хозяина дома и его брата. – Они не из нашей родни. Совершенно точно!
– Да, мы вам не родня, – подтвердила Кира, в душе тихо радуясь этому обстоятельству. – Мы родня вашей... то есть только я родня вашей Фёкле.
– Чья ты родня?! – изогнула бровь Оксана. – Этой коровы, нашей няньки?
И откинув голову, она звонко и зло расхохоталась.
Кира просверлила ее сердитым взглядом и подумала: да, эти люди ей решительно не нравятся.
Нет, что ни говори, ее Фёкла, конечно, тоже была не подарок. А уж про ее полоумного папашу Бориса, тиранящего жен, дочь и соседей, и вообще говорить не хотелось. Но и к этим незнакомым ей, в сущности, людям Кира воспылала моментальной и чисто инстинктивной неприязнью. Пожалуй, из них всех она бы еще готова была мириться с последним членом стаи – с держащимся позади и молчащим до сих пор Виктором. Но именно по причине того, что он хотя бы молчал.
В общем, прием подругам, даже несмотря на то что их пригласили пройти в дом, где они объяснили, по какой причине прибыли, был оказан самый прохладный. Но на что они, собственно говоря, могли рассчитывать? Ведь на этих людей свалилось за последнее время столько всего и по большей части нехорошего. Чего стоит только похищение маленького мальчика! И обе подруги в этом преступлении тоже были виноваты, пусть даже и косвенно.
– Итак, кто вы такие, девочки? – довольно холодно повторила свой вопрос Виолетта Викторовна после того, как все прошли в дом и подруги проследовали следом за остальными. – Если вы по протекции вашей родственницы Фёклы явились наниматься в прислуги, то нам никто не нужен!
– А уж по протекции этой проходимки и подавно! – заявил Тимофей.
– Почему же! – неожиданно выступила в защиту подруг Оксана. – Мне нужна толковая горничная. Эта Светка ничего не понимает в дорогих тканях и дизайнерских изделиях. Бабушка, ты только представь себе, она вчера испортила мою новую шелковую блузку. А ведь за нее отдано триста долларов!
– Триста? – ахнула Виолетта Викторовна. – Надеюсь, чек у тебя сохранился? Деточка, да мы просто обязаны вычесть эти деньги из жалованья неумехи!
– Похоже, вы не слишком обеспокоены исчезновением вашего внука и его матери! – ехидно произнесла Кира, послушав разговор двух женщин. – Во всяком случае, я вижу, что судьба трехсот долларов и испорченной блузки вас волнует куда больше!
Виолетта Викторовна и Оксана моментально окрысились на нахалку, став удивительно похожими друг на друга.
И уж тут подругам мало не показалось! Ледяным тоном им было сказано, что они не имеют ни малейшего понятия о правилах поведения в приличном доме. И их вынуждены попросить удалиться из этого самого дома.
– Уверена, вы передумаете, как только узнаете, по какому поводу мы явились к вам в дом! – заявила Кира. – Так уж получилось, что я, как вам уже сказано, родная сестра Фёклы. Той девушки, которую ваш сын нанял, чтобы она сидела с младенцем.
Виолетта Викторовна презрительно поджала губы и кивнула.
– Если хочешь знать, я с самого начала предполагала нечто в этом роде, – заявила она. – Едва только тебя увидела. Холопка ты до мозга костей, как и твоя сестра! Что же, это отчасти объясняет твою невоспитанность.
– Мое воспитание тут совершенно ни при чем! – вспыхнула Кира. – Мы с подругой проделали достаточно долгий путь, чтобы разыскать родственников пропавшего младенца. И мы вас все-таки нашли, хотя вы забрались в жуткую глухомань и даже не потрудились сообщить в милицию о том, что у вас в семье похищен ребенок! И вот ваша благодарность!
– О чем ты говоришь? – раздался голос Виктора. – Вы что, видели Илюшу?
Мужчина, наиболее приличный из всей компании, молча сидел в уголке, не привлекая к себе ничьего внимания. Но именно он первым просек, с чем пожаловали к ним подруги.
– Вот именно! – энергично кивнула головой Кира. – Понимаете теперь, о чем речь? Фёкла привезла ко мне домой младенца. И у меня есть все основания думать, что это именно ваш Илюша!
Виолетта Викторовна слабо вскрикнула. И опустилась на стул.
– Витя! О чем она говорит? – драматическим шепотом поинтересовалась она у своего племянника. – Она знает, где Илюша, да?
– Да, – ответила за Виктора Кира. – То есть нет!
– Как вас понять? – теперь удивился и Виктор. – Отвечайте внятно: да или нет?
В его тоне неожиданно проскользнула резкая, даже грубоватая нота. Словно сержант на плацу отдавал распоряжения новобранцам.
– Понимаете, дело в том, что раньше я знала, где находится этот ребенок, – ответила Кира чистосердечно. – Он был у меня дома. А теперь его там нет!
– И куда же он делся? – широко раскрыла свои небесно-голубые глазки Оксана.
Ох, что-то очень уж подозрительно глубокими и голубыми они у нее были! Не бывает таких глаз в природе! Небось контактные линзы нацепила. Ну да. Вон и на белке уже краснота появилась. Аллергия началась. Ничего не поделаешь, за красоту надо платить.
