баранке «Мерседеса».
– Общественность, у которой еще на слуху недавний громкий процесс над главарем секты питерских сатанистов Каллистратом, да и многие товарищи из ФСБ неизбежно предположат, что данный акт неслыханного до сих пор вандализма не что иное, как месть недобитых дьяволопоклонников… А что для этих лохматых обдолбанных тварей может быть приятнее, чем гнуснейшее осквернение одного из городских храмов и уничтожение самой почитаемой его прихожанами чудотворной иконы?! Ничего!.. Конечно, некоторые особо ушлые сыскари попытаются доказать прикрытый бутафорией факт хищения, да только сделать это, имея в качестве улики только жалкий уголек, они не смогут. Вот такой план, сынок.
– Погоди, а… как же адвокат? – вспомнил Руслан, останавливая автомобиль на перекрестке перед красным сигналом светофора. – Если он спец по иконам, то сразу поймет, что его кинули как последнего лоха. С его деньгами этот Боярофф может наделать нам больших проблем. Еще чего доброго съедет с катушек и капнет в ФСБ. Анонимно. Отмывайся потом с «хед энд шолдером»…
– Если пустить все на самотек, то так оно наверняка и произойдет. А вот чтобы избежать возможных осложнений, придется вслед за детективом отправить в Париж человека, который организует случайное уличное нападение на месье Жака. Гоп-стоп с целью ограбления. Это нам обойдется тысяч в двадцать пять плюс билет туда и обратно, не больше. Сущая мелочь по сравнению с суммой гонорара. И если старик попробует рыпнуться, предъявить нам обычный блудняк, случившийся уже на его земле, я найду способ, как без лишних слов заткнуть ему глотку. Сдается мне, в его коллекции Интерпол найдет много находящихся в розыске культурно-исторических ценностей. Как считаешь, сын?
– Да уж, без добычи Интерпол явно не останется, – хмыкнул Руслан. – А с оригиналом что будем делать? Мы же не спецы. Если первому встречному «коллекционеру» втюхать, так недолго и…
– Пусть отдыхает иконка до лучших времен, – пожал плечами Флоренский. – Знаешь, как крестьяне говорят: старое говно с годами не киснет, оно превращается в навоз, слеживается и ядренеет.
– Га-га-га! – взорвался Руслан. – Слышал бы тебя сейчас Белов, па!..
– Закрой р-рот и меня слушай! – осадил сына Леонид Александрович. – Париж нам на хрен не уперся! В одной только Москве таких коллекционеров черного антиквариата, готовых за краденую доску выложить пол-«лимона» или больше, – как грязи. Главное, иметь точные выходы на нужных собирателей и не врюхаться в ФСБ… Был бы ценный товар, а правильный купец рано или поздно отыщется.
– Тор-ропиться не надо, да-а, как сказал товарищ Саахов? – вспомнил крылатую фразу из популярной комедии Руслан. Но тут же стал серьезным: – Да, отец, на словах-то оно все и всегда просто безупречно, а вот на деле… Где найти спецов по сигнализации и по снятию брони? Где, мать вашу, найти такого маэстро, чтобы нарисовал две копии, хотя бы на вид, без экспертизы, не отличимые от старой, потрескавшейся доски? И где, скажи, взять сам материал для изготовления икон?!
– А я, кажется, и не говорил тебе, что все будет очень просто. Для нас с тобой основная задача в том и состоит, чтобы на практике тема сверкала еще красивее, чем на словах, – спокойно ответил Леонид Александрович. Посмотрел на часы. – Слушай, сынок, подбрось меня к Смольному, а сам прогуляйся пару минут, лады? Нужно в темпе перетереть с Андреевым насчет нового здания. Это много времени не займет, – Флоренский хлопнул себя ладонью по нагрудному карману пиджака. – Аргумент дал – аргумент принял. Одна минута…
– У нас с пацанами через час стрелка с евреями из Новгорода, – предупредил командир зондеркоманды. – Непонятки возникли с их автоматами. Лохи гатчинские долю требуют, внагляк, пора ямы готовить. У меня все на мази. Вырыл уже…
– Успеешь, сынок, – пообещал Флоренский и легонько похлопал наследника по крепкому, не раз выручавшему в трудную минуту плечу.
Глава 32
Бывший особо опасный рецидивист Олег Степанович Белов, больше известный в уголовном мире Санкт-Петербурга под погонялом Тихий, принял хозяина казино «Полярная звезда» в отдельном кабинете принадлежащего ему бильярдного клуба «Аллигатор». Здесь, в уютно обставленном закутке, где на дне подсвеченного с четырех сторон аквариума неуклюже возлежала зубастая рептилия, старый авторитет мог чувствовать себя совершенно спокойно и не опасаться, что за каждой тяжелой портьерой и из каждой розетки торчат вмастыренные недругами или спецслужбами «ослиные уши».
