рассыпавшиеся соринки.
…– Может, она этой ночью не придет?
В тихом шепоте Этьена-Агаты мне послышалась надежда. Альберт фыркнул.
– Она слишком много потеряет, если не появится, – с вожделением в голосе сказал он.
– Самоуверенный болван, – холодно заключила Эвелина, глядя на своего брата с той нежностью, с какой обычно кот смотрит на цыпленка.
– Ну что плохого, если я уверен в себе? – подмигнул ей оборотень.
– Может, помолчим? – предложила я.
Расстановка сил к ночи сложилась такая: Этьен лежал на кровати, натянув до подбородка вышитое покрывало (он и рад был бы занять куда менее заметную позицию, но оборотни настояли). Я, Эвелина и Альберт разместились на полу за кроватью – так, чтобы нас не было видно из шкафа. Эвелина потом залезла под кровать, объяснив это тем, что ей так будет удобнее выскакивать из засады и бросаться на вражину, которая столь бесчеловечно испортила одно из моих самых лучших платьев. Мы с Альбертом лежали бок о бок на полу – и, надо сказать – я была даже рада тому, что компанию нам составляла его сестра. Ибо опьяненный поздней весной оборотень время от времени шептал мне на ушко комплименты и предлагал прогуляться при луне, а его пальцы нет-нет, да добирались до шнуровки корсажа… Хм. Вот и пойми нас, женщин. То я мечтала об Альберте – чтобы он приударил за мной – а теперь то и дело возмущенно шикаю на голубоглазого красавца и шлепаю его по рукам. Впрочем, оно и понятно. За мной приударил другой красавец…
– Давайте, я пойду спать к себе? – горестно простонал Этьен, лежа на огромной кровати в позе жертвы на алтаре, – ну ведь поздно уже. Не придет она, я чувствую!
– А ты вздремни, – посоветовала Эвелина и хихикнула, – время быстрее лететь будет.
– Вздремнешь тут!
– Бедняжка, – Альберт выглянул из-за края кровати укрытия, – ну, хочешь, я тебе компанию составлю?
– Нет!!! – испуганно пискнул Этьен, – я приличная девушка!
– Как знаешь, милочка, – хмыкнула Эвелина.
Воцарилась тишина, нарушаемая лишь трагическим сопением Этьена, которому совершенно не нравилось играть роль наживки.
Я молча наблюдала, как медленно ползет по ковру пятно лунного света. Как обычно, подкралась к сердцу глухая тоска по несбыточному: плыть по ночному небу, все ближе и ближе к серебрящемуся ореолу вокруг облака, что случайно зацепилось за верхушку самой старой сосны. В королевском парке повисла на деревьях тревожная красота лунной ночи, пахнет разнотравьем и молодой хвоей – а в просветах между деревьями нет-нет да мелькнет размытый силуэт летучей мыши…
– Туман, – пробормотал Альберт, – туман за окном.
Я вдруг поймала себя на том, что засыпаю. Потерла лицо, чтобы согнать дремоту, бросила взгляд на шкаф и…
– Кажется, у нас гости, – я осторожно толкнула локтем оборотня.
– Вижу, – он ответил очень тихо, но тоном, не предвещающим ничего хорошего этим самым гостям.
Я скорее почувствовала, чем увидела, как сжалась в пружину Эвелина – и точно также стало ясно, что под кроватью уже не девушка, а мохнатое создание с острыми клыками и когтями.
– Что это вы притихли? – забеспокоился Этьен.
Он даже начал приподниматься на кровати, но тут же рухнул обратно; до меня донесся едва различимый шепот «Не могу двигаться, спасите!!!»
– Она что, зачаровала его? – Альберт лежал совсем близко, так, что я кожей ощущала тепло его тела.
– Не знаю, – я не могла отвести взгляда от украшенной резьбой дверцы, которая медленно продолжала открываться.
– Похоже на то, – холодно заключил оборотень, – теперь, Агнесса, шутки кончились. Лежи и головы не поднимай.
– Угу.
Я именно это и собиралась сделать. После чудовища, после злоключений в ночном дворце мне вовсе не хотелось биться с неведомым существом, которое, к тому же, обездвижило несчастного Этьена.
И вот – сердце учащенно забилось – я увидела аккуратную туфельку, бесшумно опустившуюся на ковер. Кружевной подол длинной светлой юбки. Поглядеть бы на леди из шкафа, но я предпочла слушать Альберта и лежала тихо, как мышка, не смея поднять головы.
Этьен издал вопль, достойный мученика.
– Спасите! Кто-нибудь…
И вдруг его крик оборвался. Кружевная кайма юбки зашелестела по покрывалу, но в следующий миг… Наверное,
Только – упаси нас Всевышний от тварей Некрополиса – густой туман стелился по полу и спешно уползал под дверь.
– Ничего себе, – среди всей этой жуткой тишины раздался озадаченный голос Альберта, – это же был…
– Урожденный вампир, – закончила за него Эвелина.
Она торопливо принимала вполне человеческий вид: когти втягивались, шерсть уползала под кожу, челюсти укорачивались… Я невольно отвернулась – потом пошарила под кроватью и достала ее платье.
– Спасибо, – Эвелина тряхнула темными кудрями. Потрепала по щеке бледного Этьена. – Тебе несказанно повезло, что ты остался жив, красавчик.
Ох. Урожденный вампир в моей спальне. И – что совсем уж неприятно – оборотни знали, кто скрывается под личиной Агаты.
– Вампир, – неуверенно повторила я, – это точно, Эвелина?
Девушка быстро одевалась, повернувшись к Этьену спиной.
– Помоги мне со шнуровкой, душка, – и, пока Этьен трясущимися руками возился с шелковыми шнурками, пояснила, – даю голову на отсечение, Агнесса. Эта треклятая леди исчезла из моих зубов, обратившись в туман. Понимаешь? Так что… Наверное следует рассказать обо всем его величеству.
– Но лаз ведет из дворца, – я с сомнением покачала головой, – что, если король и так знает?
– Думаешь, она приходит из королевских покоев? – на губах Альберта играла кровожадная улыбка хищника, – тогда нам с сестренкой стоит еще раз пройти по этому ходу. Вдруг там все-таки есть запасные лазейки, откуда и приходит вампиресса?
– Наверное.
Я села на край постели и взяла Этьена за руку.
– Ты как?
– Если честно, то бывало и лучше, – щеки у Этьена все еще были белыми, словно мел, – как подумаю, что она могла меня сожрать в прошлый раз…
– Не сожрала бы, – заверила Эвелина, – увела бы за собой и все. Одним вампиром больше, одним меньше…
– Да уж…
Я вздохнула. И вспомнила о том, что мне сказал Эдгар – что у него никогда не было выбора быть или не быть вампиром. Ему не дали возможности решить самому, как не оставляет выбора сама смерть.
– В любом случае, – голос Эвелины обрел обычную уверенность, – мы с Альбертом еще раз обыщем подземный ход, у нас-то чутье получше. А на следующую ночь… Надо позвать эльфийского мага.
На том и порешили. Но остаток ночи, конечно же, никто не спал – до рассвета мы просидели на веранде, любуясь призрачными облаками в темном небе и прищуренным глазом луны.
Какое все-таки счастье, когда о тебе помнят!
