— Который?
Он указал на парня который стоял чуть в стороне, и я увидел как он ук-радкой смахнул слезу и узнал в нем мальчишку, который угрожал Эрслайту.
— Неужели твой сын? Смотри внимательнее, у него в руках окровавленный нож.
— Не может быть, — выдохнул Балахир.
— Он ударил одним из первых, правда в спину, но ведь это ничего не ме-няет.
— Что ты сделал, как? Если это гипномагия…
— Это гипномагия, — подтвердил я. — Приятные ощущения? Смотри-ка, они все-таки успели тебя чуть оцарапать.
Балахир глянул на прореху в рубахе и обнаружил в боку неглубокий порез. Черная рубашка медленно пропитывалась кровью.
— Если Совет узнает, что ты тут учинил…
— А он знает. Но вот твоя проблема в том, что теперь никто тебя не будет замечать, кроме магов Совета. Для остальных ты невидим и не слышим. А точнее попросту мертв, — я указал ему рукой.
Он вновь обернулся к подросткам. Толпа раздалась, и в круге осталась ле-жать какая-то бесформенная масса, сливавшаяся с окружающей тьмой.
— Почему ты в действительности не убил меня?
— Ты меня спрашиваешь? — изумился я с насмешкой. — Это было бы слишком просто. Я же хочу, чтобы ты помучался, Балахир. Ты ведь только утром твердил об этом Игниферосу. Еще один опрометчивый шаг и тебе и этим твоим выкормышам придется плохо в дей-ствительности. Не вынуждай меня. А теперь убирайся.
Балахир сглотнул и попятился, но я заметил нехороший блеск в его глазах.
— Это мое последние предупреждение, — добавил я, и он скрылся среди деревьев.
На меня же смотрели две сотни внимательных глаз.
— Я не знаю всего, что он обо мне говорил вам, но догадываюсь. Кое в чем он был прав, а кое в чем ошибался. Что же касается моего отношения к светлым магам… — я сделал паузу, ощутив страх и напряжение в некоторых из них. — Мне известно, что у кое-кого из вас светлые родители. Подойдите ко мне.
Их оказалось около двадцати. А я задался вопросом, каким образом Бала-хир смог смутить юный ум детишек светлых магов. Интересно, чтобы на это сказал Гаст.
— Но мы отказались о воззрений родителей, — начал кто-то робко и испу-ганно, а напряженность вокруг возросла.
Я вдруг понял, что скажи я вновь 'убей и этой двадцатки бы не стало.
— Только от воззрений? — поинтересовался я и не получил ответа. — Впрочем, дело совсем в другом. Я знаю, Балахир говорил вам, что я был против объединения. Но это не так. И я вам сейчас объясню почему.
Я рассказал им о срединных магах и угрозе для Закатной обители.
— Нас слишком мало. Объединившись, мы выигрываем и в количестве и в качестве магии. Если мы не сплотимся, мы проиграем эту войну, а Закатную обитель сотрут с лица мира. Внутренние же ссоры и разногласия только подорвут наши силы — вы должны понять и осознать это. Если у вас есть вопросы или кто-то что-то не понял — спрашивайте, я отвечу, мне очень важно ваше понимание.
Некоторое время они молчали.
— Почему тогда и светлые не идут на уступки? Почему они прижимают нас и считают, что они главнее?
На это я улыбнулся.
— Нам же будет лучше, если они будут пребывать в этой уверенности, — заметил я. — Зачем нервировать друг друга. К тому же, вам не приходило в голову, почему наша обитель так называется?
Они миг соображали, а потом в их глазах зажегся восторг.
— Нашим светлым братьям трудно будет это принять. Но пусть об этом заботиться Игниферос, за них в большей степени отвечает он. А теперь никто из вас никому не должен ни слова не говорить, даже темным магам. Вам ясно?
— Да, милорд! — ответил мне дружный хор голосов.
Я сделал знак, чтобы они расходились.
— Останься! — окликнул я одного из них.
Он, настороженный, подошел ко мне.
— Я больше не подходил к вашему сыну, милорд, — торопливо проговорил он.
— Знаю, но хочу спросить о другом. Балахир твой отец не так ли?
Он вздернул на меня испуганный взгляд.
— Как ты смог это сделать? — я провел пальцами по его еще чуть влажной щеке.
— Я не посмел вас ослушаться, милорд. К тому же…
Он смолк.
— Он очень редко вспоминал, что я его сын.
Что-то в его словах было не так. Я всмотрелся ему глаза.
— Повернись спиной.
Когда он подчинился, я задрал ему рубашку и увидел не такие уж давние шрамы на спине, только недавно успевшие зажить. Я развернул мальчишку к себе.
— Телесные наказания запрещены в обители, — произнес я. — Он еще ко-го-то бил?
— Всех, кто хоть сколько-нибудь провинился. Он говорил, что вы тоже прошли через это, что это укрепит наш дух. Но это многих только сломило… Это правда, у вас есть такие шрамы?
— Все кто коснулся моей спины — мертвы. Я не собираюсь поддерживать традицию Балахира.
Я подошел к темному пятну, и оно вспыхнуло багровым пламенем, а через несколько мгновений на этом месте даже пепла не осталось. Пламя было всего лишь еще одной ил-люзией. Я глянул на мальчишку, но он похоже немного успокоился.
— Можешь идти.
— Да, милорд.
Я еще миг постоял в темноте, прислушиваясь к шелесту деревьев, росших по склонам лощины. Потом вернулся в обитель.
Утром следующего дня я заглянул к Игниферосу. Мы снова вместе позав-тракали, а я в это время посвятил в вечерние события.
— Я не знал, что Балахир применял телесные наказания, — старик нахму-рился.
— Я тоже. Знал бы — убил бы его по-настоящему.
— Не торопись. Возможно, он все же одумается.
— Ты все еще веришь в это? — я фыркнул. — Балахир только будет ме-шаться у нас под ногами. Готов поспорить, что он вновь пожалует к тебе с очередными аргументами по поводу твоей глупости в отношении меня.
— Тэрсел, — мягко упрекнул Игниферос.
— Вот увидишь.
— А как они восприняли твою легенду о Закатной обители?
На это я лишь усмехнулся.
— Не такая уж это и легенда…
— Как бы там ни было, не перестарайся с этим. Чем ты занимаешься сего-дня?
— Хочу с Эрслайтом проехаться по Бинаину — покажу ему Брингольд. С нами, думаю поедет Гаст, так что наверняка мы заглянем и в Оушэнд.
— Что насчет Гейнира?
— Мне надо хорошо все обдумать… Загляну к нему через пару дней. А что насчет Нэиль? Когда ты собираешься попробовать магию времени?
— Нэиль возьмите с собой, — заметил Игниферос. — Меня теперь очень сильно беспокоит твоя безопасность. А насчет магии времени я тоже немного повременю, — он по-казал мне старую книгу, с пожелтевшими от времени страницами. — Нашел кое-что. Надо дочи-тать.
