или не бред, но я так мыслю: на хате или где-то рядом тебя уже наверняка ждет зондеркоманда Густава. Для обстоятельного базара в более подходящем укромном подвальчике. Так что на твоем месте я бы в квартиру сегодня не совался. Только это не все… Представь, отпустишь ты девчонку. Она случайно трепанет. А вдруг в ближайшем окружении старика у Саши есть свой стукач? Возьмут тебя за жабры, и – привет. И нас вместе с тобой. Густав большой мастер языки развязывать. Вот и всплывет до кучи тема, как мы сегодняшний экшен в этом долбаном поселке скрыли, барыг кончили, а баксы в немереном количестве прикарманили, не заслав долю в общак. Кранты! Понял, к чему я клоню?
– Как не понять, Лобастый, – оскалился Леха. – Значит, если заявим о разборке в студии, о бабках, если отдадим девчонку в заложницы, дав папе главный козырь в войне с Тихим, тогда и обвинения левые с меня автоматически снимут, и конфетку дадут. Так?
– Есть еще один вариант, последний, – покусав губу, совсем тихо произнес боевик и в упор взглянул на Леху. – Мочкануть девчонку и… Верзилу. Трупы зарыть. Деньги поделить на двоих. Прикинуться, что этот боров вечером куда-то пошкандыбал, и – все, пропал. С нас взятки гладки. А потом ты – сам кумекай, как именно, – конкретным делом доказываешь папе, что никаких контактов с Тихим отродясь не имел и готов крошить его кодлу направо и налево. Благо повод теперь есть – война… Рискованно, конечно. Саня может сгоряча, не разобравшись, дров наломать. Зато какой куш! – Лобастый ткнул пальцем в тяжелый пакет с деньгами. – Кусков по сорок пять—пятьдесят каждому! Как минимум!
– А ты, значит, беленький и пушистенький, – ухмыльнулся Леха. – Как одуванчик.
– Так меня же ни в чем не подозревают, – резонно напомнил Лобастый. – К тому же вообще спасибо скажи, что Колян мне отзвонился, а я тебя вовремя предупредил. Втерся бы на хате по самое не хочу!
– Короче, вот что! – сурово отрезал Леха. Свернув с чавкающей грязью грунтовки, они наконец вышли на шоссе. «БМВ» стоял слева, в пределах видимости. – Деньги делим на троих. А девчонка сегодня же вернется домой. Целой и невредимой. Я сказал. Точка!
– Ну и хрен с тобой! – огрызнулся Лобастый. – Тогда выпутывайся как знаешь. Я тебе не помощник. Только если сучка проболтается, кранты придут всем троим!
– Ша, я сказал! – вскипел Реаниматор. – Кончай базар! За свои с толстяком жопы можете не волноваться. Если вдруг возникнут проблемы, я все возьму на себя. Два раза не убьют. А сейчас садись за руль и представь, что опаздываешь на самолет, но при этом везешь хрусталь…
Распахнув дверцу джипа, Леха запрыгнул на сиденье рядом с Аленой и бросил пакет с деньгами к заднему стеклу взревевшего мотором внедорожника.
До самого Петербурга никто не проронил ни слова…
Лобастый, на предельно возможной скорости лихо крутя руль и закладывая виражи, непрерывно думал о деньгах, о причитающейся ему доле, которая могла бы быть значительно больше. А еще о том, что подозрения Петровича насчет связи Реаниматора и старика явно не беспочвенны… Иначе почему бригадир так ревностно оберегает девчонку и не хочет не то что развлечься с ней и потом тихо замочить, но даже отдать шефу в заложницы?! А ведь этим можно было бы враз прекратить войну и поставить Тихого на колени. Братва, вынужденная насмерть биться с боевиками старика, вряд ли оценит такое гнилое милосердие бригадира…
Развалившийся на соседнем сиденье Верзила, широко зевая, мечтал о холодном пиве, мягкой постели и сисястой длинноволосой блондинке. А еще после сытной халявной еды Васе очень хотелось какать.
В это время Алена и Реаниматор, передавая друг другу компьютер, вели безмолвный диалог.
«Что вы с ними сделали?»
«Оставили там».
«Мертвыми?»
«Какая разница? Главное – тебе уже ничто не угрожает. Скоро будешь дома».
