На лице Светлана опять всплыла ухмылка.
— Полагаю… автор, — ответил он. — Тот, кто подбросил Оттару такую идею и помог вырваться из-под опеки вампиров, затеяв здешний мемориал. У самого графа на это не хватило бы мозгов. Уж не знаю, как эти двое снюхались. Возможно наш умник вызывал обычных демонов, а нарвался… на бога- мертвеца.
— А высвободившись, Оттар убил его?
— Ну, ты же видишь: парень ни жив, ни мертв. Время для него остановилось, миг растянулся в столетия. Наверно, здесь и требовался энтузиаст, чтоб поглощать энергию, поступающую от награбленных мощей, и переправлять на небеса, — эдакий проводник, земное воплощение… э-э… Оттара. Видимо, это часть договора. А когда новый бог наконец воскреснет, обзаведясь неуязвимым телом, то сделает своего освободителя наместником на земле… или все ж прикончит, чтобы не зазнавался.
— По-твоему, он продался за власть? — спросила девушка, вглядываясь в лицо живого покойника. — Вроде… на человека похож.
— Да все похожи, пока не сторгуются. И власть тут, вероятно, не главное. Но какой автор откажется от воплощения своего замысла?
— Даже такой ценой?
— А это, извините, ваши проблемы. Главное, чтоб мне было интересно.
— Да ладно тебе, сир! — сказала Жанна. — Уж ты — не такой.
— Потому что у меня есть друзья, которых это больно заденет. А у нашего бедолаги, возможно, не было близких.
— Да кто ж ему виноват? Ведь не урод и не дурень… при всех делах. Сам, верно, не способен к любви — знавала я таких!
— Видишь? — хмыкнул Светлан. — Стало быть, обделен, его б пожалеть.
— И пожалею — когда совсем окочурится, — отрезала ведьма. — Вместе с тем, кому взялся служить.
— Может, окочурится, — пожал он плечами. — А может, выживет, обидевшись на нас, что сломали игрушку. Но это — его проблемы.
— Сперва надо сломать, — напомнила Жанна.
— Н-да, задачка…
— А если порушить могильник? — предложила она. — Разбросать мощи по кустам, а гаденыша и вовсе запенделить к козлам.
— Чтоб его схрумкал Хорр? Все бы тебе, ведьма, ломать!.. И вряд ли это поможет — сейчас. Уж до утра Оттар дотянет и на нынешних запасах. А после ему откроются такие горизонты!.. Хочешь не хочешь, но к «чертогам» возноситься надо. В конце концов, в Тартар я уже спускался — а чем Валгалла хуже?
— Тем хотя бы, что на пути к ней не будет опоры. А без опоры какой ты богатырь?
— Безопорный, — ответил он. — Какие-то несколько сот метров, а? Ну, или километры — считанные.
— Сир, у меня дурные предчувствия, — нерешительно сказала Жанна.
— Да откуда ж здесь взяться умным? — усмехнулся богатырь.
Но затем вгляделся в нее пристальней, вдруг увидав перед собой растерянную девочку, которую год назад вытаскивал из подвалов Кюси. Правда, тогда она считала Светлана предателем, а с тех пор он вроде повода не давал — не говоря о причине.
Помолчав, спросил:
— Насчет себя или both?
— Both, — ответила она сразу.
— Думаешь, у меня хорошие? — сказал Светлан. — Ну и что? Перед серьезной дракой это нормально: бояться, сомневаться в себе… А своей судьбы не знает никто.
— Но как же тогда Рок?
— Нет никакого Рока, — отрезал он. — Иначе всякое трепыхание теряет смысл. Есть превратности жизни, более или менее сложные, — а осилишь ли их, зависит от тебя. Если и существует предопределенность, действует она изнутри, надламывая слабых.
— Легко это говорить богатырю, ага!.. Ты вон даже Улю, девочку-судьбу, вытащил из-за порога.
— Не сыпь мне соль на мозоли, — проворчал Светлан. — Потом-то Улю все равно умыкнули…
— И я о том. Значит, даже ты побеждаешь не всегда.
— Всегда, — отчеканил он. — Но не всегда сразу. Когда не удается с наскока, беру занудством. И так будет до самой смерти.
— Вот и боюсь, что подошел срок…
— Да разве ты дашь меня в обиду? — осклабился богатырь. — Жанночка, ты еще не знаешь своей силы!
— Не шути, сир, — попросила девушка. — Откуда сила-то? Я ж не настоящая ведьма…
— Только учишься, да? Но ведь не на первом курсе?
— На втором, ага. Я обычная летунья…
— Это козлоноги — обычные. Если за год ты продвинулась настолько…
— А все равно — мало. Было б их хотя бы три…
— В бакалавры метишь? Так ведь здесь бьют не по диплому.
— Не бьют, сир, — убивают. В том и беда.
— Но мы же станем возражать? Аргументы у меня есть. — Он огладил рукояти мечей. — А если притомишься порхать, опустишься на меня — я буду твоим авианосцем.
— На тебе ж, сир, где сядешь, там и слезешь, — сказала Жанна с отчаянием. — Нам не выиграть!
— Ну уж…
Однако Светлан задумался, вдруг усомнившись в своей затее. Эти девы такие загадочные: то их не вытащишь из драки, то не впихнешь. Да и надо ли вталкивать? Господи, ведь Жанне придется лететь нагишом, иначе проку от нее — ноль. И уж ее не спрячешь под броней. Не говоря о том, что с таким настроем… Кстати, это идея!
Напрягшись, богатырь сдвинул постамент. Затем поднял его и вместе с ящиком перенес к стене, поставив на попа. Если это не порушит здешнюю машину, то с настройки собьет — все ж облегчение. А на прочее времени нет.
— Вот что, милая, — произнес он затем. — Пожалуй, тебе и впрямь лучше вернуться. Сбрасывай пажеское шмотье, седлай этот посох, — он осторожно вынул из руки псевдостатуи, ряженной в епископскую мантию, длинную трость с изогнутым набалдашником, — и шуруй к Артуру. Ты ж летунья от Бога — куда этим шаромыжникам угнаться за тобой!
— Господин, но как же… ведь тогда… Ведь не в нас одних дело — в людях, многих… Может, и во всех.
— Да не хочу ради человечества рисковать тобой! — сказал Светлан. — Ненавижу жертвоприношения. Что за манера: от подступающих бедствий откупаться лучшими? Если не годны ни на что, значит, туда и дорога. И идите, и идите…
— А сам? — тотчас спросила она.
— Ну не умею я сворачивать. Раз взялся — нужно добить. Уж доплюхаю как-нибудь.
— Нет, ты чего придумал, сир? — возмутилась девушка. — Хочешь, чтоб я бросила тебя? Да как твой язык повернулся такое ляпнуть!
— Эй, — улыбнулся богатырь, — давай без скандалов, а?
— Но ты твердо нацелился в Валгаллу?
— Я — да. А вот тебе лучше не соваться. Ну правда, милая, мне спокойнее будет. Вообще, не следовало тебя тащить с собой.
— Да чтоб поднять твою тушу на такую высоту, потребуется столько чар!.. Из пальца высосешь, что ли?
— Конечно, мы не боги, но уж пару горшков обжечь…
