Темные объятия

испытание.

Глубоко вздохнув, словно собирался броситься в воду, он продолжал:

—

Не говоря уж о той небольшой детали, что много сотен лет назад я вывел из себя одного кельтского бога и теперь он убивает всех, кого мне случается полюбить. Почему, думаешь, я живу один на болоте? Потому что мне нравится быть отшельником? Ничего я так не хотел бы, как иметь Оруженосца или друга-человека, — но не осмеливаюсь.

Во взгляде ее появилась знакомая решимость — Саншайн что-то обдумывала.

—

Какого бога ты разозлил?

—

Камула.

—

А что ты... — Она остановилась, словно вглядываясь во что- то далекое. — Ах да. Ты убил его смертного сына.

Тейлон прикрыл глаза. Как хотел бы он повернуть время вспять и сделать все иначе! Стоило ему остаться в тот день дома, с Ниньей, — и ничего бы не случилось...

—

Да, — выдохнул он. — Я считал его сына — короля галлов — виновным в смерти Айдиага.

—

Думал, он мстит за то, что ты женился на мне, а не на его дочери.

Тейлон кивнул.

—

Я был ослеплен горем и не успел узнать, что его дочь счастливо вышла за другого. — Он тяжело вздохнул, вспоминая тот ужасный день. Чувство вины, отчаяние, ненависть к себе вновь захлестывали его сердце. — Нинья пыталась меня остановить, но я не стал ее слушать. Мы напали на галлов, убили короля и перебили всех его воинов. И тогда, на поле битвы, мне явился Камул и проклял меня. Лишь много лет спустя я узнал, что на дядю предательски напал его незаконный сын, расчищавший себе путь к престолу. Но было поздно: наши судьбы уже были решены. Правда открылась мне только после смерти.

Он сжал в ладонях ее лицо, заново переживая весь ужас того дня и всего, что за ним последовало.

—

Прости меня. Прости за то, что сделал с тобой. С нами обоими. Не было дня, когда бы я не мечтал вернуться назад и исправить совершенное мною зло.

—

Ты не делал зла, Тейлон. Ты сделал то, что считал правильным. — Саншайн прижала его к себе, мучаясь его болью. — Но неужели нет никакого способа снять проклятие? Должен же быть какой-то выход!

—

Нет, — ответил он. — Ты себе не представляешь могущество Камула!

Саншайн взглянула ему в лицо.

—

А ты не пробовал просто с ним поговорить? Извиниться, объяснить, что ты не хотел...

Договорить она не успела — входная дверь с треском распахнулась. Саншайн ахнула и спрыгнула с колен Тейлона. Расширенными от изумления и тревоги глазами она наблюдала, как в комнату неторопливо входит странный человек.

Он был среднего роста — намного ниже Тейлона, одет в черные кожаные брюки, серую рубашку-поло и джемпер. Длинные черные волосы, распущенные, свободно лежали на плечах.

Он был поразительно красив, однако казался уродливым из-за впечатанной в черты лица холодной жестокости. Чувствовалось, что этот человек... это существо... из тех, что наслаждаются чужими страданиями.

Тейлон вскочил, готовый к бою.

Незнакомец высокомерно усмехнулся:

—

Надеюсь, я не помешал? Не люблю, когда меня обсуждают за глаза, — вот и решил зайти и послушать ваши разговоры.

Даже без этого пояснения Саншайн догадалась, что перед ней Камул.

Тейлон выругался, — и в следующий миг она увидела, как в руках у него в одно мгновение, словно сами собой, оказались два кинжала.

Нажатием кнопки каждый из них превратился в веер из трех лезвий — грозное и смертоносное оружие. Тейлон принял боевую стойку, демонстрирующую, что сейчас к нему лучше не приближаться даже богу.

—

Подождите! — вскрикнула Саншайн, надеясь предотвратить схватку, которая могла стоить Тейлону жизни. Она обратилась к Камулу: — Зачем ты пришел?

Камул холодно, зло рассмеялся:

—

Разумеется, для того чтобы убить тебя и тем самым причинить Спейрру новые мучения. Что еще мне может здесь понадобиться?

Саншайн в ужасе отпрянула.

Да уж, с ним не договоришься! Настоящее зло во плоти!

Тейлон прыгнул вперед, целясь богу в горло.

Камул выхватил из воздуха меч.

—

О, Спейрр! Как же я скучат по тебе, непревзойденный боец!

Широко раскрыв глаза, Саншайн наблюдала за их бешеной схваткой. Никогда в жизни, даже в кино, она не видела ничего подобного. Куда там Голливуду! Два воина — бог и человек — сражались яростно, свирепо — и с необыкновенным мастерством.

Своими кинжалами Тейлон парировал удар Камула. Бог бросился в новую атаку, но на этот раз Тейлон пригнулся, ускользнув от удара, и полоснул противника лезвием по руке.

Бог зашипел от боли, кровь закапала на пол.

—

Я тебе ее не отдам! — прохрипел сквозь стиснутые зубы Тейлон. — Я убью тебя!

Камул снова бросился в атаку, еще быстрее и яростнее, чем прежде.

Тейлон отвечал ударом на удар. Смертельным выпадом на смертельный выпад.

—

Ты по-прежнему не знаешь своего места, Спейрр. Не понимаешь, когда надо драться, а когда лучше сложить оружие.

Тейлон поймал его меч в вилку своими двумя кинжалами.

—

С врагами я не складываю оружие. Я встречаю их с мечом в руках — и уничтожаю!

С этими словами он внезапно ударил Камула головой в лоб. Тот пошатнулся и отступил на шаг.

—

Я смотрю, ты освоил новые приемы!

—

У меня было время кое-чему научиться!

Внезапно в комнату ворвались еще шестеро мужчин.

Двое из них, шедшие впереди, включили яркие фонари и направили их Тейлону в лицо.

Тейлон, выругавшись, пригнулся и прикрыл глаза рукой.

—

Рад бы продолжить наше общение, но у меня не так много времени, — издевательски процедил Камул. — Да и, честно говоря, скучновато становится. Вернемся к этому разговору в другой раз.

Громилы двинулись к Саншайн. Та схватила со столика лампу и запустила в голову тому, кто шел первым.

—

Будь ты проклят, Камул! — прорычал Тейлон.

—

Ошибаешься, Спейрр. Это ты проклят.

Тейлон бросился к Саншайн, но один из вошедших открыл по нему огонь. Пули не могли убить Тейлона, однако, вонзившись в грудь, в спину, в руки, причинили ему жгучую боль и опрокинули наземь.

Увидев, что Тейлон зашатался и упал, Саншайн вскрикнула и в ужасе бросилась к нему. В этот миг что-то мягко толкнуло ее в плечо. Пуля? Саншайн думала лишь о том, как спасти Тейлона и себя. Огнестрельного оружия у нее в доме нет, но в спальне есть бейсбольная бита.