– Мистер Лейси! Рады вас видеть снова! Что, новая рукопись?
– Совершенно верно, мистер Фербер.
Наступившую паузу заполнило воркование Элинор, которая пыталась обратить на себя внимание трех клиентов, находившихся на почте.
– А как дела на ниве почтовых марок? – спросил Джеб.
– Вечно вы со своими шуточками, – сказал заведующий, сухо улыбаясь. – Дела идут хорошо. У нас есть пара новых выпусков марок и… что-то я не видел раньше этого мальчугана.
– Это девочка, – поправил его Джеб. – Она живет у нас недавно, это моя племянница Элинор.
– Славная, – сказал заведующий. – Девочка, а головка без волос. Ой, нет, есть три волоска!
– Я как-нибудь загляну к вам ознакомиться с этими выпусками, – пообещал Джеб, передавая пакет со своей рукописью. – Я выложился на полную катушку, мистер Фербер, – сказал Джеб, кивая на рукопись. – Я бы хотел, чтобы адресат получил ее через два дня. От этого зависит моя судьба.
– Мы доставим рукопись за ночь, и это обойдется вам не намного дороже, мистер Лейси, – заверил заведующий.
– Хорошо, уговорили. За ночь! Вот уж мой посредник удивится. Впервые за десять лет я пришлю рукопись раньше срока!
– Рада слышать, что вы получите большую прибыль, мистер Лейси! – раздался сзади язвительный голос, и дама – дабы убедиться, что он услышал ее, – ткнула Джеба острием зонта.
Джеб оглянулся.
– Мадам, – попросил он. – Нельзя ли поосторожней?
– Я и так осторожна, – ответила она, продолжая колоть зонтом. – Где моя внучка, отвечайте!
– О Господи! – простонал Джеб.
– Не поминайте имя Господа всуе. Моя внучка была добропорядочной прихожанкой двадцать восемь лет, а вы, сатанинское отродье, погубили ее! Бог никогда не простит вам этого! Ни Бог, ни я. У, дьявол!
– Уймитесь, Энни Мэй! Никто и не думал губить вашу внучку. Поверьте, она девушка строгих правил. Я ее и пальцем не тронул, видит Бог!
– Сатана ваш свидетель, так и знайте! И не называйте меня Энни Мэй. Я для вас – миссис Хаббард! Слышите, волокита! – Последовал еще один укол зонтиком. Ни дать ни взять – смертельный удар шпаги, и следующий уже наготове.
– Мадам, сейчас же прекратите. Я позову полицейских, если вы не перестанете. Ничего плохого с вашей внучкой не случилось. Когда я уходил, она работала над своей статьей для журнала.
– Тогда скажите, когда у вас свадьба? – потребовала бабушка Мэг.
– Свадьба? Не дождетесь, мадам. Я убежденный холостяк!
– Это мы еще посмотрим! – выкрикнула миссис Хаббард. – Вы за все ответите головой!
– Мадам, – сказал мистер Фербер, – это почтовое отделение. Поймите, вы находитесь в государственном учреждении. Ведите себя прилично!
– Прилично? – миссис Хаббард переключилась на него. – Если вы разрешите этому мужчине пользоваться услугами вашего почтового отделения, то я объявлю вам бойкот, и бьюсь об заклад, что все прихожане моей церкви последуют моему примеру.
Малышка Элинор, проснувшись в своей новенькой коляске, по тону голоса поняла, что ее дорогому дяде причинили боль. Она глубоко вздохнула, ее личико сморщилось, и она горько заплакала, сообщив миру все, что она о нем думает.
– Сейчас, сейчас, – сказала миссис Хаббард спокойнее.
Она приложила свой мизинец к крошечным губкам девочки и была тут же укушена одним из трех острых зубиков, которые уже прорезались у Элинор.
От неожиданности пожилая дама три раза повторила скверное слово. Очень громко. Это слово прозвучало бы куда более уместно на скотном дворе и, между прочим, было запрещено церковью, любой церковью. Миссис Хаббард сунула укушенный палец в рот, дабы унять боль, и покинула помещение.
Джеб Лейси зашел в несколько магазинов в центре Урбанны, прежде чем вернуться с племянницей к себе на крутую Виргиния-стрит. Библиотекарша в доме напротив, как по часам, вышла на веранду и приветливо помахала им рукой.
– Привет, мистер Лейси. Как у вас дела в этот прекрасный солнечный день?
– Да, день действительно солнечный и прекрасный, миссис Макгрудер, – отозвался Джеб. – Приятный денек. Малышка так любит прогулки. Я думаю, она станет достойной жительницей города королевы Анны.
– Красивое имя – Элинор. Традиционное для вашей семьи?
– Боюсь разочаровать вас, оно единственное на всю семью.
– Да вы остряк, мистер Лейси! – рассмеялась библиотекарша.
– В любом случае вы правы только наполовину, – пробормотал Джеб, переходя улицу и направляясь к дому.
Мэг ждала его на ступеньках крыльца. Она подошла к коляске и протянула руки к Элинор. Девчушка радостно заворковала, что на ее языке, возможно, означало приветствие. Мэг взяла ее на руки и пошла обратно к лестнице.
– Как она вам обрадовалась, – произнес Джеб с оттенком сожаления в голосе. – Как же я втащу коляску на веранду?
– С помощью мускулов, – бросила Мэг через плечо. – Возьмите коляску за ручку и тяните ее вверх со ступеньки на ступеньку, пятясь спиной вверх по лестнице. Вот так она и вскарабкается.
– Да, но… – хотел что-то уточнить Джеб, но Мэг уже скрылась в доме. – Коляска будет карабкаться, – повторял он про себя, – я буду пятиться. Чисто женское занятие. Им это легче удается.
На лестнице было всего шесть ступенек. Минут через пятнадцать, обливаясь потом, Джеб втащил коляску на веранду и опустил тормозок.
Мэг и Элинор были на кухне и ласково ворковали.
– Ну вот, я отнес «Убийство в Молдавии» на почту, – объявил он, едва ли не лопаясь от гордости.
– Хорошо, – сказшга Мэг равнодушно. Элинор промолчала. – Звонила ваша сестра.
– О Господи! – Далее Джеб употребил слово, сказанное Энни Мэй в почтовом отделении. Оттого что его произнесли на кухне, а не у почтового окошечка, оно лучше не стало. – Чего она просит на этот раз?
– Того же, что и в прошлый, – чек, – ответила Мэг.
– Можно подумать, что у меня деньги растут на деревьях, – зарычал Джеб. – Откуда она звонила?
– Из Торонто, это в Канаде. Она сказала, что у нее были большие неприятности в Атланте, и ей пришлось махнуть в другую страну.
– Торонто довольно близко, – отозвался Джеб. – Совсем недалеко, если учесть, что неприятности у нее большие. Ведь между нашими странами заключено соглашение о выдаче нарушителей закона, как вам известно.
– Да? Я не знала. Что бы там ни было – она ваша сестра!