– Ребенка снова украли, – развела руками Кира. – Но мы не виноваты!
– Бабуля! – неожиданно взвизгнула Оксана. – Витя! Что вы с ней разговариваете! Вызывайте милицию! Немедленно!
Виктор сделал несколько нерешительных шагов и замер, когда Кира воскликнула:
– Стойте!
– Да что ты ее слушаешь! – завопила Оксана. – Вы же слышали! Она сама созналась, что ребенок был у нее дома!
– Ну да, был, – подтвердила Кира.
– Вот видите! – исходила воплями Оксана. – Она сестра Фёклы. Это же ясно, что одна сестра Илюшу украла, другая ей всячески помогала и даже предоставляла укрытие! Они обе преступницы! Витя, вызывай милицию!
Виктор наконец проделал оставшееся расстояние до телефона. Но тут вмешалась Леся. И этот недотепа, лишь на мгновение проявивший смекалку, снова замер в нерешительности.
– Милиция уже обо всем знает! – заявила Леся. – Правда, все равно это как-то странно.
– Что тебе странно? – холодно спросила у нее Виолетта Викторовна.
– А то и странно, что питерская милиция в курсе того, что младенец пропал, – в тон ей ответила Леся. – Хотя и не знает, откуда именно он пропал, из какой семьи. А вот ваша родная областная или хотя бы тверская милиция и не догадывается о том, что вашего младенца Илюшу, оказывается, надо искать!
– И почему же, интересно знать, вы до сих пор не заявили о пропаже ребенка? – прищурилась на замерших родственников Кира.
– Может быть, вы и не собирались этого делать, а? – добавил Леся. – Может быть, вас это устраивает?
Родственники молчали. Первой опомнилась Оксана.
– Бабушка, на что они намекают? – подавленным голосом спросила она.
Но Виолетта Викторовна не сочла нужным отвечать ей. Она часто-часто моргала глазами, сильно напоминая ожиревшую испуганную квочку.
– А чего там намекать! – рассердилась Кира.
Она проделала долгую дорогу. Устала, переволновалась. А тут их же еще и обвиняют бог знает в чем.
– У вас у самих рыльце в пушку! – закричала Кира. – Оба прямых наследника пропали. Мать и сын! А не заявляете вы об этом двойном исчезновении в милицию, потому что вам оно только на руку!
Как ни странно, на этот раз ни Оксана, ни Виолетта Викторовна, ни Виктор не возразили. Все трое казались изрядно смущенными. И старательно отводили глаза, избегая смотреть даже друг на друга. Но внезапно позади Киры раздался мужской голос:
– Уверяю вас, вы ошибаетесь!
Голос звучал очень уверенно и спокойно. И тем не менее Кира вздрогнула, как от удара. Оглянувшись, она увидела позади себя мужа Оксаны – Глеба. Он уже успел принять душ и полностью отмылся от болотной жижи. И сейчас выглядел очень даже привлекательно.
Высокий. И совсем даже не такой тощий, как показалось девушкам вначале. Темные густые волосы были еще влажными и блестели. Глеб расчесывал их на прямой пробор, и они, разделяясь, падали у него до плеч. У него был слегка вздернутый, но при этом очень породистый нос и брови, которые разлетались к вискам. А вот глаза были светло-карими с каким-то зеленоватым оттенком.
Глеб накинул на себя свежую рубашку, но не застегнул ее. И можно было видеть, как на его гладкой смуглой груди сверкают капельки воды. У подруг даже дыхание перехватило от этого зрелища. Надо же, какой красавчик! И сексуальность из него буквально так и прет из всех пор!
И как это они не разглядели этакой красоты и мужественности, пусть даже и под толстым слоем болотной грязи?
– Глеб! – кинулась к нему Оксана, и чары развеялись.
Ну, и что с того, что Глеб потрясающе хорош собой? Все равно, он принадлежит вот этой женщине. А на чужой каравай рот подруги разевать не привыкли.
– Глеб! – продолжала рыдать Оксана. – Они говорят...
– Я слышал, – мягко привлек к себе жену Глеб. – Я все слышал, котенок. Не плачь!
И посмотрев на подруг, он снова повторил:
– Вы не правы, обвиняя родственников моей жены. Все мы просто очень растеряны от того, что произошло.
– Могли бы уж сообразить, что если ребенка украли, то надо прежде всего заявить об этом в милицию! – буркнула Леся. – Нельзя же растеряться настолько!
– Так в том-то и дело! – воскликнула Оксана. – Мы ведь не знали этого точно!
– Как не знали? – опешила Кира.
– Могу объяснить, – подтвердил Глеб. – Чтобы у вас не возникло на наш счет ненужных и к тому же совершенно необоснованных подозрений.
А дело, по словам Глеба, обстояло следующим образом. Позавчера вечером Маша проявляла несвойственную ей странную активность. Хотя после смерти мужа впала в полубезумное состояние, но она всегда была тихой, словно ушедшей в свои мысли.
Казалось, что она даже не осознавала до конца, кто она такая и что с ней случилось. Даже вид ее ребенка не будил в ней никаких чувств.
– Она была словно живой манекен!
–
