Леха. – Времени-то – почти два ночи.
Они поднялись на второй этаж и, миновав небольшой холл, вошли в комнату.
Реаниматор отметил, что за время его отсутствия здесь почти ничего не изменилось, кроме разве что значительно уменьшившегося количества еды на столе. Отметил он и странноватый хитрый блеск, появившийся в глазах Лобастого при виде Алены. Списав эту перемену на счет воздействия на самца прелестей девушки, даже в таком изрядно помятом виде, с размазанной по лицу косметикой, в перепачканной одежде выглядевшей более чем привлекательно, Леха на всякий случай уточнил у Лобастого:
– Порядок?
– Как в аптеке, Леха, – ощерился тот, буквально пожирая пленницу глазами. – Васек слегка попинал ссыкуна от нечего делать. Да еще насчет крыши спросили. Говорят, никому не платят.
– Уже платят, – резко отрезал Реаниматор и, повернувшись к связанным бугаям, жестко спросил: – Эй ты, губошлеп, где сумочка с компьютером?
– Фон фам, на пофоконнике, – дергая подбородком из-за невозможности двигать руками, прошамкал оставшийся без зубов Коча. – За фторой…
– Братила, а че у тебя с грабкой? Неужели она покоцала?! – заметив кровь и дырку на воротнике пиджака, с фальшивым состраданием поинтересовался усиленно двигавший челюстями Верзила.
Пропустив вопрос боевика мимо ушей, Леха подошел к указанному Кочей окну, взял дамскую сумочку, мельком заглянул внутрь и, удостоверившись, что электронный блокнот на месте, протянул ее Алене.
– Если есть что сказать, валяй. А я пока… ты, чучело, где у вас аптечка и бинты?
– Ф фкафу, на кухне.
– Лобастый, принеси, – тоном, не терпящим возражений, приказал Леха и закурил. – Верзила, помоги мне скинуть шмотки… Да аккуратнее ты, мясник хренов!
Присев на краешек белого кожаного кресла у стены, Алена принялась что-то быстро писать на экране компьютера. Подождала, пока раненному ею бандюге по имени Леха, несомненно старшему в группе, окажут первую помощь, а затем протянула блокнот.
Реаниматор прочитал:
«Извините, Алексей, я приняла вас за одного из этих подонков. Мне очень жаль. Спасибо вам… Пока вы будете решать свои дела с этой чухонской свиньей, я бы хотела умыться и, насколько это возможно, привести себя в порядок. Если, конечно, вы не возражаете. И еще. У меня с собой были деньги, около двух тысяч долларов. Теперь их нет. Если найдете, оставьте их себе. В качестве благодарности».
– Когда вернешься, твои деньги будут лежать на столе, – прочитав послание, заверил девушку мрачный как туча Реаниматор. Сама того не ведая, Алена подсказала ему, кто настоящий хозяин порностудии. – Короче, можешь пока заниматься своими делами, девочка, но только без фокусов… Это все, что ты хотела мне сказать?
Алена секунду подумала, пожала плечами и утвердительно опустила веки. Женщина, пусть даже совсем юная, в любой ситуации остается женщиной. Едва вырвавшись из лап смерти, она сразу начинает думать о том, как выглядит.
Алена вышла и направилась в расположенную по соседству со студией ванную комнату. Леха поманил Верзилу и, когда тот наклонился к нему, прошептал подельнику на ухо:
– Приглядывай за девчонкой в оба. Только культурно, понял меня? – Ткнув боевику кулаком в упругое, как футбольный мяч, пузо, он кивком выпроводил его прочь. Смачно рыгнув, Верзила нехотя пошел выполнять приказ, покосившись на стол, где еще оставалось много всякой вкуснятины.
– Лобастый, обыщи краснорожего, у него должны быть баксы, – затягиваясь дымом, спокойно констатировал Реаниматор. – Есть?.. Сколько? Все правильно, положи на стол. Теперь приступим к главному. Тебе не кажется, что наш чухонский друг сильно заскучал, пора услышать его голос? Эй, как там тебя! Хейно… Отзовись, будь ласка.
– Меня зовут Ярри, – с подчеркнуто сильным акцентом проговорил впервые подавший голос финн.
– А скажи-ка мне, Хейно, гость из страны оленей, кто у вас в кодле босс, а кто его помощники? – прищурившись, неожиданно потребовал Леха и зловеще предупредил: – Вздумаешь врать – пожалеешь.
– Я… не понимаю, – заметно растерявшись, промямлил чухонец. От внимания Реаниматора не ускользнуло, как сразу после его вопроса Ярри быстро переглянулся с едва справившимся с истерикой, боявшимся подать хоть малейший звук чернявым ссыкуном. Тот, бедняга, вообще сжался в комок.
