— И что? — Лизка задумалась на мгновение и тут же удивилась: — А им зачем нужно-то? С тебя же, кроме трусов, и снять-то нечего!
— А вот они трусы как раз и сняли. Ты угадала.
— Ну, первый раз, что ли?
— Тебе бы так. Вшестером… — Варя замолчала, явно не желая продолжать.
— А потом? — заинтересовалась Лиза.
— А потом вдвоем, ногами, как Ольку. Месяц кровью ссала…
Лизка вздохнула, сочувствуя.
— Я тоже грубых мужчин не люблю. Я бы вот вышла замуж только за доброго парня.
— Добрые все импотенты.
— Ну, не добрые, а такие, которые относятся к тебе не как к куску мяса в кружевах, а как к божественному созданию, как тоже к человеку. Ведь девушка — такая же, как и ты сам…
— Если он считает, что девушка — такая же, как он сам, то сам он — пидор!
— Почему ты, Варя, так плохо относишься к людям? Что, скажешь, не бывает таких мужиков, которые все несут в семью? У которых красивый дом или роскошная квартира? С утра до ночи которые работают, домой приносят цветы и подарки? За ними, как за каменной стеной: любой из них и за себя постоять может, и тебя никому в обиду не даст. Что, скажешь, нет таких?
— Есть. Это бандиты. Домой жене — цветы, а тебя на обочину вытащит с друганами из джипа, поставит в стойку…
— Даже слушать тебя не желаю! Возьми, Варя, Грина, прочти «Алые паруса». Там простая девочка, рыбачка, Ассоль, ждала все свое детство Принца. А когда ей исполнилось восемнадцать, Принц приплыл на паруснике с алыми парусами и взял ее к себе на палубу…
— … Привязал к мачте и — всей командой, по очереди! А потом отмудохал, конечно… Да так, что паруса у ей в глазах позеленели… — закончила Варя.
— Я ненавижу тебя, Варька!
— Ай, брось ты! Все они одинаковые. Вон, смотри лучше, какая машина едет! Свадебная! Вся в цветах! Жених-невеста, куклы на капоте!
— Вот видишь, живут же люди!
— Люди-то живут. А мы с тобой, Лизок, существуем…
— Здравствуйте, девочки! — поздоровался Аверьянов, выходя из белоснежного лимузина «линкольн» на одиннадцать мест, содержащего TV, Video, бар, караоке 3-AN System C2004. — Как вы насчет с ветерком прокатиться?
— А далеко катиться-то? — поинтересовалась практичная Варя.
— Не близко, врать не буду. До понедельника, на трое суток. К морю.
— К морю?! — восторженно ахнула идеалистка Лиза, но тут же спохватилась: — А бить вы нас будете?
— А надо? — поинтересовался Коля.
— Не надо! — Лиза махнула рукой примирительно. — Мы ведь и без битья на все согласны…
Но Варя оказалась не столь сговорчивой:
— А что так — к морю, трое суток? Какая в том необходимость?
— Ну, мы на море фильм снимаем как бы… — пояснил Николай. — Художественный. Скрытой как бы камерой…
— И мы сниматься тоже будем?! — ахнула от восторга Лиза.
— Что значит это ваше «как бы»? — сухо поинтересовалась Варя, не разделявшая восторг подруги.
— Это ничего не значит, девушка… так просто теперь молодежь говорит: «Однажды Красная Шапочка пошла в темный лес как бы к бабушке, чтобы отнести ей молочка, творога и пирожков как бы с мясом…» Неужели не слышали? Я, кстати, тоже не понял, девушка, в свою очередь, — Коля галантно поклонился Варваре, — вы как бы за или вы как бы против поездки к морю? Ведь если вы не хотите, то ничего как бы страшного не произойдет, я найду вместо вас как бы других…
— Ну-ну-ну-ну! — пошла на попятную Варя. — Я не сказала, что отказываюсь!
— Тогда — вперед! — распахнув дверь лимузина, пригласил Николай.
— Ты что? — удивилась Варя. — Сначала надо заплатить.
— Садись в машину — сразу заплачу. Не здесь же мне платить, на людях? — Коля оглянулся на густой поток прохожих, многие из которых с интересом кидали взгляд в их сторону и в тот же миг отводили. — Или вы что, не верите?
— Не нам платить-то! — Варя скосила взгляд в сторону кока-кольно-хот-догского киоска. — Ты что же, первый раз, что ль?
— Ну, как бы да, — уклончиво ответил Коля. — Я из провинции.
— Вот то-то я смотрю…
— А ты, смотрю, совсем не при делах, — хмыкнул киоскер, продавец хот-догов, принимая от Николая шестьсот долларов. — Сам посчитай: на трое суток, двух девок. По сто за сутки. Потому что оптом. Потому что — срок. А на ночь одну дробь одну было бы двести. Да ты поезди, спроси у других: найдешь дешевле, я разницу отдам…
— Да ты не понял, я как раз и сказал именно это — недорого.
— Оптом всегда дешевле.
— Чем больше, тем дешевле, что ли?
— Конечно.
— То есть рота втрое дешевле взвода обойдется?
— Особенно если на несколько ночей сразу.
— Не знал. А то ведь мне много надо…
— А «много» — это сколько?
— Штук сто пятьдесят.
— Ого!
— Ну, сто сорок это точно, за этими морем придут… И еще, конечно, скрилинги привалят, — прикинул Коля. — Давай двести.
— Ты так бы и сказал сразу. — Продавец взял мобилу. — Ты клиент очень серьезный. Глядишь, мы тебе сами еще заплатим.
— Не понял?
— Ну, не ты нам, а мы — тебе. Я шучу, конечно. Но вроде того — знаешь ведь: в каждой шутке есть доля шутки. Сейчас коллегам-конкурентам позвоню, друзьям заклятым… Если действительно двести возьмешь, да на трое суток, тебе, поди, баксов по пятьдесят за шалашовку выйдет, не дороже… Привет, Тимур Альфредыч! — Продавец уважительно кивнул, прижимая мобилу к уху. — Здесь оптовый заказ подплыл… на свадебном «линкольне», понимаешь, шутка ли… На трое суток двести девок… Я сам сначала не поверил. Конечно, налом, какой кредит? Я разве с дуба рухнул? Только кэш. Стопроцентная предоплата. Ваш подход понял! Я с ним согласен. Конечно! Хорошо! Придержимся того же мнения. И ему поклон передавайте. Рад за него: должность завидная. Салют! Ну вот что, дорогой, — обратился продавец к Аверьянову, спрятав сотку. — Берешь двести и на трое суток — мы отдаем по сорок баксов за шалашовку в сутки. А если всех их замуж там выдашь, так сказать, — приезжай, еще две тонны получишь назад от Тимура и от меня, — ну, если ни одна из них больше сюда не вернется.
— То есть? — насторожился Коля.
— То есть приз. Нас новые девки подпирают, новый товар — два поезда на той неделе приехали.
— Откуда приехали?
— Да из ближнего зарубежья. Ты что, больной? Там же вообще жить невозможно. И жить невозможно, и сдохнуть дорого. Все сюда летят.
— Понятно…
— А девочки — чудо! Их ставить надо, клиенту ж новье все время подавай. А эти… — продавец
