можем рисковать Закатной обителью. Ты был прав, говоря об этом Марлу.
— Я не собираюсь рисковать, — заметил я. — Марл обещал мне узнать про книги. Возможно, они многое объяснят.
— И как ты собрался добыть их? Это ли не риск?
— Пока только узнать, где они находятся. Дальше будет видно.
— Не забудь поставить меня в известность. Заранее.
Он хотел еще что-то сказать, и я подумал, что верно, опять про мою лег-комысленность. Но Игниферос смолчал. А потом вдруг рассмеялся. Я глянул на него с недоумени-ем.
— Извини — вспомнил про те книги по истории. Тебе не надо их читать.
— Я подозревал, что не придется, — я поднялся.
— Тэрсел, погоди, — Игниферос подошел ко мне и посмотрел в глаза. — Значит, если бы не Нэиль… И теперь разум всех магов обители открыт для тебя?
— Я стараюсь не прислушиваться, — я поморщился. — Но ни тебя, ни Нэ-иль я не слышу.
— Выходит, твоя собственная защита не пропускает тебя?
— Я же не пытаюсь проникнуть… То что происходит… у него легкое скользящее воздействие. И иногда мне удается почти заглушить его.
— Хм, — Игниферос оглядел меня. — Хотелось бы мне знать, как Менте-перу удалось сделать это, потому что… он не был сильнее меня в гипномагии. Наверное есть что-то еще…
Глаза его в изумлении распахнулись.
— Что такое, Игниферос? — от выражение лица старика мне стало не по себе.
— А тебе не приходило в голову, что способность к связующей магии ты мог унаследовать от него?
— Не думаю, — я покачал головой. — Ты его брат. Уверен, вы обладали одинаковыми способностями.
— Но ты сказал, что он доходил до Приграничья. Стало быть он узнал, чем грозит владение связующей магией и вполне мог скрыть это.
— Звучит довольно сомнительно. Обладай он связующей магией…
— Однако ты так и не выяснил, что делал Ментепер в Приграничье. Я бы посоветовал посетить Гейнира и расспросить его поподробнее. Не затягивай с этим. И знаешь что еще… Если магия времени действует в остальных мирах, магам опасно там появляться. Я отдам распоряжение, чтобы никто больше не покидал Закатную обитель.
— Не делай этого. Если за нами действительно приглядывают, такие меры покажутся подозрительными. Пусть все останется без изменений.
Игниферос нахмурился, но потом все же согласно кивнул.
— Как ты думаешь, есть ли предатели в самой Закатной обители? Твоя особенность гипномагии не пролила свет на этот вопрос?
— Я специально не прислушивался.
— Возможно, стоит проверить.
— Не все сразу. Сперва я разберусь с Балахиром. Кажется, самое время…
— Поосторожнее с ним, — напутствовал меня на прощание Игниферос.
Я вышел из его покоев, спустился вниз, пересек обитель и, выйдя из север-ного входа, направился по почти незаметной во тьме тропинке в черневшие на фоне изредка осве-щаемого всполохами молний неба холмы. Гроза давно прошла и теперь где-то поблескивала вдали. Грома уже не доносилось. В леске на холмах все дышало свежестью, на меня капало сверху, а ино-гда задетая и спружинившая ветка обдавала веером брызг. Но под ногами было почти сухо — земля успела впитать все, что долетело до нее сквозь плотные кроны.
Спустя двадцать минут я нашел Балахира в уютной, скрытой от глаз лощи-не. Впрочем, она оказалась достаточно просторной для того, чтобы в ней могла обучаться сотня юных магов. Вокруг царила тьма, но каждый из них зажег по крошечному фонарику, который толь-ко слегка разгонял тьму и делал все вокруг таинственным и загадочным в плясках колдовских теней. А Балахир, используя в качестве постамента плоский валун, возвышался над ними и добавлял к этой атмосфере свой уверенный, сильный голос. Что ж, он умел убеждать, но сейчас я ощущал вол-ну смущения и недоверия, которая окутывала его. Потому что он отвергал свои собственные слова, слова которые твердил им изо дня в день, слова обо мне.
