заказчиком, я начну активно действовать в этом направлении и собирать команду. Уверен, двух суток на консультации вам хватит… Вот, – Флоренский протянул детективу визитку, – мои прямые телефоны. Днем я, как правило, в офисе. В остальное время к вашим услугам сотовая связь. А сейчас я должен извиниться, Жак, но у меня через пять минут важная встреча, а мне еще ехать несколько кварталов.
– Я понимаю, – сухо ответил француз и пружинисто поднялся. – До свидания, Леонид Александрович. Надеюсь, мы договоримся.
– Будь здоров, не кашляй. Передавай привет господину адвокату, – послышалось в ответ. В интонации хозяина казино чувствовалось столько неприкрытого превосходства, что Гийом невольно скрипнул зубами. Проклятые гангстеры! С ними нужно быть крайне осторожным. Иначе рискуешь не только не получить икону, но и лишиться денег, а то и головы.
Проходя мимо неподвижно застывшего в холле угрюмого телохранителя, который проводил его долгим подозрительным взглядом, француз ощутил, как по его взмокшей спине пробежал неприятный холодок.
Если бы не фанатичное упрямство патрона, ноги бы его здесь, в этом крысином логове, не было! Как бывший полицейский, Гийом знал, что делать бизнес с мафией, к какой бы этнической группе она ни принадлежала, так же рискованно, как плыть ночью с закрытыми глазами через реку, кишащую пираньями. И русские здесь – не исключение. Слово «братва» на рубеже веков знал уже каждый европейский коп…
Однако обещанный стариком лично ему в качестве вознаграждения за похищение древней православной святыни миллион швейцарских франков, олицетворяющий собой обеспеченное будущее, стоял перед глазами парижского частного детектива заветным золотым миражом и не позволил ему дать патрону разумный совет отказаться от сделки с питерскими бандитами.
Глава 31
Отыскать в Троицком храме нужную икону было нетрудно – лишь ее одну защищали бронированное стекло и натянутые между тяжелыми никелированными стойками вишневые бархатные леера, огораживавшие ее с трех сторон. Леонид Александрович и его сын Руслан – двадцатишестилетний смуглокожий здоровяк, командир входящей в службу безопасности казино и специализирующейся на особых поручениях зондеркоманды бойцов, – за считаные секунды отыскали предмет вожделений парижского коллекционера.
Глядя на потемневший кусок дерева, трудно было поверить, что эта икона оценена ведущими страховыми агентствами Великобритании и США в два с половиной миллиона долларов. Именно на такую сумму компании готовы были застраховать это изображение Пресвятой Богородицы с младенцем Христом, вздумай церковное начальство отправить ее на выставку за рубеж.
Запалив купленную в храме восковую свечу от одного из множества огоньков, горевших возле иконы, Руслан Флоренский воткнул ее в шандал, неумело перекрестился и, следуя молчаливому кивку отца в сторону выхода, неспешно покинул храм. Возле массивных дверей их ждал бронированный черный «Мерседес».
Руслан сел за руль, запустил мотор и плавно тронул машину с места. Вывернув на оживленную в середине дня улицу, закурил. Поймал застывший взгляд отца в зеркале заднего вида, ухмыльнулся и сказал, цедя слова: «Только дебилы, потерявшие счет деньгам, могут отмаксать за такую лажу два лимона! Я бы эту доску даже в туалете не повесил!»
– Прежде чем куда-то ее вешать, нужно сначала снять, – покусав нижнюю губу, резонно заметил Леонид Александрович. – Это не так просто, как кажется. Ты видел защиту? Попы тоже не дураки… раз рискнули в погоне за прихожанами такой шедевр на всеобщее обозрение выставить. Сдается мне, сигнализация на доске та еще. С секретом. Да и мусора с «калашами» круглосуточно возле храма дежурят.
– Что один умелец сделал, то другой непременно сломать сможет, – изрек Руслан любимую сентенцию всех варваров и сморщился от попавшего в глаза дыма. Отпрыск хозяина казино курил по-шоферски, вынимая сигарету изо рта только для того, чтобы стряхнуть нагоревший пепел. – А мусора… разве это проблема, па?! За хорошие башли можно и мокруху провернуть, делов-то на три копейки. Дал отморозку дуру, отстегнул штукарь гринов – и считай, сержанты уже с ангелами беседуют. Кстати, сколько этот пожиратель лягушек готов выложить?