«Рана сильно болит?»
«Почти нет».
«Извини. Почему вы их убили? Не ври, что из-за меня».
«Эти скоты заслужили. Или ты думаешь по-другому?»
«Нет. Только вряд ли вы нагрянули без приглашения только для того, чтобы совершить этот благородный акт возмездия!»
«Не прикидывайся дурочкой. Конечно, мы приехали за бабками. Но если бы эти уроды вместо тебя похитили обычную шлюху, то, возможно, сейчас были бы живы. Братве нужны деньги».
«Хочешь отметиться перед отцом?»
«Для сведения: с сегодняшнего дня твой отец и мой босс находятся в состоянии войны. И если бы я хотел… короче, лучшего заложника, чем дочь врага, трудно придумать. Победа была бы обеспечена».
«Но ты отпустишь меня?»
«Как обещал».
«Почему? Ведь если об этом станет известно твоему боссу, у тебя могут быть неприятности. Не боишься, что твои братки тебя заложат?»
«Кишка тонка. Все, давай подвяжем с этой темой. Лучше скажи, что ты делала в центре, одна, без колес и охраны? Разве Тихий не позаботился о личной безопасности своего драгоценного чада?»
«Отец, наоборот, вконец свихнулся на безопасности. Я банально сбежала. Достал он меня своей опекой, хотелось просто прогуляться, одной».
«Понятно. Зачем ловила частника? Таксистов мало?»
«Так получилось… У меня есть знакомый парень, я назначила ему встречу возле Медного всадника, а он не пришел. Расстроилась до слез. Плюнула на все, вышла к набережной и махнула рукой первой попавшейся машине. Вот и приехала…»
«Ты же говоришь, отец опекает. Откуда тогда дружок?»
«Зачем тебе?»
«Простое любопытство. Можешь не отвечать. Хотя, конечно, интересно, как можно познакомиться и встречаться, если рядом все время ошивается телохранитель с пушкой».
«Очень просто. Через Интернет».
«Надо же, как романтично! Нормальный пацан?»
«По письмам трудно судить, но мне показалось, что он хороший человек. Кстати, вы тезки, его тоже зовут Алексей. Он уже предлагал встретиться, но я отказалась. А сегодня… то есть уже вчера… в общем, на выставке сбежала от охранника через окно в туалете, зашла в ресторан, выпила слишком много шампанского. А тут вдруг реклама по ящику. Интернет-клуб «Наутилус». Приехала, отправила письмо… Глупо, конечно».
«Значит, дружок не пришел, а ты обиделась. А вдруг он просто вовремя не заглянул в почтовый ящик компьютера?»
«Теперь уже не важно. Я поняла, что сделала ошибку. Больше никаких писем не будет».
«Любовь прошла, завяли помидоры…»
«Давай не будем больше об этом. Я очень благодарна тебе, Алексей, правда, но я жутко устала».
«Скоро отдохнешь. И будет лучше, если не скажешь старику о похищении. Что-нибудь соври. Мол, просто гуляла по городу, потом была на дискотеке в «Экскаваторе» или «Старом диктаторе», собиралась уже ехать домой, но на улице привязался пьяный козел, стал лапать. Ты врезала ему по шарам, убежала и поймала такси. В общем, чтобы было просто и убедительно. Надеюсь, поняла, зачем это мне нужно?»
«Конечно. Пусть будут дискотека и маньяк-насильник. В конце концов, видок у меня тот еще. Надо же как-то объяснить порванную одежду и синяки».
«Теперь не скоро сбежишь».
«Ошибаешься. Напротив, отныне у меня будет полная свобода. А вздумает опять доставать – вообще объявлю голодовку!»
«Я смотрю, ты девочка с характером».
«Какая есть!» Алена показала Лехе экран блокнота, нажала на сброс и жестом дала понять, что не расположена продолжать диалог. Убрала чудо-компьютер в сумочку, легким прикосновением рук поправила водопадом падающие на плечи длинные волосы цвета спелой ржи и отвернулась к тонированному стеклу «БМВ», оставив своего угрюмого собеседника один на один с его невеселыми мыслями.
Девушка, конечно, не могла даже предположить, что бок о бок с ней, с окровавленной повязкой на