– Сейчас поймешь, – равнодушно, почти лениво сказал Леха и многозначительно посмотрел на Лобастого. Тот, поняв, что от него требуется, не говоря ни слова, приблизился к связанной парочке и трижды – два раза кулаком, а затем ногой – ударил свинорылого иностранца в лицо. Кровь брызнула во все стороны. Не стерпев боли, Ярри заорал во всю глотку.
– Нехорошо врать, будучи в гостях, – назидательно заметил окутанный облаком сигаретного дыма Леха. Ствол «мосберга» угрожающе качнулся. – Хозяевам, а в этой стране мы хозяева, нужно говорить только правду. Спрашиваю последний раз. Кто из вас троих босс?
– Я! – сообразив, что девчонка наверняка проболталась и русским гангстерам известен реальный расклад, в отчаянии признался чухонец. Изможденное лицо чернявого писуна расслабилось, выразив огромное облегчение. Врать, подставляя под удар свою шкуру, больше не требовалось.
– Еще раз соврешь, покалечу, – деловито предупредил порнодельца Леха. – Выжгу сигаретами глаза, по очереди отстрелю все пальцы, вырву член и в таком веселом виде отпущу гулять на свободу. Сам, падла, в петлю полезешь. Если, конечно, выживешь… Или все-таки лучше быть здоровым и богатым, а, Хейно?
Финн благоразумно прикусил язык и промолчал, затравленно зыркая из-под бровей. Понял, что если не упрямиться, пойти на условия бандитов, то убивать его вряд ли станут. Но на благодатном прибыльном бизнесе отныне можно ставить большой жирный крест. Что ж, в глубине души Ярри был готов к такому повороту событий. Хотя и делал все возможное, чтобы избежать попадания в поле зрения местных рэкетиров. Полтора года это ему удавалось…
– Значит, поговорим, – довольно хмыкнул Леха, внимательно вглядываясь в лицо чухонца. – Итак, ты, безо всякой крыши, долгое время снимал гнусную порнуху, используя в качестве актрис похищенных на улицах Питера и посаженных на иглу девок. И судя по сегодняшней вашей добыче, далеко не все они были профессиональными шлюхами… Верно? Верно. До кучи ты наладил регулярную линию секс-туризма, с которого тоже имел солидный доход. Ну и самое, пожалуй, главное – некоторых пленниц вы убивали, после чего избавлялись от трупов в ближайшем к поселку лесу. По закону все это удовольствие без оговорок тянет на вышак. Но его отменили. Значит, на пожизненное заключение. Устраивает такая перспектива?
– Хочешь сказать, что сдашь ментам? – ухмыльнулся Ярри. Его акцент словно сквозь землю провалился. Растаял без следа. – Туфта. Вам нужны деньги, а не зэки. Не похож ты, Реаниматор, на Робин Гуда. Ты – бандит.
– Это верно, – согласился Леха. Чухонец, посчитавший, что его жизни уже ничто не угрожает, борзел прямо на глазах. Следовало поставить его на место. – Из этого логически вытекает нижеследующее. Ты, прямо здесь и сейчас, платишь нам все, что должен. За полтора года. Со штрафными процентами. После чего мы заключаем джентльменское соглашение, и раз в месяц ты отстегиваешь нам оговоренную долю, взамен получая свободу, защиту и возможность работать дальше. С жестким условием – больше ни одного трупа не должно быть. Узнаю, что принялись за старое, – звиздец, без предупреждений. Вот такое мое к тебе предложение, Хейно.
– Сколько ты хочешь? – прохипел свинорылый. Крупные капли пота стекали по его лицу, смешиваясь с запекшейся кровью.
– Двести пятьдесят тысяч сразу, – без паузы, словно давно уже вычислил нужную сумму, ответил Реаниматор, – и впредь по десять штук ежемесячно.
– Это же грабеж! – выпучив белесые глаза и став похожим на хряка, увидевшего прямо перед рылом длинный нож мясника, истошно взвизгнул подпрыгнувший на заднице Ярри. – У меня нет таких денег!
– Здесь не базар. Лобастый, – полуобернулся Леха, – прикончи их всех прямо сейчас, а потом вместе с Верзилой в темпе обшмонаете хату. Мы возвращаемся в Питер.
– Подождите! – хлопая разбитым ртом и часто-часто моргая, заорал чухонец. – Вы же деловые люди! Ну откуда у меня такая огромная сумма?! Это же все, что я вообще здесь заработал! Я готов заплатить, но…
