Мэарит пожала плечами.
– Спасибо за вино, – уже своим обычным голосом сказал Инедирт. – Ну, я пошел.
Он взял с вешалки свой белый с роскошными золотыми галунами плащ и вышел. Мэарит взяла бутылку и допила то, что в ней оставалось. Не переливая в стакан, по-докерски, из горла. Но сделала она это чисто механически, на этот раз даже не почувствовав вкуса.
– В зале трое новых гостей, – сообщил приятный голос электронной системы наблюдения.
Мэарит поднялась, поправила прическу и спустилась в зал.
– Джей, Мэарит, – сказала Гэдир.
При виде сестры Вэдана Мэарит на миг лишилась дара речи. В груди у нее похолодело от предчувствия.
– Я слышала, и я на твоих картинках есть, – смущаясь, сказала Гэдир. – Можно посмотреть?
Мэарит кивнула и слабо махнула рукой в противоположный конец зала. Гэдир направилась туда. Вслед за ней выдвинулся и Мэнир, хмуро взглянув на сестру. Он не счел нужным даже поздороваться. Как и Инедирт, он думал, что она бросила Вэдана, не понимал Мэарит и в этой ситуации оказался не на ее стороне.
Вэдан, в своем знаменитом тежюсовом пальто, стоял под той же картиной, что и недавно Инедирт. Дарэнг глубоко засунул руки в карманы, словно ему было зябко. Он ссутулился, как будто ему было не двадцать четыре луногода, а все пятьдесят. Мэарит подошла и остановилась в нескольких шагах за его спиной.
– Джей, сареас. Я могу вам чем-то помочь? – спросила она, изо всех сил стараясь, чтобы голос ее звучал ровно.
Вэдан обернулся. Под взглядом его синих глаз Мэарит в ту же секунду захотелось умереть.
– Джей. Могу я что-нибудь купить здесь? – спросил он.
Мэарит кивнула.
– Кроме тех картин, на которых висит красный ярлычок, – сказала она. – Картины с такой меткой уже проданы.
Вэдан покосился на картину с драконом. На ней ярлычка не было.
– Сколько стоит вот эта?
Мэарит покачала головой:
– Вы уже столько заплатили за… это все, сареас Дарэнг, что можете взять ее бесплатно.
– И на том спасибо, – усмехнувшись, сказал Вэдан.
Он подошел поближе к картине и осмотрелся, примеряясь, как бы ее снять. Мэарит помогла ему. Руки их соприкоснулись. Мэарит отметила, что руки у Вэдана холодные, словно он и впрямь мерз – и это в такую-то жару. Она вынула картину из рамы. Вдвоем они прошли к небольшому столику в аккуратной нише. Где-то, как казалось Мэарит, очень вдалеке, слышались голоса Мэнира и Гэдир. Мэарит уже хотела свернуть картину в рулон, но спросила:
– Сделать вам дарственную надпись?
– Сделайте, а что же.
Мэарит покачала головой.
– Зачем ты себя мучаешь? – спросила она почти шепотом. – Раньше я не наблюдала в тебе склонности к мазохизму.
– Я изменился, – ответил Вэдан.
– Да, ты изменился, – отвтеила Мэарит, и тут голос ее выдал.
Вэдан вздрогнул и наклонился к ней, так стремительно и близко, что ее щеку обдало его дыханием.
– Так ты поэтому…
Мэарит показалось, что внутри у нее лопнул обжигающий, болезненный комок. Захотелось засмеяться прямо в лицо Вэдану, пуститься в пляс, разорвать картины, переломать рамы и поджечь галерею. Вместо этого она сказала:
– Да, поэтому. Я простая девушка, которая примеряет костюм принцессы только на карнавалах. Мне не нужен был герой, Вэдан… Ты теперь слишком велик для меня. Мне был нужен обычный парень.
Вэдан отодвинулся от нее.
– Иными словами, – сказал он спокойно. – Если бы ты была стервой, мы с тобой бы как-то поладили. Но ты просто пустышка, Мэарит. Я знал, что ты мне откажешь… но я должен был сделать это. Понимаешь?
– Да.
– Прощай.
– Прощай, – сказала она.
Мэарит надписала картину, свернула и подала ему тубус. Вэдан взял его подмышку и присоединился к своей сестре и Мэниру. Когда они уходили, Мэарит все еще сидела за своим столиком в нише, закрыв лицо руками.
Вэдан не видел, что слезы капают у нее между пальцев; не слышал, что шепчет Мэарит.
– Да, ты прав. Все было бы намного проще, если бы я тебя не любила. Намного, намного проще…
Не слышал ее и Инедирт, терпеливо ждавший за колонной. Он услышал голоса Вэдана и подростков, когда спускался. Не желая портить возможную встречу бывших любовников, он спрятался. Как и Вэдан, он все еще на что-то надеялся. Увидев, что Мэарит отдает Вэдану картину, которую отказалась продать ему, Инедирт даже обрадовался. Но все оказалось напрасно. Он понял это по выражению лица Вэдана, когда тот вместе с Мэниром и Гэдир осматривал оставшуюся часть выставки.
Баруг был последним, кто покинул галерею. Мэарит его не заметила, но все же какое-то смутный скрип достиг ее слуха. Она поднялась и закрыла входную дверь.
Неудивительно, что в тот жаркий день, который стал последним днем ее незамужней жизни, Мэарит не чувствовала ни радостного волнения, ни ожидания. Силы ее любви хватило, чтобы принять решение и воплотить его, но теперь девушка испытывала лишь легкую грусть.
Мэарит Самре вышла замуж за Неарата Туума, молодого компаньона своего отца. Свадьба была скромная. Сразу после свадьбы молодожены уехали в Лери.
Больше Мэарит Туум и Вэдан Дарэнг никогда не встречались.
Перед отъездом она написала Вэдану письмо, которое он и получил три дня спустя. Сначала он хотел разорвать его, не читая. Но потом подумал, что это было глупо и слишком по-детски. Все же, в нем действительно появилось что-то мазохистское в последнее время.
И он его прочел.
Ночь была прохладная и такая тихая, словно они находились не в центре столицы империи, а где-нибудь в лесном домике. Нежно шептала что-то вода в бассейне, изувеченная бледная луна смотрела с неба. «А ведь я считаю ее изувеченной только потому, что она выглядит иначе, чем на картинках в священных книгах», лениво подумала Джоанна. – «И потому, что знаю – там проводились раскопки...».
