– Вот!.. Есть!.. Нашел!.. – радостно воскликнул старик, вскакивая на ноги и размахивая над головой какой-то грязной тряпицей. – Именно так!… Иди сюда! – махнул он рукой Харпу и, положив тряпицу на стол, стал осторожно ее разворачивать. – Да, да… Сюда…
Тряпица была сложена во много раз. К тому моменту, когда Харп с Марсалом подошли к столу, старик успел развернуть ее только наполовину.
– Сейчас ты увидишь… Да, да… Сейчас… Увидишь, я тебе говорю… – приговаривал Мидл, разворачивая тряпицу.
Харп наблюдал за ним с насмешкой, пытаясь угадать, чем тот собирался его удивить.
Но, когда Мидл полностью развернул тряпку и показал то, что было в ней спрятано, Харп на какое-то время от изумления потерял дар речи.
– Ну, что скажешь?.. Что?.. – гордо выпятил грудь старик.
– Откуда это у тебя? – только и смог произнести Харп.
– Откуда, откуда, – передразнил его Мидл. – Вот есть, однако!.. Именно так!… – Старик выпрямился и гордо выпятил грудь. – Однако!..
На тряпице лежал обрывок бумаги, где был изображен старик с развевающейся длинной седой бородой, сидящий верхом на несущемся вскачь коне. В правой руке, поднятой чуть выше плеча, он держал большой прямой лук, а за спиной у него висел колчан с десятком оперенных стрел.
– Что?.. Что ты теперь скажешь, Харп?.. – наклонив голову, ехидно посмотрел на Харпа старик. – А, Харп?..
– Скажу, что не зря проделал свой путь, – ответил Харп.
Достав из кармана пластиковый пакетик, Харп развернул два других фрагмента рисунка и приложил их к тому, что дал ему Мидл.
– Чего-то еще не хватает, – заметил Марсал, взглянув из-за плеча Харпа на разложенный на столе рисунок.
– Конечно, не хватает!.. Конечно!.. – снова затараторил старик. – Это ведь еще не конец!.. Именно так!.. Вовсе не конец!.. Нет, нет и нет!.. Это я вам говорю! А мое имя известно всем!.. Да, да!.. Я – Мидл!
– Слушай, Мидл, – устало посмотрел на старика Харп. – Давай договоримся так: я буду задавать тебе вопросы, а ты станешь отвечать на них, по возможности четко и ясно.
– Не-а, – усмехнувшись, протестующе покачал головой Мидл. – Сначала ты со своим приятелем вымоешься, выстираешь свое белье, переоденешься в чистое и как следует поешь… Да, да, именно так… Только так, а не иначе… Сначала вымоетесь, затем постираете белье и только после этого поедите… Именно в такой последовательности…
– И после этого мы сможем поговорить? – перебил болтливого старика Харп.
– Конечно, – с готовностью согласился тот. – Если только прежде тебя сон не сморит… Сон, как известно, может сморить любого, и в этом, на мой взгляд, нет большой беды, если только…
– Сон меня не сморит, – заверил старика Харп.
– Ну, в таком случае мы поговорим, – солидно кивнул Мидл. – Да, поговорим… Непременно поговорим…
Харп посмотрел на Марсала и обреченно вздохнул:
– Давно я не встречал столь радушного приема.
Глава 17
Попробовав предложенное гостями мясо снежного червя, которое Харп разогрел на сковороде, Мидл скорчил недовольную гримасу:
– Нет, ребятки, эта еда не по мне… Не по мне… Не та эта еда… Да и зубы у меня уже не те… Может, у вас там, в долине, и едят эту… Это… Да, может, и едят… Но я предпочитаю традиционную кухню… Да… Именно – традиционную!.. Традиция, это, понимаешь, такая вещь, которую нужно ценить… Да, именно так… Ценить и беречь…
Продолжая что-то бубнить, старик подошел к теплогенератору и принялся греметь посудой.
Марсал с Харпом весело переглянулись. Они уже привыкли к тому, что Мидл постоянно что-то говорит, цепляя слова одно за другое, словно звенья бесконечной цепочки. Старик был чудаковат, но отнюдь не безумен. За его туманными речами крылся вполне ясный разум. Да и память его не подводила. Порою Харпу казалось, что Мидл намеренно имитирует старческое многословие, пряча за ним, как за ширмой, то, что ему известно, но о чем он пока не хочет говорить.
Гости сидели за столом в дохах, накинутых поверх нижнего белья. По счастью, уходя из дома, они догадались захватить с собой смену, потому что то, что было на них, пришло в полную негодность, насквозь пропитавшись ставшей до невозможности вонючей слизью снежного червя, отстирать которую оказалось невозможно.
Смыть слизь с тела было тоже непросто. Устроив баню в углу комнаты возле двери, Харп с Марсалом часа два попеременно терли друг друга жесткими щетками, счищая с кожи слизь снежного червя, сделавшуюся плотной и липкой. После этой процедуры каждый из них чувствовал себя так, словно с него содрали кожу. Однако это ощущение было куда приятнее, чем нестерпимый зуд, который они в последний день пути испытывали непрестанно.
А вот волосы отмыть от слизи так и не удалось. Поэтому выданными Мидлом ножницами приятели коротко остригли друг друга. После того как Марсал обкромсал и свою бороду, старик поинтересовался, не желают ли гости побриться.
– Побриться? – непонимающе посмотрел на Мидла Марсал. – Это как же?
– А вот так!.. – Старик выкинул вперед руку, в которой у него была зажата раскладная безопасная
