— Ну, что там с этими трупами, на Мануфактурном? — каждый день спрашивал Савушкин на утреннем селекторе. — Опознали? Личности установили? Какие-нибудь зацепки появились?
А какие зацепки могли появиться? Документов при убитых не оказалось, опознавать их никто не мог, объявления в газетах и по телевизору никаких плодов не принесли.
— Работаем, товарищ подполковник, — говорил вслух Рожков и покаянно опускал голову, хотя никакой вины за ним не было. А после совещания направлял Рыжего с напутствиями типа «пойди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что».
Но на Рыжего были еще навешаны шесть краж, два грабежа и изнасилование. К тому же он должен был профилактировать ранее судимых, подучетных и выполнять еще сотни всяких мелких и муторных дел. Поэтому он ходил туда, куда его посылали, но ничего, как правило, не приносил. Хотя несколько раз намекнул, что уже близок к разгадке.
Однако в этот раз он вернулся с победным видом.
— Похоже, что нам удалось сдвинуться с мертвой точки! — Петров перешагнул порог кабинета, и сияющая на его губах улыбка внушала Рожкову оптимизм, хотя он толком и не знал пока, о чем пойдет речь.
— Прекрасные новости, Петруша! — Майор оторвался от бумаг и поднял голову. — А по какому делу?
Петров вальяжно пересек невеликое пространство тесного кабинета и подсел к рабочему столу Рожкова с противоположной стороны. Небрежно бросил на столешницу кожаную папку с документами. Забросил ногу на ногу. Полюбовался пляшущими в косых лучах осеннего солнца пылинками. Так ведут себя триумфаторы.
— По Мануфактурному, девять! Рожков вскинул брови.
— В самом деле? Что произошло? Давай рассказывай. Что ты там накопал?
— Ну что ты за человек такой, майор? — еще больше расплылся в улыбке Петров. — Сразу тебе давай выкладывай. А кофеем напоить уставшего коллегу? Я ведь, к твоему сведению, сегодня с раннего утра на ногах. Не присел ни разу. Во рту маковой росинки не было. Да что нам голод, когда в азарт входишь… Но бутерброд теперь не помешает!
— Хватит языком-то чесать, — проворчал в ответ Рожков, но из-за стола все-таки вышел и включил стоящий на подоконнике электрический чайник. — Кофе ему захотелось! Я хоть и не бегал сегодня, но тоже тут не плюшки трескаю. Говорю тебе — выкладывай. Савушкин сегодня опять интересовался этим делом.
Из верхнего ящика рабочего стола майор извлек два пакетика растворимого кофе, нашел относительно чистые чашки. Потом плюхнулся в кресло, покосился на медливший с закипанием чайник.
— Пируй. Все, что есть, — на столе. Нет, еще бутылка водки в сейфе. Но без закуси. Ни колбасы, ни пирожков, ни хлеба.
— А теперь слушай! — удовлетворенно хмыкнул Петров. — Помнишь татуировки на убитых?
— Конечно, помню. Волчья пасть на запястье. И что?
— Они совершенно одинаковые. Как у того, так и у другого. И эти татуировки все не шли у меня из головы. Раз они одинаковые, значит, и нанесены были в одном и том же месте. Либо парни сходили однажды в один и тот же салон, или их объединяет принадлежность к одному коллективу. Причем специфическому, если иметь в виду волчьи пасти! — Петров прищурился. — И мне казалось, что я их уже видел ранее! А неделю назад мне приснилась отгадка этой тайны! Толик Серов приснился!
Рожков засмеялся и хлопнул ладонью по столу.
— Сновидения в качестве доказательств? Это круто! Такого еще не было!
Рыжий опер протестующее помахал рукой.
— Нет, нет, я перевел сновидение в реальность! Толик Серов — это мой старый приятель. Он отслужил срочную в десанте. Ну, я ноги в руки — и к нему. И точно! — Петров энергично хлопнул себя раскрытой ладонью по острому колену. — У него я точно такую же татуировку и видел, когда мы ходили в баню. Один в один. Только вот здесь, на предплечье.
