чем родились. А меня рождали без излишеств — судя по тому, как везло.
Одни за другим доспехи устремлялись вниз, ухая в облачный слой, точно в океан, и пропадая из виду… бог даст, не навсегда. А когда Светлан и вправду остался наг, следом за латами к земле полетело самое дорогое из его имущества — эльфские мечи. Впрочем, нет — есть еще кладенец. Но он, к несчастью, далеко. Или к счастью?
— Но, сир, как же ты станешь биться с Оттаром? — не стерпела Жанна, горестным взглядом провожая оружие.
— А твоим посохом, — ответил Светлан, беря в руки помянутую клюку, на которой ведьма вылетела из могильника. — Или чей он там? Во-первых, сей дрын намного легче, а прочностью мало уступает железу. Во-вторых…
Протянув деревяшку как можно выше, богатырь зацепился набалдашником за край диска и осторожно подтянул себя, пока не смог достать туда же рукой.
— Вот именно этой пары метров нам и не хватило бы, чтобы долететь, — заключил он, повиснув на пальцах. — Как в сказке, ей-богу!
— Мог бы меня использовать вместо посоха, — заметила девушка. — Взял бы за щиколотку…
— И ты удержала бы на пальцах мою тушу? — хмыкнул Светлан. — Я ведь не шучу: сейчас мы оба — пустые. И полным своим весом, без всякой магии, зависли над бездной в пару километров… Ну, каково летунье ощутить себя в шкуре рожденного ползать?
Поглядев вниз, Жанна поежилась и невольно напрягла мышцы, вцепляясь в него крепче.
— Хреновато, — призналась она. — Пробирает, ага… И хватит меня испытывать — тем более что нас ждут.
— Пожалуй, — кивнул богатырь. — Последний бой — он, как водится…
И одним рывком забросил обоих на остров. Ну, господи, прими нас в своих чертогах — уж так мы сюда стремились!..
А «чертоги» вправду существовали. Сверху остров вовсе не казался прозрачным — нормальный камень, полированный до блеска, расцвеченный в разные тона. Из него и возвели здешний дворец, не особо роскошный, но и не сказать, чтобы скромный, — этакий коттедж. Хотя скорее всего тут временное жилище, такое же промежуточное, как и сам Оттар, еще только примеряющийся к божественному статусу. Все компактно и без претензий, не для показа или проведения экскурсий — для личного пользования. А пресловутых пирующих героев, вдобавок услаждаемых валькириями, не наблюдалось и в помине.
Вокруг дома расстилалось подобие площади, со всех сторон обрывавшееся в пропасть и сотворенное из того же мерцающего камня. Ни травы, ни деревьев, хотя здесь они оказались бы к месту. К счастью, не было и скульптур, от которых так и жди какой-нибудь пакости: то они оживают, начиная гоняться за изумленными гостями, а то взрываются, точно тролли, объевшиеся порохом.
— Всегда недоумевал, как боженька удерживается на облаке, — произнес Светлан. — Ну, на таком можно!
Как ни удивительно, их не встречали. Ни стражи, ни хозяев — вообще никого, полная пустота. И — тишина. Лишь ветер посвистывает меж колоннами и в открытых порталах.
— Что, теперь будем в прятки играть? — заворчал богатырь. — Выходи, подлый трус!
Скользнув по нему, ведьма спрыгнула на камень, тоже поправ ногами божью обитель, и огляделась.
— Надо спешить, — напомнила она. — До рассвета уж близко.
— Вот не люблю я эти ники! — снова сказал Светлан. — Или они по жанру положены?
И направился ко входу в дом, поигрывая клюкой. Конечно, Жанна поспешила следом, особенно не прячась за него, но и не подставляясь — уж она знала свое место, несмотря на юные года. Хотя оба остались без магии, перемещались с обычным проворством незаурядов. Миновали один сумеречный зал, второй.
— Чу! — произнес богатырь, вдруг замирая. — Или не чу? Крысы-то здесь вряд ли водятся. Конечно, если не считать…
Круто повернув, он двинулся на звук. И, проскочив еще пару комнат, наконец наткнулся на… хозяина. Ну да, больше-то некому! Облаченный в старинное тряпье мужчина оцепенел посреди небольшого, скудно обставленного зала, будто собрался улизнуть, да не успел.
