Вампир для истинной королевы

Я не сразу сообразила, что происходит. Ох… Изящные королевские пальцы нежно коснулись моей щеки, затем невесомо тронули подбородок – и мое лицо оказалось повернутым к королевскому.

– Ваше велич…

– Я с надеждой ожидаю свадебного обряда, – мягко и прохладно сказал король. И, наклонившись, быстро поцеловал меня в щеку… Как будто мы с ним прятались от строгих родителей.

– Ваше величество… – я в замешательстве смотрела на него.

– Мне хочется, чтобы ни одна черная мысль не тревожила вас, леди Агнесса. Здесь Светлый лес, в котором не было, и нет места злу.

Он стремительно развернулся и пошел прочь, оставив меня совершенно одну посреди буковой аллеи. Как будто боялся, что я замечу легкий румянец на белых эльфийских щеках. Н-да. Ну и сюрприз. Поди пойми, что на уме у этих эльфов!

Я постояла-постояла, а затем двинулась в нужном мне направлении.

Что творится-то, а? Сперва, Агнессочка, ты изволишь в беседке целоваться с вампиром, теперь – эльфом чмокает тебя в щечку. От таких событий голова кругом идет… И спросить совета не у кого! Не у Вьенн же, в самом деле, и Этьен здесь не момощник…

Я в отчаянии всплеснула руками. Вампир–эльф, любит-не любит. И чем все закончится? Вероятно, об этом знал только Всевышний, но он не торопился делиться со мной своими соображениями.

С одной стороны, поцелуй Эльфира был правильным  – все-таки он мой жених. С другой стороны, он показался мне вежливо-холодным, словно эльф на самом деле был только прекрасным мраморным изваянием, а не живым существом.

Безуспешно пытаясь привести мысли в порядок, я продолжила свой путь туда, где собиралась заняться письмом семейству де Лив.

* * *

«...Мои дорогие папа, матушка и сестрицы. Пишу вам, чтобы рассказать, как мне живется при дворе короля Эльфира. Свадьбу ненадолго отложили, но его величество заверил, что до обряда я буду жить на положении королевской невесты со всеми полагающимися почестями».

Макнув перо в бутылочку с чернилами, я задумалась, глядя на горизонт. Там, в перламутровой дали, море сливалось с небом. Туда уходили эльфийские парусники – красивые, воздушные, но видом своим навевающие непонятную грусть... Впрочем, как и все здесь.

Я сидела на скамье в дальнем углу парка и пыталась сосредоточиться на письме. Местечко это я нашла случайно, во время обычной прогулки в сопровождении Этьена-Агаты:  здесь веселая зелень внезапно обрывалась в бездну, и там, на сотню-другую локтей ниже, мерно шумели волны. Пахло солью и свежестью, а еще тревожно таяли в шелесте волн крики чаек.

«Так что меня и Агату поселили в дом, предназначенный для королевы. Дом большой – есть спальня, гостиная, холл...»

– И тайный ход, ведущий во дворец, – я усмехнулась. Про это, конечно же, не стоило упоминать, иначе матушка начнет рыдать, хвататься за голову и пилить маркиза де Лив за то, что посмел отправить дочку в столь ужасное место.

«Его величество дарит мне подарки, и я всем довольна. Надеюсь, гонец донесет отрез эльфийского шелка вам на шарфы».

Чрезвычайно довольная письмом, я отложила перо и завинтила крышку чернильницы. Выходило, что жизнь моя спокойна и размерена, эльфийский король щедр и милостив, и, конечно же, ничто не угрожает моей драгоценной жизни – как раз именно такое впечатление и должно было сложиться у матушки и сестричек. О том, с какими истинными целями устраивался мой удачный во всех отношениях брак, я предпочитала помалкивать.

Вечерело. Дымка на горизонте приобрела оттенок сирени, зажглась ранняя звезда, вестница приближающейся ночи. Самое время возвращаться, но мне хотелось еще немного постоять на обрыве, любуясь на отражение заката  в восточной стороне неба. Здесь я была совсем одна, и ничто не нарушало моих размышлений  – порой тягостных, что и говорить.

