взял «шакала» лично я и, должен сознаться, сильно изувечил при задержании. До суда он все-таки дотянул, поведав многое — уж на память не жалуется никто из маньяков. И тут выяснилось, что к большинству пропаж наш урод непричастен, да и почерк там иной. То есть девочки исчезали, но спустя недолгое время возникали вновь — невредимыми, если не считать одной детали.
— Беременности? — не утерпел я.
— Ага! — отметил Гарри. — Вы и тут в курсе?
— Да прикоснулся недавно. Но те события пришлось додумывать — уж не знаю, насколько угадал.
— Итак, проступил новый персонаж, — продолжил он. — Довольно необычный, скажем так. Тоже, понятно, маньяк, но без примеси садизма. И девочек он не насиловал — скорее, совращал, распаляя настолько, что даже в таких крохах пробуждалась страсть. А сами жертвы вспоминали о нем с приязнью и вовсе не желали, чтобы доброму дяде сделали худо. Но главные странности начались, когда я сообразил обследовать малышек подробней.
— И когда у них начали рождаться дети, — прибавил я, кривя губы.
— Именно. — Барон вновь кольнул меня острым взглядом. — Во-первых, все похищенные оказались сводными сестрами, хотя друг о друге понятия не имели. А их мамы пережили в юном возрасте такое же приключение. То есть похищал девочек как раз отец.
— И оплодотворял он же, — вставил я. — А до бабушек не добрались?
— Само собой — ведь и у мам обнаружились общие гены. Представляете, какой скандал? На протяжении десятилетий в области орудует похититель, причем совершенно безнаказанно.
— Нашли, чем удивить. Это скорее правило.
— Не любите вы органы, — заметил Гарри. — Впрочем, я тоже — с некоторых пор. Но дело не в одном криминале. Тут ведь такое открылось!..
— …что криминалом пришлось пренебречь, — подхватил я. — Выходит, Калида и с вами сотрудничал?
— С ними, — поправил гость, усмехаясь. — Только приоткрылась завеса, как меня от дела отодвинули — не моя епархия. Понимаете, я уже тогда считался неудобным работником, а таких лучше держать подальше от секретов. Властям надобны верные.
— И все же у истоков разработки стояли вы.
Не выпуская бокал, барон развел руками: дескать, вот тут не поспоришь.
— И кто пришел на смену: Богомол?
— С вами неинтересно, — пожаловался он. — Вы всё знаете наперед.
— Полагаю, не всё. Даже догадываюсь не обо всем… Значит, здешний Питомник— затея Богомола? Наверно, и директора назначил он?
— Это не вполне питомник — скорее лаборатория. Но маскировка, конечно, требовалась. И Фомичев вписался в роль, как по заказу. Даже перестарался, демонстрируя «прогрессивную методику», — видно, возжелал славы.
— Выходит, Калида пожертвовал частью потомства, чтобы спокойно распорядиться остатком? — спросил я, метнув хмурый взгляд на верхнюю полку. — И на какой доле сторговались?
— Видите ли, торговался уже не я. Если бы зависело от меня, Калиде давно отсекли бы лишнее.
— Как раз с этим — порядок.
— Выходит, вы все же сделали Калиде укорот?
— Еще какой! Слишком он расшалился в последнее время… А что за работы велись в Питомнике?
— Подробностей не знаю, но можно домыслить. Вы ведь представляете, на что способны внуки Калиды?
— Да уж! — фыркнул я. — На своей шкуре испытал.
— А теперь вообразите, какое применение им мог найти Богомол.
— Погодите, Гарри, — сказал я. — Во-первых, отпрыски замкнуты на Калиду накрепко, поскольку генетически почти идентичны с ним.
— По-вашему, эту связь нельзя скопировать? А во главе поставить не папеньку, но «беса» подходящей квалификации.
— Во-вторых, такая близость еще не дает Силу. То есть от детишек утекает наверх некая доля, но главные сборы дают маньяки, которых должен оседлать Всадник. Это здесь их, как собак нерезаных…
— Боже мой, Род, — произнес гость с улыбкой. — Да на любой войне таких маньяков… Их штампуют там сотнями! Прежде эта энергия рассеивалась, а теперь ее смогут направлять на дела, угодные государю.
— Между прочим, — вспомнил я, — в последние недели кто-то затеял охоту на ползунов. Причем используются в ней существа некрупные, зато сильные.
— Видите? — оживился Гарри. — Похоже, феномен Калиды освоили уже достаточно, чтобы распространять на других детей. А скоро и вовсе поставят на поток. Как вам такой поворот?
— История занятная, спору нет, — сказал я, глядя на гостя в упор. — Только рассказали вы не всё. Ведь тут замешано личное?
— И как вы узнали это? — вскинув бровь, спросил тот. — По глазам?
Но отрицать не стал. Если меня не подводит чутье, Гарри вообще ни разу не соврал за время разговора. А утаивать — что же, имеет право.
— Считайте, я телепат.
— А это правда?
— В том, что касается эмоций. Что вы учудили, Гарри, что вас гложет?
Его улыбка превратилась в оскал, глаза сделались незрячими, глядя сквозь меня бог знает куда.
— Совершил должностное преступление, — ответил он ровным голосом. — Точнее сказать, поступил по-свински. Во время допроса одной из девочек.
— Неужто изнасиловали?
— Боже упаси, нет! Инициатива исходила от нее. Просто я подвернулся некстати. Видно, ее как раз довели до кондиции, когда я вышел на Калиду… и весь пыл выплеснулся не на того. А у меня не хватило сил устоять — гормоны, черт бы их побрал!..
Мне почудился скрежет зубов, донесшийся с верхней полки. А сам я подумал: господи, только и всего? По крайней мере, барон не повесил малышку на дереве, как тот же де Ла Фер, признанный образчик благородства.
— Разве это не ставит нас с Калидой на одну доску? — спросил Гарри, наконец согнав с лица оскал. — Честно говоря, я даже рад был, когда меня отстранили.
— Ну, не из-за этого же?
— Нет, конечно. Об этом вообще никто не узнал. А девочку я отпустил в тот же день и все упоминания о ней вымарал из дела. Жаль, что не из памяти.
— Если, как вы сказали, ее «как раз довели до кондиции»…
— Ну? — подстегнул барон. — И что?
— Калида в таких вещах был предельно скрупулезен, — пояснил я. — И редко ошибался со сроками.
— То есть, по-вашему, она должна была родить?
— Если не сделала аборта.
— Ч-черт, — процедил Гарри. — Это меня и гложет. Насколько помню ее мать… Да она назло заставила бы рожать!
— Разве вы не пытались выяснить?
— Не хочу оправдываться, но после этих событий я в такое влетел!.. На несколько лет попросту выпал из жизни — удивительно, что не насовсем.
— А теперь, по прошествии такого времени…
— …меня повлекло сюда. Старые долги, знаете ли, — не люблю. Вдобавок стало грызть: а вдруг у
