залила ее йодом.
- Ради бога, скажи мне правду: что с тобой случилось? - спросила она.
- Да ничего особенного... Зацепилась косами за ветку, упала с лошади и ударилась головой о пенек.
Но Ефим, который привез Мышку, глубокомысленно заметил:
- Какой тут пенек! Такую дырку в голове только камнем или железякой можно пробить. Ну да разве ей это впервые? До свадьбы заживет, ничего!..
Ночью Мышка несколько раз подходила к сестре, но Динка спала. Ей снился лес, лес и лес... А в лесу играла скрипка... Но это не была скрипка Якова, и потому даже во сне у Динки мучительно болела голова.
Глава девятнадцатая
РАДОСТНОЕ ПРОБУЖДЕНИЕ
Богатырским сном спит Динка. Спит день, спит два - так всегда лечит она свои немудреные болезни. Просыпается только поесть и ест с закрытыми глазами все, что дают ей Марьяна или Мышка. Только на третий день ощущает она обычный прилив сил и, потягиваясь в постели, сонно приоткрывает то один глаз, то другой. А позднее утро уже деловито расхаживает по комнате, направляя яркий луч солнца то на одну брошенную в беспорядке вещь, то на другую, а то и просто на тонкий слой пыли, оседающий на этажерке, на зеркале и на полу.
'Чепуха, - сонно думает Динка. - Встану, приберу - вот и все!'
Слух Динки тревожат приглушенные голоса на террасе.
- А у нас в 'Арсенале' почти все рабочие учатся... - словно издалека бросает чей-то ломающийся басок.
Динка поднимает голову с подушки, морщит лоб. Чей это голос? Кто это с такой гордостью произносит знакомые слова: 'А у нас в 'Арсенале'. Но она не успевает вспомнить, как другой голос, такой родной и знакомый, тихо говорит:
- Железнодорожники вообще передовой народ, тут дело даже не в грамотности, а в умении правильно разбираться во всем!
'Леня! Да это же Леня! Значит, он приехал!' Динка вскакивает, путаясь в разбросанной на стуле одежде, с трудом натягивает через голову платье и с радостным криком бросается на террасу:
- Лень! Лень!
Сильные руки подхватывают ее на пороге.
- Лень! Лень!..
Динка виснет на шее брата, трогает пальцем сросшиеся на переносье темные брови, короткий ежик пепельных волос.
- Ох, Лень, Лень... Тебя не было целую вечность! - захлебываясь от радости, говорит она и слышит дружный смех на террасе.
- Ну, проснулась? Куда и сон делся! - добродушно шутит Ефим.
- От же як любятся брат с сестрою... - растроганно качает головой Марьяна. - Все равно як невеста с женихом!
- Ну, Динка, Динка! Отпусти его сейчас же! Ты ведь уже не маленькая, смущенно говорит Мышка, дергая сестру за платье.
Но Динка ничего не видит и не слышит. Леня заботливо и нежно заглядывает ей в глаза и, стараясь скрыть радостное смущение, спрашивает:
- Прошла голова у тебя, Макака? Прошла?
- Чепуха! - машет рукой Динка. - Зажило, як на собаке! - хохочет она, взбираясь на перила, и, быстро оглядев собравшихся на террасе, вдруг всплескивает руками: - Хохолок!
В углу террасы, прислонившись спиной к перилам, стоит темноволосый юноша. Смешливые губы его разъезжаются в улыбке, большие коричневые глаза щурятся от солнца, над высоким лбом круто и задорно, как вопросительный знак, поднимается темный хохолок.
- Ой сколько радости у меня в один день! - спрыгивая с перил и подбегая к нему, кричит Динка. - Здравствуй, Хохолок! Как ты смел так долго не являться? Уже прошло два воскресенья! У меня такие дела, а тебя нет как нет! быстро-быстро говорит Динка и, схватив товарища за рукав, тащит его за собой. - Пойдем! Мне нужно многое сказать тебе! - шепчет она, поднимаясь на цыпочки и обхватывая рукой шею Хохолка. - Пойдем скорей!..