– Сто три года, – в отчаянии пробормотала я морю, – сто три года! Я успею состариться и умереть. Или ненасытный монстр прикончит меня куда раньше, или леди Вьенн подошлет убийцу, когда отпадет нужда в моих услугах...

Волны продолжали с мерным шорохом накатывать на пологий берег под обрывом. Я по-прежнему была совершенно одна – несостоявшаяся королева, застывшая над пропастью. И мне хотелось... глупое, конечно, желание – но так хотелось, чтобы рядом был кто-то, кому я могла бы излить свою печаль.

«А как же Этьен?» – спросите вы, – «Разве не он все это время был твоим другом?»

Что ж, Этьен в образе Агаты в самом деле ни разу не подвел и не предал меня. Но он по-прежнему оставался деревенским приятелем девочки Агнессы, а мне... Мне сейчас хотелось чего-то иного.

Я вдруг спохватилась: тихий вечер перекатился в мягкие, пропахшие морем и жасмином фиолетовые сумерки. Ночь подступила к Светлому лесу, а вместе с ночью... О, теперь я слишком хорошо знала, кто разгуливает по тропам эльфийского парка.

Письменные принадлежности ждали меня на скамье; я быстро сложила письмо, собрала в сумку чернила и перо. Проклятье! Ну как избавиться от странного навязчивого желания выплакаться кому-нибудь в рукав?..

«Через сто три года, дорогая, через сто три года», – я невольно улыбнулась.

Наверное, когда истечет срок жениховства Эльфира, у меня будут шансы поплакаться в жилетку самому Всевышнему, сидя на облаке и поглядывая на блистательного черноокого монарха.

– Вы куда-то торопитесь, леди Агнесса?

Ох. Ну только его мне не хватало!

Отвернувшись, я быстро вытерла непрошенные слезы и буркнула:

– Домой, сеньор Саншез, домой. Следую вашему совету – не гулять по ночам в одиночестве.

Вампир мягко шагнул из сумеречных теней. Загадочные темные глаза, бледный абрис совершенного лица, богато расшитый камзол, в потемках искрящийся драгоценным шитьем. Воплощенная тайна – не знаешь, то ли ненавидеть его, то ли поддаться очарованию и, как говорится, в омут с головой.

– Но ночь еще не наступила, а вы не одна, леди Агнесса.

– Если честно, вашему обществу я бы предпочла одиночество.

– Неужели вы меня боитесь?

Крадучись он подходил все ближе и ближе, так что я поспешно ретировалась за высокую скамью. Это, конечно, не было идеальной защитой от вампира – но так хотя бы мраморная резная спинка оказалась между нами.

– Почему я должна вас бояться? – веско сказала я, – надеюсь, у вас хватит благоразумия, чтобы не причинить вред будущей королеве.

– А вы так отчаянно цепляетесь за свой будущий брак, словно это ваша последняя надежда на спасение. Не надейтесь, моя дражайшая леди Агнесса, от меня это вас не спасет.

– В таком случае, мне ничего не остается, как попрощаться и отправиться домой.

Я и в самом деле схватила сумку, обогнула скамейку и решительно направилась к выложенной округлыми камнями тропинке.

– Подождите.

Я невольно замерла. В его голосе – или почудилось? – была самая настоящая мольба. Эдгар тут же воспользовался моим замешательством, преградив дорогу. Еще мгновение – и он извлек из-за обшлага рукава розовый бутон на короткой ножке, перевязанный шелковой ленточкой.

– Все эти дни я думал о вас, – серьезно сказал он.

– И что же прервало ваши размышления и заставило прийти сюда?

– Не смейтесь. Мне помешало ощущение вины... Леди Агнесса, в прошлый раз я вел себя самым недопустимым образом, как нецивилизованный дикарь. И приношу глубочайшие извинения. Вы меня простите?

Хм. Гад. Кровосос. Он уже знал, что после подобного признания я не смогу на него сердиться – да и какое сердце не растает при виде красивого мужчины с розой в руке?

– Не знаю, – слукавила я, – ваше поведение в самом деле было отвратительным. И вам еще повезло, что я ничего не сказала его величеству...