Долгий, полный четких деталей и полупрозрачных намеков монолог Леонида Александровича Флоренского старик выслушал молча, лишь время от времени менялась мимика сухого, обтянутого желтоватой кожей лица. В этот миг Тихий, сам того не подозревая, как две капли воды походил на парижского адвоката, который сидел сейчас в инвалидном кресле-каталке в нескольких тысячах километров от Северной столицы. Правда, с некоторой разницей – ноги у Тихого были в полном порядке. Да и возможностями оказывать влияние на жизнь города на Неве седой, благообразный патриарх российской преступности обладал куда как более серьезными, нежели примерно равный ему по капиталу месье Боярофф…
Наконец Флоренский закончил свой рассказ, промокнул покрывшийся испариной лоб носовым платком, закурил свой любимый «Парламент», отхлебнул глоток клюквенной водки из пузатого стакана и вопросительно воззрился на старика.
– Ну как тебе тема, Олег Степанович?
Тихий, попыхивая трубкой и выпуская дым через нос, чуть заметно дернул подбородком.
– Ты молодец, Леня, что пришел сразу ко мне, – похвалил Тихий, – а не стал голыми руками… хватать каштаны из огня. Так, что ли, любят поговаривать эти гнусавые и картавые пожиратели лягушек? Кстати, ты, когда был в Париже, пробовал эти их жареные каштаны? Я по телику видел – их там на каждом шагу ниггеры продают…
– Да-да, приходилось, – поморщился Флоренский. – Говно жуткое. Как наши желуди, если зажарить их на костре. Только крупнее и чуть послаще. Сплошное расстройство желудка. Пацанами мы и не такую дрянь пробовали!
– А человечинку? – словно невзначай спросил Белов, исподлобья взглянув на развалившегося напротив бизнесмена. Добрая треть акций «Полярной звезды» принадлежала старику, правда, об этом знали лишь они двое да доверенный адвокат в столичном юридическом агентстве.
– Что?! – Леонид Александрович вылупил глаза. Казалось, не прикрой он их сейчас же ладонью – выпрыгнут, закачаются на двух металлических пружинках, как маятники.
– Ах да… – словно в забывчивости, примирительно махнул изуродованной артритом рукой Тихий. – Тебя же, сопляка, во время блокады Ленинграда еще и на свете не было. Это мы хлебнули, не приведи господи… Ну да что это мы с тобой, Ленечка, все про старину да про старину… Давай вопрос твой красивый решать.
– Давай, отец, – с облегчением ухнул Флоренский и снова вытер лицо носовым платком. Жадно докурил сигарету и с какой-то необычной злостью раздавил ее о дно пепельницы в виде черепа. Желтая такая, с пилообразными трещинками в местах соединения лобовых и затылочных костей.
А может, это и был самый настоящий череп? Кто его, Тихого, приколы знает…
– Значит, так, – откинулся на спинку вращающегося кресла авторитет и совсем по-сталински отвел в сторону правую руку с зажатой в ней трубкой, с той лишь разницей, что Сталин держал трубку в левой, чуть согнутой руке, маскируя тем самым последствия ранения, полученного им в бытность молодым боевиком- революционером при проведении теракта. – Дело это верное. Жабоедов мы с тобой разведем. Однако, как ни крутись, настоящие мастера за редким исключением до сих пор все еще на государство пашут. Но ты не очкуй. Есть у меня человечек вот там, – двумя пальцами левой руки Тихий похлопал себя по плечу, намекая на погоны, а потом указательным ткнул в потолок, – в матушке столице златоглавой. Через него добудем профи, которые расщелкают и твое стекло, и сигнализацию, как Терминатор – грецкий орех… На тебе – мокруха ментовская, организация крутого шабаша в храме и развод жабоедов по полной программе.
– Осталось самое сложное, – видя, что Тихий нахмурился и, возможно, думает о том же самом, вставил Флоренский. – Художник, который сможет быстро и очень качественно изготовить две копии… И еще, – хозяин казино откашлялся и отвел взгляд, – я так полагаю, после завершения работы мастера придется… обязательно нейтрализовать.
– Не волнуйся, – Леонид Александрович заметил, как блеснули глаза старого авторитета. – Эту проблему я тоже беру на себя. А теперь, когда предварительный расклад ясен, я предлагаю обсудить нашу с тобой,