— Ну и?.. — вновь поторопил напарника Рожков. На этот раз в майоре проснулся неподдельный интерес. Он даже не сразу обратил внимание, как за его спиной призывно щелкнул вскипевший чайник.
— Кофе налить? — спросил Петров, намеренно нагнетая интригу.
— Наливай и рассказывай одновременно! — приказал майор.
— Я и рассказываю. Короче, я Толика порасспросил. Мол, что означает это татуировка, где он ее сделал? И вышло, что такие татуировки модно было наносить в десанту-ре во время чеченской кампании! Как тебе идея?
— Бывшие десантники, — задумчиво молвил Рожков, скорее отвечая на какие-то свои внутренние мысли, чем продолжая беседу с Петровым. — Черт возьми, похоже, они лихо стреляли…
Петров наполнил чашки кипятком, а затем по очереди в каждую высыпал по пакетику растворимого кофе со сливками. Одну из чашек он придвинул Рожкову, но тот не обратил на это внимания.
— Нужно сделать запрос в Министерство обороны, — с прежней интонацией, будто глядя внутрь себя, продолжил Рожков. — Поднять личные дела…
— Уже сделано, — прервал напарника Петров. Рыжеволосый, розовощекий старлей сделал жадный глоток горячего кофе и даже не поморщился при этом. — Я послал факсом запрос и фотографии убитых. Конечно, все это выглядело довольно зыбко, но когда пришли ответы, то дело приобрело четкие формы.
Петров поставил чашку на стол и взял свою кожаную папку. Со свистом расстегнул «молнию». Глаза его при этом горели, будто он ожидал, что теперь его обязательно представят к ордену или, на худой конец, к медали.
— Один — Олег Николаевич Рябышкин, второй — Владимир Борисович Кучевский. Оба семьдесят пятого года рождения, оба прописаны в Москве.
Извлеченные из папки документы перекочевали к Рожкову. Тот внимательно вчитался, одобрительно покивал головой.
— Ну и шустрый ты парень, Петруша. На ходу подметки рвешь, как говорят. Молодца!
От заслуженной похвалы старшего товарища Петров буквально раздулся от гордости. Подбородок его заострился, огненно-рыжая голова вскинулась вверх. Но он продолжал небрежно покачивать левой ногой, вроде как не желая демонстрировать излишнее самоудовлетворение.
— А где работают? Что из себя представляют? — тем временем пустился в расспросы Рожков и краем глаза заметил, как напарник слегка поник. — Чем эти ребята занимались после службы в десантных войсках? И главное, каким образом они оказались у нас в Тиходонске? Что их сюда привело?
— На этот счет у меня пока информации нет. Я отправил запросы в Москву. Будем ждать результатов. Но согласись, имея на руках хоть какую-то информацию о трупах, которые до сего момента и вовсе числились в неопознанных, будет проще найти ответы на все прочие вопросы.
— Согласен, — автоматически качнул головой Рожков. — Надо доложиться Савушкину.
Однако информация из Москвы, связанная с личностями Рябышкина и Кучевского, была не очень подробной. Официально убитые числились «временно не работающими», никаких компрометирующих сведений на них не имелось. И все.
Надо сказать, что по нынешним временам и такая помощь столичных коллег считается очень полезной. Могли вообще отписаться: сведений нет, и точка! Приезжай, проверяй, если хочешь.
Петрову пришлось лично отправиться в Москву и взяться за отработку круга знакомых Рябышкина и Кучевского. Он настроился на долгую работу, но неожиданно дело упростилось. Когда он пришел к Рябышкину домой, его жена сразу же сообщила, что муж работает в крупной столичной корпорации «Консорциум». Сейчас он со своими сослуживцами находится в командировке. Когда командировка закончится, женщина не знала.
— Зарплата у него хорошая, за нее приходится много работать, — сказала женщина. — А я в его дела не лезу. Когда вернется, я даже спрашивать не буду, где был и что делал.
Это «когда вернется» резануло молодого оперативника по сердцу, и он поспешно попрощался.
— Та-ак, — протянул заместитель начальника райотдела по оперативной работе подполковник Савушкин, когда Рожков и возвратившийся из командировки Петров донесли до него эту информацию. —