Покойник впрямь сохранился на диво — ну разве скажешь, что его мариновали несколько веков? Вот в остальном Оттару польстили: Первый Граф оказался вовсе не исполином — скорей его можно окрестить плюгавым. Правда, он не был ни хромым, ни сухоруким, ни рябым, ни даже рыжим — вполне обычный человек, с лысиной и куцей бородкой. Производил Оттар странное впечатление: то ли кукла в полный рост, то ли киборг, маскированный под человека. И дело не в тусклых глазах и землистой коже — в конце концов, трупные тона свойственны многим живым, — и не в запахе, слегка отдающем тухлятиной. Но как раз жизни в Оттаре не ощущалось.
А убежать небесный властитель не смог бы при всем желании, как, по-видимому, и сражаться. Поскольку двигался он хоть и шустрее большинства людей, но вовсе не с той легкостью, что его гости… если допустимо так называть пришедших убивать. Впрочем, разве мертвеца можно убить?
Вот Оттар считал, что можно, — судя по его переполошенной физиономии, на которую он тщетно пытался натянуть маску надменности. Несмотря на разгром главной тюрьмы Междуречья и осквернение святилища, он, наверно, сумел бы взглядом подмять любого смертного… из обычных. Но не богатыря, нет. И даже юная ведьма вряд ли ему по зубам.
— Какой облом, а? — покачал головой Светлан. — Нет, я разочарован! Это ж нарушение канонов — главный мерзавец должен быть и самым крутым… С другой стороны, — рассудил он, — так ближе к правде. Что-то не припомню правителей-исполинов… исключая разве Петра. Но того так перешугали в детстве, что в душе он на всю жизнь остался недомерком.
Наконец утвердив на физиономии чванливую мину, весьма далекую от царственной, хозяин «чертогов» нетвердой поступью проследовал к высокому креслу, откуда его, видимо, сорвало нахлынувшим страхом, медленно опустился в него. Затем с усилием сдвинул редкие брови и заговорил глуховатым надтреснутым голосом:
— Как смели вы, о презренные рабы, явиться сюда в непотребном обличье? Что ищете: смерти своей? Мне стоит лишь хлопнуть в ладони, и вас испепелит молниями, изорвет вихрями, изотрет небесными жерновами, а уж после низвергнет в пучину Преисподней! Ибо я владыка вселенной, повелитель всего сущего на земле и в небесах и мне подвластны стихии…
Живописание своего величия заняло у него несколько минут. Может, Оттар не слишком врал и в другое время смог бы удивить гостей чем-то из перечисленного, но сейчас его магии едва хватало на удержание островка в вышине. Похоже, владыка тоже потратился в недавней битве, подсобляя летучим коням. Или все излишки ухнул на грядущее оживление. В любом случае он не стал бы грозиться, если бы мог действовать.
Дослушав речь до конца, Светлан покачал головой.
— Вдобавок и актер скверный, — сказал он Жанне. — Даже в труппе Жульена сей труп… н-да… Разве показывать на ярмарке, как уродца?
С брезгливостью поглядев на мертвеца, ведьма прошла к оконному проему, затянутому прозрачной пленкой, и расселась на широком подоконнике в обычной позе, скрестив ноги перед собой. Кстати, выходило окно на восток — видимо, затем Оттар и обосновался здесь, чтобы торопить рассвет. Но… плохо старался. Небо над горизонтом лишь слегка посерело. Привалившись спиной к пленке, Жанна закрыла глаза, будто ее клонило в сон. Такое случалось с ней после изнуряющих полетов, а нынешнее восхождение даже сравнить не с чем. К тому ж в прошлые разы ей было от кого заряжаться, но сейчас и Светлан опустошен, как никогда до этого. Все-таки с богами, даже такими дохлыми, бороться тяжко.
— Буду вас судить, — объявил Оттар хрипло. — За кощунство и непочтение к Богу, за противление моим слугам и за подлое их убийство при исполнении моих повелений.
Выпятив подбородок, которому явно недоставало мужественности, властитель глядел поверх голов подсудимых (что было непросто, учитывая рост Светлана), но его зрачки то и дело ныряли вниз, проверяя реакцию зрителей. Наверное, он просто не мог удержаться, хотя должен был понимать, насколько этим смазывает эффект.
