Павел Петрович еще раз поклонился.
– Приятного аппетита.
Тут же появился официант с вазой.
– Позвольте-с, цветы-с влагу-с любят.
– Вы видите, милая Лена, как Вас любят в Москве? – спросил Блюмкин.
– Неожиданно, – Лена развела руками.
– Но заслуженно, – Саблин понял бокал, – за Вас, за Ваш талант…
– И красоту, – добавил Блюмкин.
Выпили.
– Я слышал, – Блюмкин повернулся к Саблину, – у тебя намечается новоселье.
– ЧК знает все, – засмеялся Саблин, – получил ордер на квартиру на Молчановке, ну знаешь, дом со львами у дверей.
– Как же не знать.
– Одрер на мебель. В этой квартире когда-то жил писатель граф Толстой, у него была прекрасная мебель из карельской березы, в трех комнатах она осталась, ее приводят в порядок реставраторы. Там до меня жил революционный матрос, потом какой-то бандит…
– Я знаю, – перебил его Блюмкин, – его Жора Тыльнер брал, там перестрелка была.
– Вот-вот, – продолжал Саблин, – мои специалисты восстанавливают все, как было.
– А сколько всего комнат? – поинтересовалась Лена.
– Пять. И комната для прислуги рядом с кухней.
– Куда тебе столько? – удивился Блюмкин, – совсем обуржуазился?
– Гостиная, столовая, библиотека, мой кабинет, будуар жены.
– Так ты же холост.
– Пока, – Саблин улыбнулся Лене, протянул к ней свой бокал и они чокнулись.
Зачатьевский монастырь.
В келье на стенах колыхались тени в свете свечей.
Перед Тыльнером стоял участковый надзиратель в старой милицейской поношенной шинели.
Кубанку он держал в руках, вытирая ею пот со лба.
– Ну проверили Вы, Конев, у них документы, а дальше что?
– Так все бумаги были в порядке, товарищ субинспектор. Печати, подписи Саратовского исполкома, паспорта, вызов из Москвы, подписанный наркомом Луночарским, ордер временного заселения в монастырской гостинице, печать Моссовета.
Надзиратель снова проехал по лбу кубанкой.
– Да положите Вы шапку и садитесь, – сказал Тыльнер, – разве Вы не получали ориентировку Угрозыска о банде французов?
– Мне ее никто не показывал, и здесь я бывал дважды, со сторожем Самсоном разговаривал. Он говорил, что артисты живут тихо, подкидывают ему продукты из пайков. Продукты проверил, такие пайки выдают в профсоюзе РАБИС.
– Хорошо, Конев, идите в соседнюю комнату и напишите рапорт на мое имя.
Надзиратель ушел, а Тыльнер начал рассматривать мелочи, которые удалось собрать при обыске.
На столе лежали четыре жемчужины, пустой флакон от французских духов «Лоричан», окровавленные бинты, пустая обойма от маузера.
– Нашли, – в комнату-келью вошел Оловянников.
Он расстелил на полу рогожу.
– Заносите.
Оперативники начали складывать на нее пальто, подушки, пустые бумажники, брюки.
Тыльнер посвятил фонарем.
– Смотри-ка, Спирькины вещи, а шубы женские, по описанию те, что у Громовых похищены, похожи. Давайте…
Он не успел договорить, в коридоре раздался шума, вспыхнули фонари.
Тыльнер успел выхватить наган.
– Стоять! Руки вверх! Бросай оружие! ЧК!
– Вот тебе и на! – ахнул один из чекистов. – Товарищ Тыльнер.
– Именно, коллеги, Уголовный розыск, проводит обыск в этом помещении.
Вошел Мартынов.
– Не дела, Жора, от товарищей по оружию скрывать бандитское гнездо.
– Федор Яковлевич, я как только адрес узнал, немедленно Вам позвонил, Вас не было, я дал телефонограмму.
– Кто ее принял?
– Сейчас, – Тыльнер достал из кармана пиджака записную книжку, полистал страницы. – Коношин, он принял.
– Но у нас нет такого сотрудника. Ты ничего не перепутал?
– У нас все в журнале записано.
– Разберемся, – задумчиво сказал Мартынов. – Ну что нарыли?
– Вот, все носильные вещи с грабежей.
– Все цело?
– Да.
– Значит, или у них не было перекупщиков, или они грабили, чтобы мы поверили в новую банду.
– А деньги в поезде, а ценности с квартиры Громова.
– Ценности уходят сразу, а деньги есть деньги, они пока следов не оставляют. Забирай вещи, это твоя епархия, вызывай потерпевших. Больше ничего, кроме жемчужин, флакона и бинтов?
– Сторож сказал, что к раненому приезжал врач. Низкого роста, лицо бритое, пенсне, дорогая шуба, он его и забрал.
– Вот это уже кое-что. Работай, Гриша, а мы на Лубянку.
Редакция «Рабочей газеты».
У машбюро в редакции «Рабочей газеты» толпились сотрудники. Они вырывали друг у друга отпечатанные страницы.
Леонидов выглянул из своей комнаты, увидел людей у машбюро и довольно улыбнулся.
Редактор вычитывал полосу. В кабинете было нестерпимо жарко.
– Ну давай, Олег, давай, вся редакция гудит.
Главный взял текст, вслух прочитал заголовок: «Бриллианты для княжны». Любопытно.
Он начал читать. Читал он профессионально быстро.
Положил материал на стол.
– Здесь все верно?
– Да, – Леонидов закурил.
– Поздравляю. Это бомба.
Редактор взял лист бумаги, написал, протянул Леонидову:
– Получи повышенный гонорар, в бухгалтерии деньги есть, а моя премия иная.
Редактор встал, подошел к сейфу:
