времени.
– И тем не менее?
– Как, как? – пожал плечами Картье. – Опыт, дружище, опыт и профессионализм, другого объяснения у меня нет, если говорить обо мне лично. А коли мы имеем в виду мою компанию, то, поверьте, это действительно прекрасный разработчик мобильного контента, которым довольны ваши абоненты. А что для всех нас главное? Правильно! Чтобы абонент пребывал в состоянии удовольствия. Тогда у него, сердешного, расслабляются мозги и он, не думая, тратит свои деньги на наши, так сказать, изделия. Где вы еще получите чистый заработок в полтора доллара, совершенно ничего не вложив в предмет торговли? Я имею в виду сумму, которая получается при продаже сделанного нами рингтона за два с половиной доллара. Доллар нам, полтора вам, все шито, все крыто, все размыто. И все – алле-гоп! – довольны.
– Весьма артистично. – Сидоров был, казалось, восхищен игрой своего полночного визави, а Картье уже непрерывно думал о Лене и посматривал на часы. Что-то долго она не шла…
– Благодарю. Но знаете что, давайте по существу. Мне от вас скрывать нечего, и, поверьте, не моя вина, что мы так до сих пор и не познакомились. У меня отношения с Шединым, которые можно охарактеризовать как исключительно, я подчеркиваю, исключительно деловые. Я надеюсь, что после сегодняшнего разговора между нами также установится бизнес-дружба…
– Как вы сказали? – подался вперед Сидоров. – «Бизнес-дружба»? Это ново, клянусь, я такого еще не слышал. Знаете что? У меня к вам встречное предложение. Я согласен совершенно искренне протянуть вам руку навстречу и значительно расширить ваши возможности в «МДС». Взамен вы уступите мне «I-mode» …
– Это как же? – невольно вырвалось у Картье, который на этот раз сыграл действительно гениально. Сам Станиславский Константин Сергеевич вскочил бы в партере, вопя: «Верю, голубчик вы мой, верю!» – У меня контракт подписан, первый транш в среду: я перевожу деньги за лицензию и начинаю активную деятельность по продвижению сервиса в «большую тройку» операторов, параллельно ведя переговоры с розницей. Да у меня уже почти назначен день переговоров с Шувариковым! «Европа-сеть» станет продавать телефоны с I-mode, бизнес-модель выстраивается прямо-таки замечательная, а вы мне «уступите». Невозможно, – отрезал Картье, радостно увидев, что Сидоров после этого приговора обмяк и стал землист лицом.
«Эк его проняло, – обрадовался Картье. – Что же дальше-то будет? Иди ко мне, малышок, я тебя ломтями настругаю».
– Мне нужен этот контракт, – слово в слово повторил Сидоров то же самое, в чем совсем недавно убеждала престарелого японца Елена-прекрасная. – И я с места не двинусь, покуда мы с вами не договоримся, мой ювелирный друг.
Картье откровенно поморщился:
– Думал, что найдется хотя бы кто-то один, кто не станет склонять мою фамилию, ан по-моему не вышло.
– Извиняюсь, – глуповато ухмыльнулся Сидоров, – у вас прекрасная фамилия, я искренне завидую. Вот видите, как у вас все здорово выходит: и фамилия у вас шикарная, и «I-mode» вам достался, увели у меня прямо из-под носа, а я ведь сюда за ним и приехал. Так, значит, не желаете уступить?
– Василий, что значит это ваше «желаете» или «не желаете»? Это бизнес, и мое желание что-то там такое уступить вам может означать только одно, если перевести его на нормальный, человеческий язык. То есть вы желаете купить, а я, быть может, хочу продать, но, честно говоря, не особенно горю желанием. Вы что-то конкретное хотите мне предложить?
– Сколько вы заплатили, виноват, заплатите? Сколько вы должны «DOCOMO» за контракт? – быстро спросил Сидоров, показывая тем самым, что разминка завершена и самое время перейти к конкретным цифрам.
– Это коммерческая тайна, – так же быстро ответил Картье. – Коммерческая тайна и закрытая информация. Цифру я вам никогда не озвучу, вы сами знаете, что так не принято и неэтично по отношению к японской стороне.
Сидоров тяжело задышал, левая щека его задергалась, и похоже было, что он весело подмигивает, словно подбивает на что-то.
– Ну хотя бы порядок цифр? – взмолился он.
– Это большая цифра, – лаконично ответил Картье и закурил сигарету.
– Сколько знаков? – решил не сдаваться и добиться своего Сидоров.
– Шесть, – выпустил дым Картье.
– Что-то многовато, – со злой иронией парировал Сидоров. – По моим подсчетам…
– Послушайте. – Картье, казалось, потерял терпение. Он уничтожил сигарету в пепельнице, вмяв ее в фарфоровое донце, выместив на ней злобу к этому назойливому и неприятному субъекту. – Я исключительно деловой человек. С какой стати я стану обозначать вам цену покупки, ведь это уже не актуально, это то, что никогда уже не станет прежним. Покупают для того, чтобы перепродать, но дороже, не так ли? Вы задаете страные вопросы, дружище! А ведь у вас небось и степень MBA имеется?
– Executive, – самодовольно уточнил Сидоров. – Разумеется, покупают, чтобы продать. Вы просто так это сказали или вы все-таки решили проявить благоразумие и мы можем обсудить нашу сделку?
– Нашу сделку, – повторил Картье, смакуя два этих слова, словно выдержанный бренди. – Ну что ж, вы, я вижу, человек настойчивый, Василий Каримович. Кстати, почему Каримович, почему такое отчество?
– Это семейная история. У деда на войне был боевой товарищ, по национальности татарин, звали его Карим. Вытащил деда на себе раненого с поля боя, так что мой отец был назван в честь этого парня.
– Да уж, – задумчиво сказал Картье. – Вот люди были. Не чета нам с вами, подлым и рассчетливым дельцам. Но время диктует нравы, не так ли? Извольте, я продам вам. Я принципиально не против, если предложите интересную цену. Это будет переуступка через третью сторону, так что с оформлением у вас сложностей не возникнет. Первоклассный товарец, спешу заметить. «Гигафон» уже согласен на миллион восемьсот, я разговаривал с Нечипоруком минут за двадцать до вашего визита, и он мне сказал, что все обсуждаемо, наши переговоры в понедельник утром.
– Два, – не моргнув, предложил круглый дурак Сидоров, увеличив в десять раз стоимость покупки, сделанной Картье, но еще даже им не оплаченной. Ай да Виктор, ай да…
– Это несерьезно, – отмахнулся Картье, – я уверен, что сдеру с Нечипорука два с длинными вожжами, денег тот не пожалеет. Вы же знаете, чьи в «Гигафоне» деньги. – Картье поднял глаза к потолку. – Это бизнес первых лиц государства, там не считают и любят инвестировать во что ни попадя, лишь бы движуха была. Любят там движуху, Василий Каримович.
Никакого Нечипорука из «Гигафона» Картье лично знать на знал, но человек этот был реален, занимал в «Гигафоне» очень высокую позицию, «решал вопросы» и являлся доверенным лицом хозяйки компании. А хозяйка компании была, между прочим, супругой одного, гм… политического деятеля. Таким образом «переговоры в понедельник» были классическим и восхитительным покерным блефом Картье, который в довесок к его сложившемуся уже образу любил покер и играл в него замечательно. Математический склад ума помогал и в картах.
Но и Сидоров не был знаком с Нечипоруком! И в покер Сидоров не играл, вообще избегая азартных игр. Если уж совсем начистоту, то он был скучным и тупым ублюдком, этот Сидоров. И еще довольно жадным. Впрочем, не настолько, чтобы его глупость перевесила его скупердяйство. Считая себя большим бизнесменом с интуицией и аналитическим складом ума, он решил, для виду поломавшись, дать Картье два с половиной миллиона долларов. «Игра стоит свеч, – с мужеством инициативного мудака размышлял Сидоров, – всякая инвестиция в мобильном бизнесе рано или поздно окупится. Да и что это я? Из своего кармана, что ли, стану платить? Ведь это деньги «МДС», то есть деньги наших абонентов, а их у нас миллионов тридцать. Списать у каждого по нескольку центов со счета, вот тебе и деньги на покупку чего угодно. Биллинг – великая вещь. Пусть все ворчат, что мы воруем их деньги, все равно все как разговаривали, так и будут разговаривать».
– Ну вот что, господин Картье. – Сидоров вылил пузырек «Джоника» в стакан, колой разбавлять не стал, выпил так, залпом, не предлагая Картье составить ему компанию и здоровья Виктору не пожелав. – Я предлагаю вам два с половиной миллиона долларов и полную переуступку всех прав от вашей – как там она называется? – конторы в пользу прямого контракта «МДС» – «NTT DOCOMO». Это последнее предложение,
