сама бреда собачьего нагородила, сама и выпутывайся. Пошли, ребята?
Голос Эзергили прозвучал неразборчиво — кажется, она возражала.
— Что тебя смущает? — Катька искренне удивилась. — Ты же видишь, что она ноль. Пусть на своей шкуре прочувствует, каково это — творить миры. Может, сделает правильные выводы. А то всякие стремятся пролезь туда, где им в принципе не положено… Ай! Черт! Что вы ржете, паразиты?
Из-за паучьих лап мне было не видно, что там произошло, но любопытство разобрало меня до такой степени, что я почти не дрогнувшей рукой сняла с головы паука и посадила его на землю.
В паре метров от меня стояла Катька, держа руку на отлете и глядя на нее с испугом и отвращением. На руке, вцепившись когтями и зубами, висел мохнатый бежевый паук и мрачно поглядывал на нас блестящими серебряными глазками.
— Вот гад… подкрался и прыгнул, — пробормотала Погодина. — Ну же, отцепите его от меня.
Эзергиль покачала головой:
— Не иначе как за хозяйку вступился. Ну, готовься, подруга, к неприятным ощущениям в области желудка. Покажи-ка зверя. Надо же, как впиявился! Ванька, надо его снять, что ли.
Иван молча шарахнулся от злобной твари.
— Тогда ты, Гелька.
Вместо ответа я мстительно расхохоталась.
— Ты сама говорила, что они тебя любят, — с укором сказал Иван. — Так докажи.
— Еще чего, — с вызовом сказала я. — Если она такая крутая, так пусть сама и выпутывается из моего собачьего бреда.
Эзергиль вздохнула и с неохотой протянула руку, чтобы взять паука за шкирку. Хищный выродок тут же отпустил Катьку, подпрыгнул, лязгнул зубами и попытался вцепиться ей в ладонь. Она едва успела отскочить. Паук, промахнувшись, шлепнулся на землю. Тут подоспел Иван и поддал паука ногой, как мяч. Паук с писком улетел в заросли грибов.
— Фу! — вздохнул Иван. — Отделались. Господи, пить-то как хочется! В горло как песку насыпали.
— Мне плохо, — умирающим голосом сообщила Погодина, оседая на землю.
— Надо уходить, — озабоченно сказала Эзергиль. — Судя по светящейся паутине, эти твари охотятся по ночам.
Я вцепилась себе в волосы, распихивая ногами пауков. Они обиженно пищали и не расходились. Мысленно я уже дала зарок поставить крест на демиургии, если выберусь из своего домена живой.
— Эзергиль! — воззвала я в отчаянии. — Спасай! Как выходят из домена?
— Ты правильно сказала — через дверь.
— Где же тут дверь?!
Эзергиль засмеялась. Должно быть, мне показалось в полутьме, подумала я. Как можно смеяться, когда рядом умирает от жажды Иван и сама себя переваривает Погодина? Что за душевная черствость?
— Есть такие двери, в которые выходят только один раз. Кстати, их большинство, — сказала Эзергиль. — Следовательно, когда создаешь мир, первое, что надо обеспечить, — удобный и безопасный выход. Эй, Катька, хватит умирать. Паук был не ядовитый.
Распластавшаяся на тропе Катька издала стон и приподнялась.
— Я вам это еще припомню, — пообещала она. — Со мной такие шутки даром не проходят. Блин, как рука-то болит!
— И поделом, — пробормотала я. — Мало тебя покусали.
— Если бы ты в самом деле умудрилась создать домен, мы бы тут все к утру скончались, — насмешливо заявил Иван, помогая Катьке подняться.
Тут до меня дошло. Ух как я разозлилась!
— Вы разыграли меня, паразиты! Лес ненастоящий! Так я и думала — что-то здесь неправильно…
— Лес настоящий, — возразила Эзергиль. — Я сделала эту модельку по твоему описанию. Кое-что, конечно, поменяла. Пауки неядовитые, грибы тоже. Будь ты поопытнее, сразу догадалась бы, в чем дело.
— Это, типа, посвящение в ученики, — добавил Иван. — Чтобы на своей шкуре прочувствовала, что такое демиургия. Было очень прикольно понаблюдать, как ты мечешься…
— Сейчас ты начнешь метаться! — пригрозила я, оглядываясь по сторонам в поисках чего-нибудь тяжелого.
— Эй, ребята, — окликнула нас Эзергиль. — Отвлекитесь, дело еще не закончено. Геля, ты хочешь узнать, как выходить из домена, или нет? Тогда слушай. Сначала запоминаем место входа — это самое важное. Дверь там, но поскольку она открывается только в одну сторону, ее не видно. Наша задача — сделать ее двухсторонней. Для этого представляем, как дверь выглядит снаружи, как можно подробнее, пока она не станет реальной. А потом выходим.
— Все это хорошо, — кивнула я. — Но я не помню, где мы зашли.
— Я-то помню, — снисходительно сказала Эзергиль. — Разворачиваемся обратно.
Мы шли по тропинке под навесом из светящейся паутины. Далеко в небе виднелись необычные созвездия, в лесу то там, то сям вспыхивали чьи-то глаза. Но я уже не боялась. Волшебный лес расколдовали, он стал безопасным и неинтересным. «Когда буду создавать домен, придумаю что-нибудь другое», — решила я.
За очередным поворотом моим глазам открылось диковинное зрелище: среди темного леса, на невесть откуда появившейся полянке стояла наша художка. В окнах горел свет и мелькали чьи-то тени.
— И что теперь? — спросила я на всякий случай.
— Чего-чего, — удивилась Эзергиль. — Пошли в мастерскую. Заберем сумки, одежду и по домам. А то поздно уже.
ГЛАВА 5
Лазербол и «Рагпарек»
Попадает DOOMep в ад, ему говорят: «Ну, три последних желания?» А он отвечает: «Пушку, IDKFA [Код бесконечных боеприпасов. ], IDDQD [Код бессмертия. ], и держитесь, гады!!!»
Моя первая попытка демиургии, несмотря на всю ее провальность, закончилось в общем благополучно — за одним неприятным исключением. Этим исключением была вполне реалистически прокушенная рука Погодиной. И хотя я в этом была абсолютно неповинна, Катька, как выяснилось впоследствии, затаила злобу именно на меня. И, дождавшись удобного случая, отплатила, как настоящий мастер Чистого Творчества, — аккуратно, изысканно и жестоко.
Так случилось, что вскоре после моего появления на спецкурсе Д отделение иллюзий охватило повальное увлечение лазерболом. О походе во Дворец молодежи, откуда поползла эта зараза, я узнала совершенно случайно. Моя лучшая подруга Маринка, с которой мы дружим с детского сада, как-то раз на перемене следила за очередным парнем своей мечты и нечаянно подслушала разговор компании иллюзионистов, с жаром этот самый поход обсуждавших. Если бы она оставила подслушанное при себе, и мне, и многим другим людям удалось бы избежать массы неприятностей. Но чтобы Маринка что-нибудь не разболтала «по секрету» всем окружающим, такого чуда в природе еще не случалось.
Началось, как водится, с ерунды: несколько парней сходили сыграть в этот самый лазербол во Дворец молодежи. Их вшестером провели в круглое «космическое» помещение, там они разделись до пояса, всем выдали бронежилеты, шлемы и бластеры и запустили в лабиринт. Устройство лабиринта, по словам Маринки, вызывало у иллюзионистов наибольший восторг: закоулки, тупики, темно и мрачно, повсюду дым,
