чтобы Дорин бережно держал под ручку заклятого врага. Орка! Ну и дела.
Наскоро поздоровавшись с друзьями, раненые с ходу взялись потрошить снаряженный Милёной мешок с провизией. Когда они получили письмо и рванули верхом разносить гнездо Юлия, про еду как-то никто не вспомнил. Сейчас, когда прошли почти сутки, они были голодны, как бродячие собаки.
Прилетевшие на ковре молчали, ожидая, пока товарищи хотя бы утолят первый голод. Уютно расположившись на мягкой траве, Уррак с довольным урчанием обгладывал свиной окорок, который Акела не хотел брать. Умная Милёна сунула его чуть ли не силком в последний момент, хотя мешок с пирогами и постряпушками был приготовлен ею заранее. Великая вещь — женская интуиция. Остальные попадали рядом с гоблином и уминали пироги со всякой всячиной, запивая еду молоком из баклажки.
— Помнишь, Борисыч, когда я про Уррака сказал первый раз, эти двое, — Клим мотнул головой в сторону Берендея и Дорина, — мне всю плешь проели, — он оторвал крепкими зубами полпирога и, прожевав, мощным глотком отправил в желудок, — то не так, это не эдак. Это ещё хорошо, что у него нервы железные просто. Я уже дёргаться начинал, а ему хоть бы хны. Когда мы вчера с моим голубком письмо от Ставра получили, я Милёне твоей его уволок и по коням. Она письмо вам отдала?
— Отдала, конечно, рассказывай, не томи.
— Привёл я их к скиту этому, где нас заловили тогда, а там уже ни души. Видать, сообразили, что их в первую голову в оборот возьмут. Сами свалили, а вместо себя засаду оставили. Орков этих долбанных.
— Чёрных, — из-за спины подал голос гоблин.
— Ясен пень, что чёрных, — согласился Клим и продолжал, — вот мы и влетели, как хрен в рукомойник. Стояли как раз внутри скита. А тут эти черти снаружи прыгать начали. Их, конечно, больше было, человек… тьфу, не знаю, как сказать. В общем, рыл пятнадцать. Сцепились мы с ними не на шутку, я уже думал — всё, отговорила роща золотая.
— Я сразу с тремя рубился, — подал голос Берендей, — один из них меня в руку ранил. И вокруг Дорина кружило ещё трое или четверо. Они нас в такое кольцо взяли… Я даже и не заметил, — откуда этот гоблин свалился?
— Он снаружи через забор махнул, — пояснил Барс, — меня, честно сказать, самого прижали не хило. Сколько этих вокруг крутилось, я даже и не понял, — все морды на одну морду. Уррак из-за забора сиганул и сразу стал секирой махать, как мельница. Тут-то и полетели запчасти. А как иначе-то? Проявляющий жалость к врагу безжалостен к самому себе.
— Кто сказал? — заинтересовался Акела.
— М-м, — возвёл очи горе Андрей, — по-моему, Френсис Бэкон.
— А-а.
— Он так махал своим топором, — встал гном, — что только ошмётки летели. Берендея собой прикрыл и моих двоих на себя отвлёк. Если ты, Уррак, простишь мне все мои слова, то считай меня своим другом.
— Я обязан тебе жизнью, — встал, шатаясь от слабости, Берендей, — примешь ли ты мою руку?
Гоблин неуклюже поднялся.
— Я, это… Клим вам друг, так, стало быть, и я, — и его когтистая лапа встретилась в рукопожатии с изящной кистью Царя и с широченной ладонью гнома.
— Чудеса, — хмыкнул Акела, — кому скажи, не поверят. В одной компании с людьми берендей, читай — эльф, гном и гоблин.
— Лешего забыл, — улыбнулся Андрей.
— Только русалки не хватает, — подкузьмил друга Соловей.
Все засмеялись.
— Финогеныча не видали? — спросил Акела, — надо его птичек тоже на поиск сориентировать.
— Уже, — кивнул Барс, — он только за полчаса до вас ушёл.
— Ты дальше слушай, Борисыч, — жизнерадостно оскалился Славка, — это ещё ерунда. Аккурат как Уррак по чайнику дубиной получил, этим чертям подкрепление подошло. Как давай ещё образины из-за забора сигать, я понял — звиздец! И тут в ворота вваливаются три здоровенных медведя. Прям как в том анекдоте: нет, это ещё не абзац. О! А вот теперь полный абзац! Только орки их увидели, так и обмерли, а мишки тут и давай их в капусту крошить.
— Финогенычевы кадры? — улыбнулся Акела.
— Ну! А тут и он сам нарисовывается. Никто, говорит, в этом лесу не посмеет на моих друзей нападать. А мишек этих, похоже, Финогеныч прямо после спячки на дыбки поднял. Поджарые, видать, не успели ещё отожраться, глаза красные, злые, шерсть свалявшаяся, даже «втулку», наверное, ещё не выдавили, — под общий смех рассказывал Клим, — как они с этими чертями в мясорубку поиграли, что уж точно, клочки по закоулочкам. Голимый фарш.
процитировал Соловей.
— Финогеныч обещал своих пташек насчёт Светланы предупредить, — сообщил Барс.
— Как он нас предупредит, если что?
— У него несколько говорящих ворон и галок есть, они нас в лицо знают. Борисыч, что это у тебя лицо такое стало?
— Андрюха, мы сколько опорных баз «синих» в Руссии знаем?
— Да всего две, — не задумываясь, ответил Барс, думая о чём-то своём, — здесь и… блин! Как я не сообразил!
— Просто тебе времени на это не дали. Мужики, грузимся на ковёр, у нас срочное дело появилось.
— Что стряслось, Борисыч? — спросил Клим, помогая Урраку улечься на ковёр.
Когда ковёр-самолёт поднялся в воздух, Акела оглядел бравое воинство. Уррак лежал с перевязанной головой, Берендей сидел, стараясь не шевелить раненой рукой. Дорин слегка хромает — получил дубиной по ноге. Да его и так в город лучше не брать — уж слишком заметен. Остальные более или менее в норме.
— Борисыч, гоблина с Берендеем завезём в Леоновку, — тихо сказал Андрей.
— Ты прямо мысли мои читаешь. Гнома там же оставим, пусть присмотрит за ними. Всё равно он в Светлограде будет светиться, как ясный месяц в небе.
Плюнув на всю конспирацию, Васька приземлил ковёр прямо на улице, возле дома, где жил Барс.
— Я там всё равно ещё сто лет не появлюсь. А тётке Силане, моей хозяйке, лишняя денежка, она им и пожрать сготовит и постирает.
Пока тяжело передвигавшемуся гоблину помогли дойти до дома, Акела заскочил к своей любимой. Увидев Акелу, женщина повисла у него на шее.
— Надолго?
— На две минуты буквально, — виновато ответил он, сообразительной женщине хватило нескольких секунд.
— Кнезинку нашли?
— Если такая умная, почему не богатая?
— С тобой связалась, дура.
— Малышка, у нас раненые, поможете с Милоликой?
— Конечно, а кто?
— Гоблин с Берендеем, у Барса в доме. Гном прихрамывает, но это ерунда.
Милёна, обняв, крепко поцеловала.
— Беги давай. Представь, каково девчонке у этих сволочей. Вытаскивайте её скорее. Иди.
Акела почти бегом вернулся. Его уже ждали. Вся команда, за исключением раненых, была в 'боевой готовности номер один'. Едва он ступил на ковёр, как тот рванул у него из-под ног, но его поймали крепкие руки друзей.
