– Шун Кай сказал мне, что готовится новое покушение. Попробуйте выпытать у него еще что-нибудь, а я тем временем приму необходимые меры. Кстати, он превосходно говорит по-английски. – Лоуренс оставил Шун Кая с пораженным Хэммондом и отошел посовещаться с Риггсом и Грэнби.
– Если бы проделать в фасадной стене пару дырок, мы могли бы расстреливать каждого, кто подойдет близко. – Риггс простукивал кирпичи. – Есть и другой способ – сложить баррикаду прямо внутри, но тогда людей с саблями у входа уже не поставишь.
– Стройте баррикаду, – решил Лоуренс. – А вы, мистер Грэнби, попытайтесь заблокировать вход так, чтобы пройти могло не больше трех-четырех человек сразу. Мы станем с саблями и пистолетами по обе стороны от прохода, чтобы не попадать под выстрелы. В перерывах, когда команда мистера Риггса будет заряжать ружья, врага сдержим мы.
– Верно, – поддержал его Риггс. – У нас есть пара лишних ружей, сэр, – вы можете стать вместе с нами за баррикадой.
Лоуренс не клюнул на эту незатейливую уловку.
– Они вам самим пригодятся. Давать оружие в руки не слишком метких стрелкам значит попусту тратить пули.
Кейнс прибежал с корзиной, где лежали на мягком полотне три чудесные вазы.
– Я не привык к таким пациентам, но с перевязками и лубками как-нибудь справлюсь. Расположусь внутри, у пруда. А в вазах будем воду носить. На аукционе каждая, думаю, потянет на пятьдесят фунтов, так что постарайтесь их не ронять.
– Роланд, Дайер, – кто лучше умеет заряжать ружья? – спросил Лоуренс. – Хорошо. Будете оба помогать мистеру Риггсу при первых трех залпах. Затем Дайер перейдет в распоряжение мистера Кейнса и будет носить воду бойцам, когда работа позволит.
– Лоуренс, – заметил вполголоса Грэнби, – я нигде не вижу солдат, хотя они в этот час всегда проходят дозором. Должно быть, их отозвали.
Лоуренс кивнул и сказал дипломату:
– Мистер Хэммонд, займите место за баррикадой.
– Капитан Лоуренс, выслушайте меня, пожалуйста. Лучше нам уехать с Шун Каем. Он ожидает сюда татар[19] – это солдаты, которых бедность вынуждает заниматься разбоем. Их может быть очень много.
– У них и пушки есть? – спросил Лоуренс.
– Нет-нет, – ответил Шун Кай. – Ни пушек, ни даже мушкетов, но какое это имеет значение, если их будет больше ста человек? Некоторые из них, по слухам, даже шаолинем владеют, хотя это и против закона.
– А некоторые находятся в отдаленном родстве с императором, – добавил Хэммонд. – Если мы убьем кого-то из них, нас обвинят в оскорблении трона и выдворят из страны. Право же, нам лучше уехать.
– Оставьте нас ненадолго, сэр, – попросил Лоуренс, и Шун Кай послушно отошел в сторону. – Мистер Хэммонд, вы сами предупреждали, чтобы я остерегался любых попыток разлучить Отчаянного со мной. А теперь представьте: если он вернется сюда и увидит, что мы исчезли вместе со всеми вещами, где он будет искать нас? Он может даже подумать, что мы заключили сделку с китайцами и отдали его им, как и предлагал мне когда-то Юнсин.
– А если он, вернувшись, увидит вас мертвым, как и всех остальных? Шун Кай уже не раз доказывал, что достоин доверия.
– Для меня в отличие от вас пара незначительных советов не перевешивает долгого и вполне сознательного обмана. Нет сомнения, что он шпионил за нами с самого начала пути. Никуда мы с ним не поедем. Через несколько часов вернется Отчаянный – уж столько-то мы продержимся, я уверен.
– Если они не займут его чем-нибудь и не задержат. Будь у китайцев намерение разлучить вас насильно, они уже сделали бы это во время любой из его отлучек. Уверен, Шун Кай сумеет как-то его известить, когда мы окажемся в безопасности.
– Пусть тогда убирается и посылает свое извещение прямо сейчас. Можете отправляться с ним, если хотите.
– Ну уж нет, сэр! – Хэммонд вспыхнул и что-то сказал Шун Каю.
Бывший посол, покачав головой, ушел, а Хэммонд взял из груды оружия абордажную саблю.
