Егор набрал дату на щитке кодового замка. Раздался сухой щелчок, и дверца приоткрылась.
– Подожди… – Геер недоуменно моргнул. – Выходит, ты знал, что придешь сюда именно в этот день?
– Выходит, что так.
Лицо медиума вытянулось от изумления.
– Но… как? Откуда?
– Спроси чего-нибудь полегче.
Егор открыл дверцу. Вопреки ожиданию открылась она мягко, почти бесшумно. Он сунул руку в сейф, а затем с величайшей осторожностью достал из него белую пластиковую коробку.
Геер замер на месте, вытянув шею и с любопытством разглядывая коробку. Егор поддел крышку пальцами и, затаив дыхание, открыл ее. На дне коробки лежали часы «Командирские». Стальной браслет был чист – ни единого пятнышка ржавчины. Волчок достал часы и поднес их к уху.
– Ну, как? – насмешливо спросил Геер. – Идут?
Егор молча протянул часы медиуму. Тот взял их и, все еще усмехаясь, поднес к уху. Усмешка медленно сползла с его губ. Он посмотрел на Волчка расширившимися от изумления глазами и пробормотал:
– Идут. Часы идут!
Егор улыбнулся.
– Очередной парадокс Оптины, дружок. Пора бы тебе уже привыкнуть, – повторил он недавнюю подколку Геера. – Давай сюда.
Он забрал у медиума часы и сжал их в кулаке.
– Что дальше? – спросил Геер.
– Иди поищи диски с музыкой, – сказал ему Егор.
– А ты?
– А я присяду и отдохну. Загонял ты меня совсем.
Геер пожал плечами, развернулся и пошел в соседнюю комнату. Волчок поискал взглядом место поудобнее, увидел мягкое кресло с потертой красной обивкой и прошел к нему. Перед мысленным взором Егора возникла картинка: профессор Терехов восседает в этом кресле с хрустальным фужером в руке и холодноватым, вальяжным голосом изрекает:
Егор опустился в кресло и закрыл глаза. Затем он мысленно приказал себе расслабиться. Секунда проходила за секундой, и постепенно Волчок погрузил свой разум в состояние, схожее с дремой или гипнотическим трансом. И тогда он увидел профессора Терехова. Тот сидел в красном кресле, висящем в белом тумане. В руке у Терехова был фужер с вином. Взглянув на Егора, профессор улыбнулся и сказал:
– Здравствуй, Волчок! Рад тебя видеть.
– Я вас тоже, профессор. Похоже, я выполнил свою миссию. Что дальше?
– Часы у тебя?
– Да, я ведь уже сказал. Где ваш «почтовый ящик времени»?
Профессор поставил фужер на невидимый столик, повернулся к невидимому Квантовому навигатору и защелкал кнопками. Затем снова повернулся к Егору и сказал:
– Готово. Положи часы в ящик.
– А потом?
– Потом я верну тебя.
Егор покачал головой:
– Не пойдет. Сперва я должен вернуться в Метрополию.
– Зачем? – удивленно спросил профессор.
– Я не могу оставить парня одного. К тому же это тело, в котором я сейчас… Оно ведь мое. Доставлю его в безопасное место, а уже потом…
– Ты волен поступать так, как считаешь нужным, Егор. Но я бы на твоем месте не рисковал. Ты мне нужен. И не
– Разберемся, профессор. До связи!
Егор усилием воли вышел из полудремы и открыл отяжелевшие веки. Прямо перед собой он увидел коробку из полупрозрачного пластика. Она висела прямо в воздухе, без всякой опоры. Егор протянул руку и коснулся ее пальцами. Подушечки пальцев почувствовали легкое покалывание, а по стенке коробки от них пробежала радужная волна.
– Надо же… – пробормотал Волчок. – Чудеса науки.
Он нажал пальцем на мерцающую голубовато-серебристую кнопку, расположенную на правой панели. Дверца коробки бесшумно скользнула вверх.
– Как настоящая… – снова проговорил Волчок и покачал головой: – Ну, надо же.
Он протянул руку и положил часы в коробку, втайне ожидая, что они провалятся сквозь полупрозрачное дно коробки, кажущееся таким нереальным, и брякнутся на пол. Но часы не упали.
Егор снова нажал на кнопку. Дверца так же бесшумно вернулась на место. Коробка стала выцветать. Прошла еще пара секунд – и от нее остались лишь легкие, туманные очертания, а затем исчезли и они.
– Вот это фокус! – выдохнул за спиной у Егора медиум Геер. – Что это было?
– Ничего, о чем тебе следовало бы знать, – ответил парню Волчок. Повернулся и посмотрел на него снизу вверх:
– Ну что, брат медиум, пора возвращаться назад?
С Геером стало происходить что-то странное: тело его мелко и быстро завибрировало и, словно бы выпав из фокуса, потеряло резкие очертания.
– Геер? – Лицо Егора напряглось от недоумения. – Что происходит?
Продолжая вибрировать, тело медиума вдруг слегка раздвоилось. Волчок вскочил на ноги.
– Геер, твою мать! Да что с тобой такое?
От тела Геера отслоился силуэт и шагнул вперед. Силуэт обрел плоть и черты, а тело Геера оцепенело у него за спиной, словно превратилось в восковую статую.
Отслоившийся от медиума человек был высок, очень смугл и темноволос, на нем был длинный белый плащ, сделанный из какого-то блестящего материала, а черты его лица были невероятно тонкими и изящными.
Человек внимательно посмотрел на Егора, разомкнул узкие губы и отчеканил бесстрастным голосом:
– Мое имя Балрух.
– Какого… – Егор перевел дух и взял себя в руки. – Кто ты такой? И как ты здесь очутился?
– Ты говоришь с эволоидом, человек, – все тем же бесстрастным голосом отчеканил блондин. – Я все время был рядом.
– И… – Егор облизнул пересохшие губы. – …Что тебе нужно?
– Расскажи мне про Машину.
– Про какую машину?
– Про ту, которая способна перемещать во времени сознание. И не только сознание, как я только что убедился.
Егор посмотрел на оцепеневшего медиума. Перевел взгляд на эволоида.
– Что ты сделал с Геером? – спросил он.
– Ничего, – ответил эволоид. – Медиум нам не нужен.
– Ты убьешь его?
Сверхчеловек покачал головой:
– Нет.
– Что с ним будет?
– Через несколько минут он придет в себя и вернется в Метрополию. Если, конечно, сумеет миновать ловушки Оптины. Сенатор Стокманн назначил награду за его голову, но нас это не интересует. Мы не вмешиваемся в дела людей.