— Я ошибся, и он предал нас. Предал наш народ, наши традиции, нашу магию! Да, он говорил со мной и Нордеком и запретил оказывать какое-либо сопротивление свет-лым. Вы сами слышали на Совете, что он теперь единственный темный маг. А после Совета угро-жал, что мне за 'своеволие придется расплачиваться вашими жизнями!
Балахир так увлекся, что не заметил, что они мало верят ему, что они рас-терялись. Он смолк лишь тогда, когда заметил, что вся сотня медленно попятилась от него. Он ка-кой-то миг с недоумением глядел на них, а потом резко обернулся и чуть не столкнулся со мной нос к носу. Отшатнувшись он едва не упал со своего ораторского возвышения, но я схватил его за во-рот и удержал.
— А ты лжец, Балахир! — заметил я. — Почему бы тебе не рассказать и о твоем утреннем визите к Игниферосу?
Я увидел, как он задрожал, а маги остановились, внимательно прислушива-ясь к моим словам. Балахир сам создал для себя западню. Он, считая, что я никогда не вернусь, создал из меня для них легенду, которой они бы поклонялись. Поскольку он молчал, рассказывать пришлось мне.
— Сегодня утром он явился к Игниферосу и обвинял его в трусости, за то что он отдал мне знак власти. Он говорил, что этого делать не стоило, а стоило убить меня. Но боится Балахир вовсе не за вас, а за свою лживую шкуру, — я смотрел на них. — Он уже много раз предавал меня. И ему придется заплатить за это.
— Что ты делаешь, Тэрсел? — прохрипел Балахир, потому что как только он открыл рот, я сдавил ему горло.
— Что ты сказал, пес?
— Милорд…
Я рассмеялся сквозь сжатые зубы.
— Я прав, ты трусливый подонок, Балахир, — я посмотрел на подростков. — Но за них, я, пожалуй, скажу тебе спасибо… Будете ли вы верны мне?
Несколько мгновений среди них царило смятение, а Балахир пытался выда-вить из себя хоть одно слово. Я ослабил хватку, когда понял, что еще чуть-чуть и он потеряет соз-нание. Юные маги между тем оживились.
— Что мы должны сделать? — выкрикивали они, а глаза их разгорались. — Как нам показать, что мы верны тебе?
— Если вы считаете себя темными магами, вы сделаете это. Убейте его! — и я швырнул Балахира в толпу.
Они были в смятении и изумлении. Я ощутил как волной по ним прокатил-ся страх. Балахир тяжело дыша поднялся на ноги. Недоумение на его лице стерлось, когда наши взгляды встретились. Он понял, что я не шучу и лицо его исказила злоба.
— Ненавижу тебя! — прошипел он. — Зря ждешь, никто не послушает те-бя…
— Ты заблуждаешься. В темной обители всегда слушали того, кто сильнее, — обронил я.
Подростки оглядывали нас, еще не уверенные в своем выборе, но потом кто-то из них нерешительно потянул кинжалы из ножен, потом еще, и еще. И Балахир оказался в кольце свои учеников. Сначала он не поверил, но через миг уже затравленно озирался. Но никто не смел нападать первым. Они смотрели на него и переглядывались, а потом неожиданно напали все сразу, что я едва не пропустил момент. В моей руке дергался сжавшийся в комок и задыхающийся от боли маг. Я чуть встряхнул Балахира, возвращая к действительности. Он открыл было рот, но обернулся и оцепенелом молчании смотрел как его ученики продолжают наносить удары.
— От тебя живого места не останется, — прошептал я ему, — потому что каждый из этой сотни ударит тебя хотя бы раз.
— Один не ударит…