Все работали не покладая рук еще четверть часа. Воздвигли баррикаду из трех стоявших в саду валунов причудливой формы, перегородили вход громадной драконьей лежанкой. Солнце уже село, но фонари на острове вопреки обыкновению не зажглись, и вокруг не было видно ни единой живой души.
– Сэр! – прошипел внезапно Дигби, показывая куда-то. – Два румба вправо, около нашего дома.
– Всем отойти внутрь, – скомандовал Лоуренс. Сам он ничего не видел впотьмах, но у Дигби глаза были помоложе. – Гасите свет, Уиллоби.
Некоторое время капитан не слышал ничего, кроме собственного дыхания, тихого клацанья ружейных затворов и жужжания комаров. Потом его ухо, привыкнув, различило легкий топот бегущих ног – многочисленных ног. Затрещало дерево, раздались какие-то крики.
– Они вломились в наше жилье, сэр, – хриплым шепотом сказал из-за баррикады Хакли.
– Тихо там. – Все примолкли, слушая грохот мебели и звон бьющегося стекла. Мечущиеся факелы бросали в павильон длинные тени, голоса слышались отовсюду, даже с крыши южного павильона. Лоуренс оглянулся, и трое стрелков подняли ружья.
– Мой выстрел, – сказал Риггс, когда у входа возник первый враг. Китаец упал, не успев крикнуть, но на выстрел уже бежали другие, с мечами и факелами. Грохнул залп, уложив еще троих, выпалило запасное ружье, и Риггс скомандовал: – Заряжай!
Китайцы, остановленные внезапной гибелью сотоварищей, толпились у оставшегося прохода. Авиаторы с криками «Отчаянный!» и «Англия!» выскочили из засады и ринулись в бой.
Свет резал Лоуренсу глаза после долгого ожидания в темноте, дым горящего дерева смешивался с пороховым. Теснота не позволяла размахнуться как следует. Сломался один из китайских мечей – от их клинков несло ржавчиной, – упало несколько человек. Англичане понемногу отступали под напором врага.
Дигби, слишком хлипкий для живого заслона, тыкал саблей в каждый просвет.
– Мои пистолеты! – крикнул ему Лоуренс, не имея возможности сам достать их. Капитан, держа саблю обеими руками – одна сжимала рукоять, другая лежала плашмя на клинке, – отбивался сразу от трех противников. Те тоже не могли нанести решающего удара и лишь давили ему на клинок, стараясь сломать его.
Дигби вытащил из кобуры пистолет и пальнул между глаз тому, кто стоял впереди. Двое других невольно отшатнулись назад. Лоуренс, воспользовавшись этим, кольнул одного в живот, а другого повалил, схватившись за рукоять его собственного меча. Дигби ударил китайца в спину, и тот затих.
– Целься! – закричал Риггс, и Лоуренс гаркнул: – Очистить вход! – Он рубанул по голове противника Грэнби, и они вдвоем отошли назад, скользя на увлажнившихся каменных плитах. Кто-то сунул ему в руки кувшин с водой. Лоуренс сделал пару глотков и передал сосуд дальше, вытирая рукавом рот и лоб. Грянул залп, следом еще два выстрела.
Нападающие медлили, поняв, что нужно остерегаться ружей. Они заполняли почти весь двор – Шун Кай не преувеличивал. Лоуренс застрелил человека в шести шагах от себя, стукнул другого рукояткой по голове. Затем англичан снова, до следующей команды Риггса, стали теснить в павильон.
– Прекрасно, джентльмены, – отдуваясь, сказал капитан. Китайцы временно отступили, и Риггс не спешил стрелять, ожидая новой атаки. – Преимущество пока что за нами. Разделимся на две партии, мистер Грэнби. Ваша отдыхает во время следующей атаки, потом меняемся. Терроуз, Уиллоби, Дигби со мной; Мартин, Блайт, Хэммонд – с Грэнби.
– Я могу драться и там, и там, сэр, – вызвался Дигби. – Я совсем не устал, честное слово, – на меня ведь не напирают.
– Хорошо, только не забывайте пить воду и на всякий случай держитесь сзади. Их тут, сами видите, чертова уйма, но у нас выгодная позиция, и мы определенно выдержим сколько потребуется. Если кого-то ранят, даже легко – сразу идите к Кейнсу на перевязку; недоставало еще, чтобы кто-то из нас истек кровью.
