— Раньше надо было думать. Ведь знала, куда идёшь служить. Да и от меня то, что надо? Я ведь такие вопросы не решаю.
— Да мы понимаем! — оживился Кузласс. — И просим лишь, что бы ты как непосредственный командир не отклонил прошение. А там глядишь начальство к тебе и прислушается. Ведь ты у нас человек незаменимый и герой по всем понятиям.
Кремон тяжело вздохнул и протянул руку:
— Тоже мне нашли героя. Давай прошение. Отдам полковнику. Но это всё, что я могу сделать.
— А больше и не надо, — Меченый чуть ли не согнулся в поклоне. — И так понимаю, что шансов почти нет. Спасибо огромное и за это.
Тут же ордынец подхватил свою всхлипывающую подругу и вышел с ней из комнаты. А десятник с удивлением крутил листок и приговаривал:
— Надо же! Беременна! И когда успели? — потом что-то вспомнил и слегка дёрнул Золану за волосы: — А как твоя «затенённость»?
Девушка беззаботно хихикнула и пояснила:
— Почти уже исчезла. Но с другой стороны и я бы сейчас не против от такого похода отказаться. Брр! Бродить по этим жутким Топям! Действительно — родить легче!
— Откуда знаешь? Рожала?
— Да ты что, издеваешься?! Оно мне надо? Разве что лет через сорок. Или…, ты сильно захочешь…
— Нет, я таких желаний навязывать никому не собираюсь. — Рассмеялся парень под звук горна побудки. Они тут же вскочили и принялись одеваться. — Кстати, вино мы вчера всё выпили. Но постараюсь тебя отпустить во время занятий в трактир. При первой же возможности. Обязательно купи пару литров лучшего гремвина. Мало ли что… В дальней дороге всё пригодится.
Когда в союзниках согласья нет
Ещё перед завтраком десятник заскочил в штаб и там передал прошение лично в лапу нового полковника. Кратко пояснив саму суть. Тот тут же стал ворчать:
— Почему не по инстанции? Да и что это за чушь — беременность? Ха! Соображать надо…
— Полностью с вами согласен, господин полковник. Но по инстанции долго получится и всё равно за вами — окончательное решение. Меня попросили — я обещал походатайствовать…
— Что, — заинтересовался полковник. — Действительно ты на моём месте отпустил бы эту наёмницу?
— Без сомнений! Нервная баба нам помощи существенной не окажет. Скорей — наоборот, под ногами путаться будет.
— Странное у неё желание: увильнуть в канун главной операции. Ладно, иди, мы тут подумаем…
И ручища, до того намеревавшаяся скомкать прошение, бережно положила его на край стола.
В столовой Кузласс и Лидия так буравили своего десятника вопросительными взглядами, что тому пришлось успокоительно показать большой палец и пожать плечами. Мол, прошение передал, но как оно будет дальше, неизвестно.
После построения все опять подались репетировать вход и выход в Топях. При этом совершенствовались и все вспомогательные средства. Полозья для отдыхающих воинов теперь были гораздо более высокими, облегченными и удлинёнными. Да и перемычки теперь позволял спать намного комфортнее. К тому же теперь почти у всех колабов имелись специальные зажимы-шпоры, которые они ловко и быстро устанавливали по ободу своего тела в боевой трансформации. Шпоры просто невероятно стали помогать в передвижениях по льду. Пропали инерционные скольжения, повысилась манёвренность и стартовая скорость. И теперь один колаб играючись мог тянуть на салазках сразу двоих своих товарищей.
В сегодняшних учениях десятника прикрывали по-разному. То смешанными группами, то четвёрка из одних лишь колабов. Кремон немного таким поворотом событий озадачился, но ведь не станешь выбирать себе охрану лично? Когда ещё и никто не предлагал подобного.
Из-за повышенной концентрации при поворотах и фланговых смещениях он почти не оборачивался и не смотрел, что там и кто там. И лишь потом, когда они спускались с Барьера на обед, его догнал довольный Кузласс и шепнул:
— Лидию уже давно отправили наверх. Думаю — проверять беременность и для личной беседы. Если удастся ей открутиться — я твой должник до гроба!
Кремон улыбнулся вслед ордынцу, но тут же промелькнула неприятная мысль:
«Зачем полковник акцентировал внимание о кануне Похода? Почему связывал эту деталь с Лидией?»
Отвлёк его ординарец генерала:
— Десятник Низу! Вам приказано явиться срочно в офицерскую столовую.
Понятно: вновь прибывшие гранды возжелали познакомиться со свежеиспечённым героем. Но из-за нехватки времени решили полезное совместить с приятным. Интересно стало до безобразия: кто же там прибыл из Ледонии?
Как ни странно его сразу провели в самый дальний угол и усадили между четырёх колабов, князя Оузера и капитана Лессо. Причем представлять чёрные цилиндры тоже не спешили. И с первой же фразы князя стало понятно почему.
— Десятник Кашад. Здесь собрались лучшие специалисты Ледонии по магическим покрытиям, связанными с поверхностным натяжением. Поэтому они хотят подробно прослушать вас о полном процессе творения Опоры.
Тут же дал пояснения и один из колабов:
— Конечно, насыщайтесь, сколько и как вам будет угодно, обед есть обед, но постарайтесь в своих пояснениях не упустить и малейшей детали.
— Хорошо, постараюсь. Хотя в Кихоне меня несколько раз выслушивали ваши коллеги.
— Это были не мы! — чуть ли не крикнул другой колаб. Видимо скандалист тот ещё. — И у нас совершенно иные подходы к решению научных проблем в магии. Мы — практики. И делаем за день то, что теоретики порой и за месяц решить не могут.
— Ну что ж, рад с вами познакомиться! — Не удержался от некоторого сарказма Кремон. Одновременно пододвигая к себе поднос с обедом, и тщательно следя за своим эмоциональным фоном.
Полчаса собравшиеся за столом внимательно слушали как создаётся, проходит и поддерживается уникальное магическое действие. Никто ничего не записывал, лишь иногда сверялись уже с имеющимися у них записями. Вероятно с теми, которые делались во время допроса под Сонным Покрывалом.
Потом посыпались вопросы. Да такие дотошные, въедливые и по существу, что молодому колдуну пришлось весьма нелегко. Вспотевшие ладони — ничто по сравнению с той бурей, которая образовалась в голове. Рядом с ним действительно сидели лучшие из лучших! Действительно колдуны-практики. И, похоже, что каждому из них было не менее двухсот лет от роду.
А к концу обеда самый скандальный из колабов таки докопался до одной скрытой детали. Если учесть, что таких деталей всего существовало лишь пять, то напрашивался вывод: как минимум, но через неделю эти Эль-Митоланы дойдут до сути его тайны. Не даром они хвастались своей сообразительностью.
На этом исследование не завершилось. Когда Кремон с некоторым облегчением вставал из-за стола, капитан Лессо его несказанно «обрадовал»:
— После обеда у нас намечено две большие репетиции, и наши коллеги будут тебя прикрывать лично на Опоре. Хотят, так сказать, лично просмотреть все детали магического действа.
Час от часу не легче. Но десятник постарался улыбнуться как можно радостней:
