он пытается меня убить?
– Я не знаю. Я не знаю, но может так случиться. Вы говорили, что уехали оттуда в три?
– Примерно.
– Можете описать другого мужчину?
– С которым он приехал? Я уверена, что узнала бы его. Маленький, толстый человечек с длинными, черными волосами и очень белой кожей. На нем было много колец, я помню, пальцы так и сверкали. Он не выглядел как порядочный человек…, не как первый мужчина. Тот толстяк был дешевка, а в высоком чувствовалось достоинство и… привлекательность, знаете ли.
Гонсалес в упор смотрел на нее.
– Догадываюсь.
Клер подождала, что он еще скажет, но он лишь молча смотрел на нее и в его глазах, казалось, проступила жалость к ней.
– Так это то, что Вы искали?
– Возможно.
Он встал, засовывая блокнот в карман пиджака.
– Вам скоро принесут ленч, мисс Рэнделл. Я вернусь днем и приведу с собой художника. Мне бы хотелось, что бы Вы постарались описать ему этого мужчину, и, надеюсь, он нарисует что-нибудь похожее. Как Вы думаете, Вы могли бы это сделать?
– Какого именно мужчину?
Он еле заметно улыбнулся.
– Приятного, мисс Рэнделл, приятного.
– Вот это да, – Малчек уставился на Гонсалеса из-за своего захламленного стола.
Гонсалес, раскрывая блокнот, ответил невозмутимым взглядом. Его ноги были закинуты на стол Малчека, он двигал носками своих ботинок: вместе, врозь, вместе, врозь.
– Ты думаешь, мы попали в точку?
Малчек потер переносицу, взъерошил волосы и отбросил их со лба.
– Толстяк – это Дондеро, здесь все ясно. То, что она сказала про кольца и длинные волосы…
– И белую кожу.
– Тут побелеешь… Если он понял, кто с ним был…
– Теперь мы этого никогда не узнаем.
– Это точно. Значит, говоришь, в десяти футах?
– Она сказала, что у него серые глаза.
Малчек, казалось, не мог поверить в то, что нашел в рождественском чулке.
– Значит, ни шрамов, ни бородавок, ни хромоты, ни?…
– Приятное лицо, она сказала. Хорошо сложен. Мне показалось, что он произвел на нее впечатление.
– Симпатичная акула? Это что-то новенькое. – Малчек встал и подошел к окну, разминая плечи.
– Твой подопечный в городе.
– Я же тебе говорил.
– Да, ты мне говорил, – Гонсалес захлопнул блокнот. – Еще ты мне говорил, что у него железное правило: сделал и уехал. Все за один день.
– Так всегда было раньше.
– Но если это он, то, значит, он остался в городе, что бы сыграть вторую партию. Дондеро в воскресенье, а Рэнделл – только во вторник. Ну и подловил же он нас с этим секс-маньяком!
Малчек криво усмехнулся.
– Профессионал до мозга костей.
– А потом подождал с бомбой до среды.
– Скорее всего, он подложил бомбу во вторник, как только выяснилось, что он промазал. Он знал, что она запомнила его, и не мог рисковать. Он себя заставил.
– Он нанес удар уже дважды. А я думал, что он Великий Белый Непогрешимый.
Малчек пожал плечами, продолжая смотреть в окно.
– Может быть, у нее крестная – фея.
– Или, может быть, наконец-то у тебя появилась.
– Посмотрим.
Малчек родился в Калифорнии, но скептицизм в его голосе явно отдавал Миссури.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Это была небольшая заметка на одной из внутренних страниц «Таймс».
Высокий мужчина купил газету в киоске отеля, с привычной легкостью отсчитав песо и отложив несколько, чтобы дать на чай официантке в кафетерии.
Он доедал второй кусок тоста, когда прочитал о смерти Дэна Фоулера. Даже густой мексиканский мед, который он так любил, не подсластил пилюлю. Официантка осталась без чаевых, а он пулей вылетел из ресторана, изо всех сил хлопнув за собой дверью. Стекло задрожало, но не разбилось.
Возвратившись в свой номер, он запил минеральной водой две таблетки и лег на кровать, ожидая, когда они подействуют. Иногда это требовало больше времени, чем обычно.
Он не мог себе позволить сейчас отвлекаться. Работа в Мехико-Сити была одна из самых важных и, несомненно, одна из самых трудных из тех, что он выполнял за последние десять лет. Служба охраны работала практически идеально, и найти в ней лазейку заняло целых три дня. Все должно было быть сделано с точностью до сотой секунды, иначе он упускал свой шанс.
А теперь еще эти неприятности. Это просто несправедливо. Ему нужно заниматься делом.
Постепенно химические пальцы лекарства сгладили его напряжение, расслабляя мышцы и наполняя ощущением сладостного одиночества.
В конце концов, у него нет причин беспокоиться. Кто угодно мог о ней позаботиться. Вокруг полно подходящих людей.
Он повернулся на темном узорчатом покрывале кровати и дотянулся до телефона. Морри справится. Он сможет все устроить, даже не выходя из офиса. Вокруг него вертится много желающих заработать себе местечко повыше в списке. Он усмехнулся, набирая номер. Видит Бог, ему уже не приходится перетруждаться ради больших денег Он может себе позволить заплатить мелким людишкам чтобы избавиться от мелких проблем.
Что такое для него Клер Рэнделл? Всего лишь точка на счету в швейцарском банке.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Клер лежала на больничной койке и смотрела, как Малчек расхаживает вперед и назад у окна. Он делал это медленно и часто останавливаясь, но тем не менее взад и вперед. Неуклонно, из раза в раз. Ей захотелось, чтобы между ними возникли решетки.
– Я все еще не могу понять, почему этот… Эдисон… думает, что ему обязательно надо со мной покончить. Почему он вообще решил, что я представляю для него опасность? Если бы он в меня же выстрелил, я бы о нем даже и не вспомнила!
– Он этого не знал. По его мнению, Вы уже его изобличили.
Она бросила на него недоуменный взгляд.
– Но каким образом?
– Вспомните, что Вы сказали Гонсалесу о том, что делали в понедельник после работы? Вы вышли из