– Пока жидярится, сволочь. Думает, мы аборигены африканские, на стеклянные бусы золотого истукана променяем. Но я его додушу, вот увидишь. Без «лимона» зелени я с ним даже базарить не стану, – сухо сообщил хозяин «Полярной звезды». – Не меньше половины этой суммы придется заплатить Тихому, чтобы нашел толкового художника-копииста.
– Не понял… – после секундного молчания бросил Руслан. – Ты что, фраеров этих вообще кинуть собрался?!
– Как сказать, – усмехнулся Флоренский. – Кинуть не кинуть, а план у меня уже есть.
– Давай колись! И почему именно Тихий?
– Я с клюквенниками дел сроду не имел, но Белов, как мне помнится, в молодости как раз кражами из сельских церквей с подельником промышлял. Подельника потом на лесоповале в Коми бревном придавило… Лет прошло с полста, но связи, выходы на скупающих антиквариат крутых барыг и тайных отечественных коллекционеров, контакты с художниками, специализирующимися на высококлассных подделках, наверняка у старика остались. Вот пусть и найдет мастера, который сможет изготовить копию, не отличимую от оригинала. А лучше две. Одну мы впарим малышу Жаку, а другую… вернем на место. Словно и не было никакого похищения.
– Сложно, – языком перекинув хабарик в другой угол рта, скривился Руслан. – Я имею в виду подмену оригинала копией в храме. Любой эксперт, даже не слишком титулованный, вмиг туфту от раритета отличит!
– Разумеется, отличит, – в глазах Флоренского сверкнул холодный огонь. – Если будет что отличать. И что восстанавливать. Ты, отрок, про литовца-маньяка, который в Эрмитаже кислотой на полотно Рембрандта плесканул, слышал?
– Да че ты, отец, все вокруг да около ходишь?! Я тебе кто – хер с горы и сбоку бантик?! Выкладывай без понтов, чего намозговал…
– Ну слушай, дорогой, – от родного сына, которому не раз приходилось в интересах бизнеса решать вопросы с помощью оружия и кулаков, у игорного магната секретов не было. – В одну прекрасную ночь пара отморозков гасит охраняющий храм наряд ментов. Все как ты сказал… Затем двое доверенных и неболтливых мальчиков, например ты сам и твой каскадер Спиногрыз, в сопровождении двух спецов – по сигнализациям и ювелирному вскрытию бронированной защиты – тихонько проникаете в храм. Спецы извлекают икону, вешают на ее место подделку, а вы тем временем устраиваете в храме господнем маленький, аккуратненький погром. Кое-что разбиваете, кое-что ломаете, разрисовываете стены пентаграммами, пишете где ни попадя три шестерки, прибиваете к распятию кошку или пса с вывернутыми наизнанку кишками, до кучи гадите прямо у алтаря… Одним словом, как можно естественнее имитируете гнусный сатанинский шабаш. А перед тем как уйти, осторожно вскрываете стеклянный пузырек с «царской водкой» – надеюсь, тебе не нужно объяснять, что это смесь двух самых ядреных видов кислоты? – и, стараясь не капнуть на себя, обильно поливаете нашу копию, превращая ее в не поддающийся идентификации кусок дерьма. Спецы подключают сигнализацию, затем вы без шума и пыли сматываетесь с добычей…
– Ну ты, блин, даешь! – Пораженный столь затейливой комбинацией, Руслан покачал головой. – Только на хера нужны две копии, если эту все равно кислотой жечь? Не проще ли обычный кусок доски облить? Дешевле обойдется.
– Мусора однозначно будут делать экспертизу того, что останется от иконы. Химическую. Должны быть следы краски. К тому же доска, на которой написана икона, должна быть как можно более старой. Короче, это уже не твоя головная боль, а художника!.. Слушай дальше. На следующий день мы, а заодно и все средства массовой информации Питера и Москвы в деталях посвящаем нашего французского гонца в тонкости операции. Даем возможность, так сказать, оценить всю сложность и, не побоюсь этого слова, гениальность реализованного нами плана, – Флоренский расплылся в хитрой улыбке чеширского кота. – Получаем остаток суммы и… всучаем месье Жаку второй экземпляр подделки. И катись ты, голубок, через Попенгаген на все четыре Вроттердама!..
– Клево, бля буду! – громко рассмеялся Руслан и в восторге дважды ударил пальцами по лакированной
