы нашли после смерти Трувора. Хитрых тайников в стенах — в бревенчатых стенах! — в те поры еще не знали, да и инструментов для их изготовления еще не было, — покачал головой Алексей. — Дерево притесать так, чтобы узор древесины совпал… В бревне емкий тайник сделать очень непросто! А потом сам Трувор был неспособен к такому — это уж точно, а передоверить кому-то изготовление тайника… Едва ли…
— Может быть, более «перспективным» является не само жилище Трувора, а окрестная территория ближайшего к его жилищу подворья?
— Но как определить, где эти места? И насколько протяженными были они? Перекапывание больших территорий потребует много тысяч человеко-часов… Тем более если учесть, что за тысячу триста лет никаких следов дворовых строений и изгородей не сохранилось. А вот, кстати, — вспомнил Алеша. — Помню, в прошлом году мы с отцом грибы искать ездили… Есть такая роща со странным названием «Жуть Новогрудская». И на поле, недалеко от нее, стоят три каменных древних креста. Но не христианские, а имеющие явно языческое, причем не славянское происхождение.
— В том месте копали много и в разные времена, — кивнула Дороня Вячеславна. — Особенно ближе к крестам, у подножия холма, называемого в народе Предатель…
— Почему Предатель? — удивилась Катя. — В честь предателей холмы не называют!
— Да, я смотрел на карте, когда с отцом грибы искали, — кивнул Алеша. — Запомнил тоже это название, — именно потому, что название холма напечатано с ошибкой: «Придатель»… Через «и». Я ручку взял, исправил, помню…
— Название холма свидетельствует о какой-то более поздней истории, связанной, видно, с захватническими войнами литовцев в этих местах в раннем средневековье. На холме, может, наши какого- то предателя казнили, вот и пошло… — объяснила Дороня Вячеславна. — Это я в районе, в библиотеке лет десять назад вычитала. И в краеведческом музее с директором разговаривала. Литва в эпоху раннего средневековья была совокупностью языческих племен. «Кресты», а точнее, крестоподобные каменные глыбы могли быть водружены представителями одного из литовских или жмудских племен и поставлены в качестве тотемных изваяний. Историки и археологи, осмотревшие их, не смогли прийти к единодушному выводу относительно происхождения и принадлежности этих каменных сооружений. Кстати, и на вершине холма Предатель тоже есть остатки каких-то сооружений…
— А там копали, наверху?
— На моей памяти — нет. Там место очень открытое. Высокое. И тогда — тысяча триста лет назад — такое же было, холм не сто лет назад ведь вырос. А клады-то прячут в местах укромных, сумрачных… Я лично копала сама, там же, недалеко, возле родников «Святая утварь», в самом северном конце долины родников. Там, как стало известно в наше время, бьют радоновые ключи, и каждый мужчина, рискующий там бывать, может лишиться мужской силы. Ясно, что женихам лучше бы там не показываться вовсе.
— Ну-у-у… — саркастически хмыкнул Алеша. — Эта версия не выдерживает никакой критики. Эффект влияния природного радона слишком слаб и растянут во времени. Едва ли в девятом веке такое заметили бы!
— А почему нет, ты уверен?
— Уверен! Средняя продолжительность жизни простолюдинов в те времена была около двадцати лет, — мальчик едва успевал вырасти, как сразу погибал на охоте либо в бою, либо умирал от простуды, от зуба, от заражения крови, — да от чего угодно! Все, так сказать, «возрастные» болезни были тогда неизвестны. Если кто и доживал до инсульта, до инфаркта, то вызывал уважение, — смотри-ка, до сорока пяти дотянул! Да, могучий мужик был… Мне бы так — от инсульта бы — в сорок пять!
— А может, поискать в Белоглазовском женском монастыре? — предложила Катя. — Ни одному из женихов не пришла бы в голову мысль искать приданое среди монашек. Они же «невесты Христовые».
Бабушка Дороня и Алексей дружно расхохотались.
— Речь идет о девятом веке, Катя, о дохристианских временах на Руси. Ни женского монастыря, ни «невест Христовых» на языческой Руси быть не могло. Перун был, Стрибор, Дажьбог, Хоре.
— И Лада была — богиня любви…
История иссякла, долго ехали молча.
— Что скажешь, Аверьянов-младший? — прервала затянувшуюся паузу Катя.
— Я вот что скажу… Надо посмотреть в краевой библиотеке, в музее старые карты нашей местности. Начала двадцатого века, девятнадцатого века, и еще более древние, если удастся такие найти. Сделать запрос по Интернету… В архив Института картографии… Или как он там называется… Если холм и впрямь называется Придатель, через «и», то клад надо искать на его вершине, внутри останков каких-то строений, которые там усматриваются, как вы говорите. А если это просто опечатка в последнем издании карты охотника-рыболова-спортсмена и холм называется Предатель, через «е», то этот клад мы с вами не найдем. Потому что в этом случае район поиска легендой не определен.
— У меня дома есть много старинных карт… — сообщила Дороня Вячеславна. — Есть даже копия карты восемнадцатого века! А начала двадцатого века — есть две карты подлинные!
— Ну, стало быть, — кивнул Алексей, — через двадцать минут все и решится…
Наконец-то Коля Аверьянов выбрал подходящую поляну.
Спешившись, он снял с коня снайперскую винтовку с глушителем, а также большой, но не тяжелый чемодан.
Тихая ночь, совсем еще юный месяц вполне способствовали задуманному.
Конечно, он был уверен в том, что с пятидесяти, даже со ста метров он с первого же выстрела уложит Батыя. Бесшумно. Но удастся ли потом тихо уйти?
Проблема также состояла и в том, как подобраться к Батыю на пятьдесят, на сто хотя бы метров. Вот для того-то и нужен был этот громоздкий, но легкий чемодан. И подходящая поляна.
Николай не любил летающие радиоуправляемые видеокамеры, созданные по вертолетной схеме, — такая штука неизменно трещала, привлекая внимание. На поле боя, среди грохота взрывов, лязга гусениц, воя мин и криков, — вертолетик можно было бы признать полезным, но при ночной разведке в лесу он был