Мышка бросает тревожный взгляд на омрачившееся лицо Лени, на черные брови, сведенные в одну прямую черту, и сбегает с крыльца. Но Динку уже нельзя догнать, между кустами мелькают только две спины...
- Вечно эта Динка с какими-нибудь пустяками! Наверно, что-нибудь насчет собак, - неуверенно говорит Мышка, возвращаясь на террасу.
- Ну як же! Собаки-то у ней первая статья! - хохочет Марьяна. - Сама не съест, а собак або Приму уж обязательно накормит!
- Золота дивчина, - вздыхает Ефим. - Только дуже рискова... ну так тому и быть, - заканчивает он, постукивая пальцами по столу. - Значится, Леня, ты поездкой своей доволен? - спрашивает он, меняя разговор.
- Ну как доволен? Не все было гладко, а в общем, удалось и собрание провести, и кое-какие планы наметить. Недельки через две снова придется поехать... - задумчиво говорит Леня, и голос его звучит так тускло и устало, что Ефим сразу поднимается со стула.
- Ну, ходим, Марьяна, бо Леня с дороги устал, мабуть, и есть хочет! Як там борщ у тебя?
- Ой божечка! Та стоит же с утра в печи! Такой борщечок хорошенький: и со шкварками и со сметанкой! Ну як знала я, что Леня приедет!
- Да я, пожалуй, и не хочу есть! Просто устал немного. В вагоне тесно, всю ночь сидеть пришлось... - хмуро говорит Леня, и расстроенной Мышке кажется, что под пепельным ежиком брата и глаза стали серыми, как пепел, и синяки под глазами углубились, и сухие губы побледнели.
'Ну, противная Динка! Все настроение ему испортила! Дуреха какая-то со своим Хохолком! И тот как загипнотизированный за ней ходит! Пусть только приедет мама, обязательно все расскажу', - с бессильным раздражением думает Мышка, хотя сама знает, что никогда не пожалуется на Динку матери, а если б и пожаловалась, то все равно ничего из этого не выйдет, потому что Динка даже не поймет, в чем она виновата.
Леня присаживается к столу и, приглаживая рукой волосы, ласково смотрит на сестру.
- Ну, а ты как, Мышенька? Как Вася? Было от него письмо?
- Да, как раз недавно... Вот, почитай... - Мышка бежит в комнату и приносит серый треугольник. - Почитай...
Леня читает про себя. По старой детской привычке губы его во время чтения шевелятся, и Мышка легко угадывает слова, которые неслышно произносит Леня.
- Да, вот видишь, видно, среди них кого-то уже арестовали... взволнованно поясняет она. - Ведь это очень опасно, я так боюсь за Васю.
- Конечно, все может быть, но Васю голыми руками не возьмешь, он опытный в этих делах человек, знает людей. На рожон не полезет, - успокаивает Мышку Леня.
Марьяна приносит чугунок с горячим зеленым борщом и ставит его на стол.
- А ну, куштуйте, чи понравится мой борщок... Хочь трава вона и есть трава, ну, да я же и щавель кинула, и молодой крапивки да сметанкой забелила... А вот и по яичку вам до борща, - нарезая толстые ломти хлеба, аппетитно воркует над столом Марьяна.
Леня шумно тянет носом воздух и подвигает свою тарелку.
- Садись, Мышка, сейчас попируем с тобой! Спасибо, Марьяна, борщ замечательный! - попробовав первую ложку, говорит Леня.
- Ешьте, ешьте на доброе здоровьичко!
Марьяна ушла. Леня налил себе вторую тарелку борща и, глядя, как нехотя ест Мышка, покачал головой:
- Ну что ты еле-еле шевелишь ложкой, как кошка лапкой... Эх, нет Васи! Уж он бы заставил тебя съесть все до капельки!
Лицо Мышки залилось нежным румянцем.
